Джули Кагава - Железный король [litres]

– Тем не менее, – каким-то образом голос Оберона заглушал вой ветра, – она моя кровь, и ты ее не тронешь. Если у миледи есть повод для недовольства, прошу, обращайся ко мне, а не к девочке. Она не виновата.

– Может, стоит превратить ее в капусту, – размышляла королева, бросая на меня взгляд, полный ярой ненависти, – и посадить ее в моем саду, на радость кроликам. Будет от нее хоть какая-то польза.

– Ты не тронешь ее! – повторил Оберон властным голосом; плащ его развевался на ветру. Он стал выше, от него по земле исходила длинная тень. – Я приказываю тебе, жена моя. Я дал слово, что при моем Дворе ей не причинят вреда, и ты поддержишь меня в этом. Я ясно выразился?

Сверкнула молния, земля задрожала от напряжения, возникшего между двумя правителями. Девушки у подножия трона съежились, стражи Оберона схватились за мечи. Рядом хрустнула ветка, едва не задев арфистку, укрывшуюся за деревом. Я прижалась к земле, желая стать незаметной.

– Хорошо, муж мой. – Голос Титании был холоден, как лед, но ветер постепенно стих, земля перестала дрожать. – Как прикажешь. Я не причиню вреда полукровке, пока она во Дворе.

Оберон сдержанно кивнул.

– И твои слуги тоже не причинят ей зла.

Королева поджала губы, словно съела лимон.

– Хорошо, муж мой.

Лесной царь вздохнул:

– Хорошо. Обсудим это позже. Спокойной ночи, миледи. – Он повернулся, взмахнув плащом, и покинул поляну, стражники последовали за ним. Мне хотелось окликнуть его, но я не желала, чтобы все подумали, что я ищу защиты у папочки, особенно после того, как он поставил Титанию на место.

Кстати говоря…

Сглотнув, я повернулась к королеве – она смотрела на меня так, словно надеялась, что у меня кровь в жилах закипит.

– Что ж, полукровка, ты слышала его Высочество, – проворковала она голосом, пронизанным ядом. – Убирайся с глаз моих, пока я не забыла о своем обещании и не превратила тебя в улитку.

Я была только рада уйти. Однако не успела я встать, как Титания, щелкнув пальцами, приказала:

– Стой! У меня есть идея получше. Козочка, поди сюда.

Тэнси встала рядом. Она была напугана: глаза широко раскрыты, пушистые ноги дрожали. Королева ткнула в меня пальцем.

– Отведи отродье Оберона на кухню. Передай Саре, что мы нашли ей помощницу. Если полукровка останется, пусть поработает.

– Н-но, миледи, – запнулась Тэнси, и я удивилась, что она осмелилась возразить королеве, – король Оберон сказал…

– Ах, но короля Оберона здесь нет! – Глаза Титании блестели, она улыбнулась. – То, чего Оберон не знает, ему и не навредит. А теперь уходи, пока я действительно не потеряла терпение.

Стараясь не споткнуться друг о друга, мы спешно направились к туннелю, покинув королеву.

Не успели мы дойти до тернистых кустарников, как воздух сотрясла сильная волна, фейри за спиной испуганно вскрикнули. Мгновение спустя в туннель влетел лис, сверкнув красной шкурой. Остановившись в нескольких метрах, он посмотрел на нас янтарными глазами, в ужасе и замешательстве. Я успела заметить, как блеснул золотой ошейник, и лис, испуганно залаяв, исчез в кустах.

Я молча следовала за Тэнси по петляющим коридорам тернистого лабиринта, пытаясь осмыслить произошедшее. Ладно, значит, у Титании на меня зуб; это очень, очень плохо. В списке «заклятых врагов» королева фейри займет первое место. Отныне надо быть осторожнее, иначе я рискую стать грибом в чьем-нибудь супе.

Тэнси за всю дорогу не проронила ни слова. Наконец мы подошли к большим каменным дверям в изгороди. Сквозь трещины клубился пар, горячий и жирный.

Двери открылись, и в лицо хлынул горячий поток воздуха. Сморгнув слезы, я заглянула внутрь и оглядела огромную кухню. Кирпичные печи ревели, на огне кипели медные котлы, воздух переполняли дюжины ароматов. Пушистые человечки в фартуках метались между длинными столами, готовили, пекли, проверяли содержимое котлов. На столе лежала окровавленная туша кабана, которую разделывала огромная зеленокожая женщина с широкими бивнями и каштановыми волосами, заплетенными в косу.

Увидев нас в дверях, она направилась к нам, размахивая фартуком, испачканным кровью и мясом.

– Бездельникам нет места на моей кухне! – прорычала она, размахивая передо мной большим бронзовым ножом для разделки мяса. – Таким, как ты, объедков не даю. Воруй в другом месте.

– Ж-живодерка Сара, это Меган Чейз. – Когда Тэнси представила нас, я одарила женщину-тролля слабой, умоляющей не убивать меня улыбкой. – Королева прислала ее тебе в помощь.

– Мне не нужна помощь тощего человеческого щенка! – прорычала Живодерка Сара, посмотрев на меня с презрением. – Мешаться только будет. Мы пашем как проклятые, подготовка к Элизиуму идет полным ходом идет. – Почесывая затылок тупым концом ножа, она оглядела меня и вздохнула. – Ладно, найду для нее местечко. Но скажи ее величеству, что если хочет кого-то замучить до смерти, то конюшня или псарня лучше подходят. Здесь мне помощь не требуется.

Тэнси кивнула и побежала прочь, оставив меня наедине с великаншей. Я почувствовала, как пот стекает по спине, и причиной тому был не жар печей.

– Ладно, щенок, – рявкнула Живодерка Сара, указывая на меня ножом. – Меня не волнует, что ты королевна, сейчас ты на моей кухне. Правила просты: хочешь есть – работай. Видишь хлыст в углу? Меня не зря прозвали Живодеркой.

Остаток вечера я драила и убирала. Я отмыла полы от крови и кусков мяса; выскребла золу из печей; перемыла гору тарелок, кубков, кастрюль и сковородок. Стоило остановиться, чтобы размять больные конечности, как тролль оказывалась рядом, выкрикивая приказы и подбрасывая мне еще больше работы. Под конец вечера, застукав меня на табурете, она выхватила метлу у меня из рук, сетуя на «ленивых людей», и дала мне новую. Как только я взяла метлу в руки, она ожила и начала энергично, резкими и быстрыми движениями подметать, пока я едва плелась за ней по кухне. Я пыталась выпустить ее, но пальцы будто приклеились к рукояти и не разомкнуть. Я подметала полы, пока ноги не отнялись; руки горели, пот застилал глаза. Наконец, женщина-тролль щелкнула пальцами, и метла перестала безумно метаться по кухне. Колени подогнулись, и я рухнула на пол, с трудом сдержав желание швырнуть садистскую метлу в ближайшую печь.

– Понравилось, полукровка? – спросила Живодерка Сара, но у меня не было сил ей ответить. – Завтра работы будет еще больше, вот увидишь. Держи! – Она бросила на пол два куска хлеба и ломоть сыра. – Твой заслуженный ужин. Думаю, такое тебе можно, не отравишься. Авось повезет, завтра получишь что-нибудь получше.

– Прекрасно, – пробормотала я, готовая ползти обратно в свою комнату. Ни за что сюда не вернусь, завтра я «случайно» забуду о своем принудительном рабстве, может, даже найду выход из Благого Двора. – До завтра.