Сьюзан Деннард - Потому что ты любишь ненавидеть меня: 13 злодейских сказок [антология]

Она исчезла.

Я обычно с легкостью забывал девушек. Со слишком большой легкостью.

У меня всегда находилось, на что отвлечься.

Но я не смог перестать думать об Индиго Бё с той нашей первой встречи в лесу. Непонятным образом она прокралась ко мне в мозг, и я не сумел выкинуть ее оттуда.

Я ожидал, что увижу ее в городе на следующий день, или через день, через два. Валуа невелик, так что в конечном итоге ты обязательно натолкнешься на того, кто тебе нужен. Я спрашивал о ней в кофе-шопах, в некоторых ресторанах, пытался выяснить, где она живет, но ничего не добился.

Я даже потратил несколько часов в центральной библиотеке, ожидая, что она явится туда за очередной книжкой про волков.

Так что я снова отправился в Молчаливые Леса, прождал до вечера, почти до заката... и...

Я нашел ее читающей в лощине, сидящей на подстилке из папоротников как в прошлый раз. И она не показала удивления, обнаружив, что я шагаю к ней через заросли.

Я устроился рядом, и мы начали беседовать.

Мы поговорили о родственниках – у нее обнаружились четыре сестры в противовес моим трем братьям. Мы поговорили о книгах и о волках, о местах, где я побывал, и о местах, которые она хотела бы увидеть.

Солнце опустилось к горизонту, и Индиго снова услышала крики ведьм.

На этот раз я обнял ее, чтобы успокоить, и она не стала сопротивляться.

Я вернулся к ней на следующий вечер. И на следующий. И на следующий снова. После всего этого она ни разу не позволила мне проводить ее домой, она просто исчезала со скоростью выдоха – я закрывал глаза на секунду, а когда открывал их, ее уже не было рядом.

Ничего, когда-нибудь она будет доверять мне настолько, что раскроет все свои секреты.

На седьмой вечер я поцеловал ее, ощутил вкус пухлых и теплых губ.

Затем поднял ее волосы и поцеловал в шею, а она расстегнула мою рубашку и коснулась губами моей ключицы. Я застонал, и ее кулачки вцепились в мои густые кудри.

Я снова попробовал предостеречь Индиго по поводу Чудовища, сделал попытку уговорить ее встретиться в городе, а не в центре Молчаливых Лесов, но она только покачала головой и улыбнулась, немного печально.

Осень незаметно подкралась к преддверию зимы.

Не раз я с младшими братьями отправлялся на охоту за оленем или антилопой, стрелы свистели в воздухе, вонзались в плоть, порождая стоны и вскрики боли. Множество ночей я проводил в «Сочащейся дыре» в Валуа, напиваясь в дым и выбивая дух из всякого, кто оказывался достаточно безрассудным, чтобы бросить мне вызов.

Как-то раз я даже попытался атаковать кучку истощенных хипстеров, с их зауженными джинсами, дурацкими бородками и претенциозными разговорами о мини-пивоварнях, но они разбежались раньше, чем я успел нанести хотя бы один удар.

Филипп оказался первым, кто попытался вызволить меня из этого безумия, именно он сказал Жан Жоржу и Люку, что я встретил в лесу девушку. Как он прознал, я не в курсе. Он заявил им, что я в нее влюблен, братья принялись дразнить меня, и тут мой темперамент показал себя во всей искрящейся красе, и все закончилось двумя разбитыми зеркалами, расколоченным стеклянным столом и испорченной чертовой статуей Купидона в стиле рококо, принадлежавшей моей матери.

Брам Валуа Первый забрал мои кредитки и черный «БМВ».

И все же... я почти не заметил того, что случилось.

Я был влюблен, тут уж Филипп не ошибся.

Я был влюблен в Индиго Бё, и жизнь могла катиться тем же образом сколь угодно долго...

Но потом они нашли тело.

Девочка четырнадцати лет. Играла в соккер, училась на круглые пятерки, дочь Мари и Иона Иасперов, хозяев лучшей французской пекарни в городе. Группа туристов наткнулась на труп на опушке Молчаливых Лесов. Сердце ее оказалось вырвано.

Индиго Бё обитала в Молчаливых Лесах, а Чудовище вышло на охоту.

Я почувствовал тошноту при одной мысли, что они находятся рядом.

Тошноту.

Прошло почти пятнадцать лет с того дня, когда Чудовище убивало кого-то в Молчаливых Лесах. Никто не поверил близнецам Беллеруз, когда они заявили, что оно вернулось.

Но они бы поверили мне.

Я должен был рассказать хоть кому-то.

Жители Валуа не раз в прошлом пытались убить Чудовище. Ясно, что пытались. Только хищник всегда оказывался слишком умным, слишком быстрым, слишком хитрым. Поколения сменяли поколения, а Чудовище все еще оставалось в живых.

Но сейчас все пойдет иначе.

Ведь у города есть я.

Я лучший следопыт в Валуа, ничуть не хуже, чем отец, и на этот раз я не позволю Чудовищу уйти.

Я выслежу это существо, настигну его и воткну стрелу прямо в его сердце. Освобожу мой город от проклятья.

Я был рожден для этого.

Я стану героем дважды в один и тот же момент – я вернусь в Валуа, и приволоку с собой тушу Чудовища, и еще я спасу Индиго Бё от жуткого соседства, и после этого мы будем жить вместе долго и счастливо.

Именно так все и произойдет.

Я чувствовал это собственным нутром.

Я явился в Молчаливые Леса на закате, но Индиго не оказалось на привычном месте. Я выждал час или даже больше, но она не пришла, и я начал понемногу беспокоиться.

Очень сильно беспокоиться.

В небо поднялась луна, толстая и белесая.

Я вернулся в город, но лишь для того, чтобы прихватить плащ и верный лук. Черный плащ водится в моем хозяйстве давно, и когда Филипп попытался пошутить по этому поводу, я сломал ему руку.

Я миновал толпу охотников на Чудовище, начавшую собираться на центральной площади Валуа – там уже кипел спор, с чего начать и куда отправиться в первую очередь. Этим типам ничего не светит сегодня.

Справиться с монстром по силам только мне, и мне одному.

Предыдущей ночью прошел дождь, и я воспринял это как благоприятный знак, ведь оставшаяся в лесу грязь поможет мне исполнить мое предназначение.

Около полуночи я отыскал следы: четыре пальца, четыре когтя, точно как у волка. Приложив ладонь к одному из отпечатков, я обнаружил, что по размерам то и другое почти совпадает.

Ветер в эту ночь свистел с призрачной жестокостью, острой и холодной, кусачей и свирепой. Но в нем скрывалось еще кое-что, и в один момент мне показалось, что я слышу далекие голоса.

Нет... крики!

Было ли это то, что не давало покоя Индиго? Вопли повешенных некогда женщин?

Если в этом лесу и в самом деле жили призраки, у них должен быть счет ко всем Валуа, учитывая, что сделал с ними мой предок.

Крики, как казалось, плыли вокруг меня точно перья, падающие с ночного неба. Мурашки бежали у меня по рукам и по спине.

И в этот момент сердце тронуло сомнение.

Может быть, я не убью Чудовище.

Может быть, это оно убьет меня.

Я никогда ранее не испытывал сомнений, мужчины из рода Валуа не ведают сомнений, они даже не подозревают, что это такое.