Сьюзан Деннард - Потому что ты любишь ненавидеть меня: 13 злодейских сказок [антология]

Паника уверенно побеждала.

В верхней правой четверти экрана девочка неспешно маршировала по центру федеральной трассы 10, основной транспортной артерии Лос-Анджелеса, что идет с востока на запад. Все вокруг девочки в огне, любая из машин, оказавшихся по соседству, либо пылала, выбрасывая языки пламени, либо представляла собой обугленный, дымящийся остов.

Картинка расширилась на весь экран, испуганное лицо ведущего пропало из виду.

Изображение девочки за последние двенадцать часов стало знакомо всем, кто смотрит новости. Медиа прозвали ее Девочкой-Солдатом, поскольку она от головы до ног была облачена в камуфляж. И еще потому, что она не просто шла, она маршировала точно генерал, ведущий армию на войну.

И хотя за ней следовала толпа из мужчин, они вовсе не походили на солдат.

И они убивали друг друга.

Вертолет службы новостей не осмеливался опускаться слишком низко, поскольку СиЭнЭн уже потеряла две винтокрылых машины, обе угодили в необъяснимые аварии. Второй причиной, не дающей летательному аппарату прижиматься к земле, были тела. Приличия говорили, что вы не можете показывать бойню подобного рода по американскому телевидению.

Водители – те, кто ехал на работу, кто решил отправиться на пляж или в путешествие и оказался на шоссе в районе десяти утра – все умирали вовсе не от огня. Они погибали от кулаков таких же, как они, неудачников, они дубасили друг друга до смерти, били до тех пор, пока их костяшки не начинали кровоточить, из-под разлохмаченной плоти не вылезали кости, пока зубы не выпадали из сломанных челюстей, пока внутренние повреждения не становились внешними.

Они молотили до тех пор, пока мир не заливала кровь.

Ничего удивительного, что тела на улице были мужскими. Все до одного.

Детектив моргнул и заставил себя отвести взгляд от экрана, вернуться к сидевшей перед ним женщине. Он встречал ее некоторое время назад, когда она была просто молодой матерью, и тогда она и ее две дочери едва избежали когтей серийного убийцы. То дело вел не он, но оно оказалось достаточно странным, чтобы он заинтересовался, а потом не забыл ни ее саму, ни дочерей, в особенности младшую.

Прошлым вечером, когда они с Кариной Томас только встретились, она вспомнила их предыдущую встречу.

– Тогда вы все знаете, – сказала женщина. – Вы все знаете о моей дочери.

Хотя в тот момент он на самом деле не знал, что думать и во что верить.

Старшая дочь Каллиопа, мертва. Сожгла сама себя. Или позволила себя сжечь. Именно его работа – понять, что произошло на самом деле.

Но вот Карина Томас ни в чем не сомневалась.

– Это Сера, – заявила она. – Сера убила ее.

Само собой, что он не поверил.

Кто слышал о девочке четырнадцати лет, способной убить собственную сестру, спалив ее заживо? Нет, за годы в полиции он видел всякие неприятные штуки, и знал, что обычно мужчины делают подобные вещи.

Никак не девочки-подростки.

Но этот разговор был двенадцать часов назад, до того, как люди десятками начали убивать друг друга. Нет, не люди, лишь мужчины. Сначала на одной-единствен- ной улице. Потом в квартале.

Если так пойдет дальше, все мужчины Лос-Анджелеса погибнут от руки друг друга.

И кто оказался в центре событий? Кто шагал по федеральной 10?

Дочь Карины Томас.

Сера.

Свидетели, наблюдавшие все собственными глазами, сообщили, что любой мужчина, оказавшийся внутри некоего круга, в центре которого находилась девочка, впадал в неконтролируемую ярость. Бесконтрольное насилие изливалось из их душ. Причем не только у мужчин, но и у мальчиков, даже у самых маленьких, у тех, кто только учился ходить.

– Я всегда подозревала, что с ней не все ладно, но я не знала, – проговорила Карина Томас, и глаза женщины в этот момент выражали мольбу... может быть, о прощении? – Верите ли вы, что некоторые люди несут в себе зло с рождения?

Он глянул на нее с жалостью:

– Расскажите мне.

СЕРА ПРИ РОЖДЕНИИ

Она не плакала. Она открывала глаза, и смотрела, и смотрела, и смотрела, и смотрела. Она была прекрасна.

Все младенцы прекрасны.

СЕРА В ТРИНАДЦАТЬ НЕДЕЛЬ

Она не плакала.

Никогда.

СЕРА В ВОСЕМНАДЦАТЬ МЕСЯЦЕВ

Первое слово ее было «свет». У ее сестры – «мама».

СЕРА В ДЕВЯТНАДЦАТЬ МЕСЯЦЕВ

Карина и Патрик все время ссорились.

Может быть, сказывалось напряжение от того, что у них теперь два ребенка, а не один. Когда дело ограничивалось Каллиопой, все шло намного проще, если Патрик ощущал усталость, то Карина могла подменить его, сводить Калли на прогулку или в детское кино, если Карина валилась с ног, то он забирал ее в музей или катал на велосипеде.

Но теперь у них не было пауз.

И Калли изменилась с появлением младшей сестры, стала более требовательной, застенчивой, даже испуганной. Ее личность будто исчезла внутри тела с того момента, как родилась Сера, она словно пригнулась от испуга, прячась внутри себя самой и наблюдая.

Наблюдая за сестрой-младенцем.

Однажды вечером, когда девочки заснули, Карина осмелилась сказать вслух то, о чем думала последние восемнадцать месяцев.

– Дорогой, – произнесла она, обращаясь к Патрику. – Дорогой, Сера ведь такая... – тут она замялась, выискивая подходящее слово, ведь их оказалось слишком много: «странная», «необычная», «отличающаяся».

Теперь Карина уже забыла, какое именно выбрала.

– Сера ведь такая, не так ли?

– Все младенцы, – отозвался он, и перекатился на другой бок, отворачиваясь от нее.

До появления Сера они обнимались и болтали, пока не проваливались в сон: ее голова на его плече, его рука – на ее бедре.

Теперь все обстояло иначе, Патрик большей частью молчал, частенько спал, повернувшись к жене спиной. Он чувствовал себя усталым. Постоянно усталым.

Карина говорила себе, что все вернется к нормальности, когда они приспособятся к тому, чтобы быть семьей с двумя детьми. С того момента, как появилась Сера, они ощущали себя так, словно их превосходят числом.

Нет, не числом. Вооружением.

СЕРА В ДВА ГОДА ОДИН МЕСЯЦ

Игровая площадка напоминала зону военных действий, и Карина не любила туда ходить.

Четырех-, пяти- и шестилетние мальчишки, настоящие куски дерьма, затевали игры в «войнушку» раз за разом. Они пускали в ход тупые пиратские сабли или острые палки. Наиболее продвинутые носили пистолеты из пластика.

Карина иногда думала, какими могут быть родители этих пацанов.

Они проявляли достаточно заботы, чтобы игрушечное оружие было ярким, чтобы никто не спутал его с настоящим, но вовсе не заботились о том, чтобы не давать детям оружия вообще.

Но ненавидела ли она ходить на игровую площадку с Калли, когда была моложе? Карина так не думала... Может быть, потому, что Калли всегда держалась в стороне от воинственных мальчишек? Она выбирала горку, качели, песочницу, и Карина гордилась, что дочка избегает этих агрессивных говнюков.