Джули Кагава - Железная дочь [litres]

– Я вас вижу, воришки!

Пак толкнул меня, и я нырнула в нору, расцарапав колени и ладони о шипы. Выругавшись, я подняла глаза и увидела перед собой два знакомых золотистых глаза, парящих в воздухе.

– Скорее, человек! – прошипел Грималкин и побежал вперед.

Чем глубже мы заползали, скорчившись, как крабы, тем сильнее, казалось, сужался туннель; колючие лианы царапали спину, рвали волосы и одежду. Я слышала за спиной Пака и Железного Коня, ощущала драконий взгляд на спине и чертыхнулась, цепляясь рукавами за шипы. Мы двигались слишком медленно! В конце норы маячила красная дверь – островок света и безопасности, но такой далекий. Но стоило мне подойти ближе, как Грималкин остановился перед ней, прижав уши и рыча, обнажив зубы.

– Зверобой! – прорычал он, и я заметила гроздь засохших желтых цветов, висевших над дверью, словно крошечные солнечные лучи. – Это значит, что нам, фейри, сюда нельзя. Сними его, человек, быстрее!

– Горите, воришки!

Огонь взорвал туннель, извиваясь и закручиваясь в водовороте жара и ярости, несясь на нас с невероятной скоростью. Я сорвала цветы с двери и нырнула внутрь, Пак и Железный Конь ввалились вслед за мной. Пламя взорвалось над головой, опалив спину, когда я уже лежала, задыхаясь, на цементном полу. Дверь захлопнулась, перекрыв огонь, и мы погрузились в кромешную темноту.

Несколько секунд я лежала на бетоне, тело мое было на удивление горячим и в то же время холодным. Шея, плечи и пятки горели от пламени, которое настигло меня в последний момент. Но щекой и животом я прижалась к холодному полу, успокаивающему дрожь во всем теле. По обе стороны от меня Пак и Железный Конь со стонами и проклятиями, кряхтя, поднимались на ноги.

– Что ж, было весело, – пробурчал Пак, помогая мне встать. – Клянусь, если эти двое малолеток еще раз попадутся мне на глаза, я им такую взбучку устрою. Если собираешься воровать у пятидесятиметровой огнедышащей и злопамятной ящерицы, то, будь добр, либо имей чертовски идеальный план, либо дождись, когда тварь уйдет из дома. И кому, черт возьми, пришло в голову повесить зверобой на двери?! Ощущение, что мы здесь совсем нежеланные гости!

В тени щелкнул фонарик, ослепив меня. Прикрыв глаза, я насчитала троих. Двоих узнала сразу: кроха с пушистыми ушами и зеленокожий юноша, которых мы повстречали в дебрях. А тот, что держал фонарик, был высоким и худым, с темными густыми волосами, хилой козлиной бородкой и двумя ребристыми рогами во лбу. В другой руке он держал перед лицом крест, будто отгоняя вампиров.

Пак рассмеялся.

– Не хочу тебя расстраивать, парень, но если ты не священник, то это тебе не поможет. Как и соль на полу. Я тебе не какой-то там буги.

– Проклятые фейри! – сплюнул бледный парнишка с козлиной бородкой. – Как вы сюда попали? Уходите подобру-поздорову, а не то пожалеете. Она вырвет вам кишки и сделает из них струны для арфы.

– А вот с этим проблемка, – с притворным сожалением продолжил Пак. – Видишь ли, прямо за этой дверью находится разъяренная рептилия, которая жаждет сделать из нас шашлык, потому что вам троим хватило мозгов ограбить дракона. – Он вздохнул и разочарованно покачал головой. – Вы же знаете, что драконы никогда не прощают воров, да? Так что вы украли?

– Не твое дело, фейри! – парировал юноша. – Похоже, ты меня не понял. Я сказал, что вам тут не рады! – Он полез в карман, достал три железных гвоздя и зажал их между белыми костяшками дрожащих пальцев. – Может, добрая порция железа убедит вас свалить отсюда?

