Тим Скоренко - Стекло [litres]

Осс двигался быстрее, потому что ему не нужно было расспрашивать людей, плюс у него была фора. Но Юрги был неумолим. День за днём он говорил с местными, сворачивал не туда, возвращался к развилке и двигался верной дорогой, ошибался и исправлял ошибки, и всё полз, полз, полз вслед за Оссом. Он уже дошёл до границы и нашёл место, где Осс переправился – обгоревшего человека вспомнил нелегальный лодочник, берущий пять монет за переправу. Юрги перешёл границу и понял, что с каждым днём Осс всё больше смелел, всё чаще попадался на глаза, и следить за ним стало значительно проще.

С определённого момента Осс стал заезжать в деревни, а дважды поел в сельских тавернах – там его запомнили все, от бармена до последнего алкаша, прозябающего в дальнем углу. Никакая надвинутая на глаза шляпа не могла скрыть его увечий. Путь Осса лежал мимо Хураана, и он заехал в город, чтобы снять проститутку. Все шлюхи, видевшие обгоревшего человека, запомнили его, а та, что в итоге отдалась ему, за небольшую сумму рассказала Юрги всё, что могла. Впрочем, знала она немного – сказала лишь, что он ехал на юго-восток, так он ответил на её вопрос. Юрги двинулся дальше и однажды один из тех, кому он задавал вопросы, сказал: «А, Осс», и Юрги понял, что он уже близко и, более того, Осса тут знали. «Да, – ответил он, – Осс. Ты знаешь, где он живёт?» «Знаю, это там дальше, по дороге, село Мишива, там спросишь».

Мишива была не селом, а скорее пригородом Джельбы, большого и суетливого города, постоянно разраставшегося и пожиравшего окружающую его провинцию. Перекошенные хатки соседствовали тут с особняками городских нуворишей, а дети оборванцев на равных играли с приезжающими из центра отпрысками купцов и заводовладельцев. Дойдя до Мишивы, Юрги спросил об Оссе у пожилого человека, сидевшего на покосившейся скамье с трубкой в зубах. Старик окинул Юрги взглядом и спросил: «А тебе до него что?» «Я знал его, он был моим соседом, и я приехал к нему в гости». «Так нет же его, – ответил старик. – Как десять лет назад уехал, так и не возвращался». «А мне сказал, что едет домой, – сымпровизировал Юрги. – Мы с ним дружили, он меня не раз в родные места звал». «А про пожар он тебе рассказывал?» – спросил старик. «Нет», – ответил Юрги.

И старик рассказал Юрги то, что знала вся округа. Было их два брата-близнеца – Осс и Нисс, оба невысокие, приятные, весёлые. От отца досталось им огромное хозяйство и скотобойня, они торговали мясом на всю округу и были людьми обеспеченными, если не богатыми. Все их любили, от девушек у них не было отбоя, на всех ярмарках их скотину признавали лучшей – что коров, что баранов, что свиней. Они много раз могли бы перебраться в город, к светской жизни, к театрам и борделям, но им был дорог старый дом, сельский уклад и бесконечный запах леса. Однажды случилось несчастье – местные дети играли на сенном складе при скотобойне и случайно подожгли сено, начался страшный пожар. Рабочие успели выбежать из здания скотобойни – оно занималось медленно, а вот склад вспыхнул как свечка, и дети остались внутри. И тогда Осс бросился, чтобы спасти их, и вытащил-таки одного ребёнка, но сам страшно обгорел, едва остался жив. Ребёнок всё-таки не выжил, через несколько дней умер – но не в огне, а в родном доме, с отцом и матерью.

А Осс изменился – не только внешне, но и внутренне. Раньше они с братом регулярно подшучивали над всеми, используя своё сходство. Например, показывали балаганный трюк, где один входил в установленную на сцене дверь, а второй появлялся из другой – на другом конце сцены, и казалось, что это первый мгновенно перенёсся в пространстве. Теперь же никакого сходства между ними не было. Нисс остался таким же, каким был, – красивым, приятным, улыбчивым, а Осс превратился в чудовищную пародию на самого себя, лицо его стало неподвижной маской. Его стали сторониться.

И Осс уехал – как можно дальше, сказал он, чтобы никто не знал там ни меня прежнего, ни что со мной случилось. Новая жизнь с новым лицом, так он мрачно пошутил и исчез навсегда. С тех пор и не появлялся. Скотобойню восстановили, и Нисс управлял ею в одиночестве.

Юрги поблагодарил рассказчика и пошёл, куда тот указал, – на восток, к холму. Там у дороги стоял дом Осса и Нисса, а неподалёку – скотобойня. Он разбил лагерь в близлежащем лесу, установил палатку и стал ждать. Ночью он отправился к дому – большому, двухэтажному, с мезонином и эркерами. Несколько окон второго этажа светились. Юрги забрался на дерево, с которого окна можно было рассмотреть через забор, и увидел братьев – обгоревшего и здорового. Они сидели за столом и ели.

Следующие несколько дней Юрги думал, как поймать Осса, но тот вовсе не выходил из дому, разве что ночью во двор. Пробраться на территорию усадьбы Юрги не мог – там были собаки, и он не знал, как с ними разобраться. Кроме того, у него не было оружия, а у братьев оно вполне могло быть. Поэтому он решил поймать Нисса, который усадьбу регулярно покидал – ходил на скотобойню и в город. На шестой день ему повезло: Нисс двинулся в сторону леса, где Юрги стоял лагерем, и дошёл до самой опушки. Тут Нисс сел на камень у дороги и о чём-то задумался. Юрги сделал вид, что просто идёт мимо, а потом набросился на здорового брата, повалил и оглушил его.

Нисс очнулся через час привязанным к дереву. Юрги сидел перед ним на земле. Сперва Нисс ничего не понимал, но Юрги рассказал ему всю историю – от начала и до конца, об изувеченном человеке, поселившемся в его родной деревне, об исчезновении детей, о сыне, об обыске и детских головах в погребе. Он хотел, чтобы Нисс знал, что сделал его брат, хотя не представлял себе, как тот отреагирует.

Сперва Нисс звал на помощь и пытался освободиться, но когда понял, что с ним просто разговаривают, успокоился. Он выслушал историю Юрги и спросил, чего тот хочет. Юрги сказал, что от него, Нисса, – ничего, но сейчас он пойдёт в дом и убьёт Осса. Нисс задумался, а потом сказал: «Я расскажу тебе, как было на самом деле, и мы вместе решим, что делать». И Нисс рассказал.

Они действительно были близнецами, и их действительно любила вся округа. Каждый розыгрыш, основанный на их портретном сходстве, пересказывали потом неделями. Несколько раз один из них звал на свидание девушку, а приходил другой, и девушка ни о чём не догадывалась, пока брат не признавался. Иногда они играли в зеркальном лабиринте на ярмарке, купив два билета и оставшись внутри на весь день; за счёт отражений их было не просто много, а очень много – посетители пугались и улепётывали из лабиринта со всех ног. Как-то раз они запутали приехавшего из центра налогового инспектора, поочерёдно появляясь перед ним на улице и показывая дорогу якобы к районной ратуше, но на самом деле уводя чиновника к местной помойке. До самого конца инспектор не мог понять, откуда в пригороде столько одинаковых людей (или это один человек?) и куда они его ведут. Староста впоследствии страшно ругал братьев, потому что инспектор устроил ему выволочку.