Я шагнула вперед, предупреждая Пака взглядом не принимать этот вызов.

– Полегче, – попыталась успокоить я парня, поднимая руки. – Мы не хотим проблем. Просто пытаемся пройти через чертовы дебри, вот и все.

– Уоррен! – ахнула девчушка, глядя на меня широко раскрытыми глазами. – Это она!

Все глаза устремились на меня.

– Это и правда ты! – выдохнул Уоррен. – Ты же она, да? Полукровка Оберона? Летняя принцесса.

Железный Конь зарычал и шагнул вперед, заставив троицу отступить. Я положила руку ему на грудь.

– Откуда вы меня знаете?

– Ну, знаешь, она ищет тебя. Отправила добрую половину изгнанников на твои поиски…

– Так, а ну-ка помедленнее, козленок, – Пак поднял руку. – Что это за примечательная особа, о которой ты не перестаешь болтать?

Уоррен бросил на него взгляд: не то испуганный, не то благоговейный.

– Ее, конечно. Хозяйку этого места. Так… если она дочь Оберона, значит, ты тот самый?.. Плутишка Робин? Пак? – Пак усмехнулся, отчего Уоррен громко сглотнул, его кадык вздрогнул. – Но… – он оглядел Железного Коня. – …о нем она ничего не говорила. Кто это?

– Воняет, – прорычал зеленокожий юноша, скривив губы и обнажая тупые неровные зубы. – Пахнет углями. И железом.

Брови Уоррена взлетели вверх.

– Вот дерьмо. Он один из них, да? Железный фейри! Ох, она не обрадуется.

– Он со мной, – быстро ответила я, и Железный Конь выпрямился. – Он неопасен, обещаю. И о ком вы постоянно говорите? Кто она?

– Ее зовут Леананши, – заявил Уоррен с укоризной, будто я сама должна была догадаться. – Леананши Темная Муза. Королева Изгнанных.

Глаза Пака полезли на лоб.

– Ты шутишь, – произнес он, на лице его застыла не то ухмылка, не то гримаса ужаса. – Значит, Леананши возомнила себя королевой? Ох, Титании это понравится!

– Кто такая Леананши? – не выдержала я.

Гримаса застыла на лице Пака. Качая головой, он повернулся ко мне с мрачным видом.

– Плохие новости, принцесса. Когда-то Леананши была одной из самых могущественных существ во всей Небыли. Ее называли Темной Музой, поскольку она вдохновляла многих деятелей искусства на создание своих самых блестящих работ. Некоторых, кстати, можешь знать – Джеймс Дин, Джими Хендрикс, Курт Кобейн.

– Да ну!

Пак пожал плечами.

– Но, как ты понимаешь, за такую помощь надо платить. Никто из тех, кого Леананши вдохновляет, долго не живет. Да, их жизнь яркая, красочная, но короткая. Бывало, если артист оказывался совершенно особенным, она могла забрать его в Небыль, где он развлекал бы ее вечность. Или пока ей не наскучит. Конечно, это было до того, как… – Пак замолчал и покосился на меня.

– До чего?

– Титания изгнала ее в царство смертных, – быстро ответил Пак, будто собирался сказать что-то совсем другое. – По слухам, Леананши становилась слишком могущественной, слишком много смертных ей поклонялось. Поговаривали, что она сама хотела стать королевой. Естественно, наша славная Летняя Королева ревновала, мягко говоря, поэтому изгнала самопровозглашенную Королеву Музы и запечатала для нее все тропы, чтобы Леананши никогда не смогла вернуться в Небыль. Это случилось несколько лет назад, и с тех пор ее никто не видел. Но, судя по всему, – продолжал Пак, оглядывая троих подростков, которые слушали, с восторгом развесив уши, – у Леананши появились новые последователи. Новый идол для смертных, готовых броситься к ее ногам. – Он едва не рассмеялся. – С такой-то властью воровать приходится, а?