Мара Вульф - Как шёпот времени [litres]

– Как хочешь. Только не попадитесь, – с этими словами девушка поторопилась вниз по коридору и исчезла за следующим поворотом.

Я осторожно шагнула ко все еще широко раскрытой двери. Комната, представшая передо мной, оказалась библиотекой. Стены были сделаны из желтого песчаника. Впрочем, их почти не было видно, поскольку повсюду стояли длинные полки, полные старых, переплетенных в кожу фолиантов. В огромном камине, располагающемся между двух окон, мерцал огонь, распространявший по комнате уютное тепло. Я подошла как можно ближе, чтобы попытаться согреть свой разум.

В центре комнаты параллельно друг другу расположились два длинных стола, вокруг которых стояло двадцать или тридцать стульев, но за ними сидели только молодой человек и девушка. Они уткнулись в свои книги.

Девушка первой подняла голову.

– И что нам делать?

Теперь я все поняла. Это молодая Ларимар, очень молодая.

– Мы должны избавиться от ребенка, – твердым голосом сказал молодой человек. – Ни твое, ни мое положение в наших народах не допустят его появления. Мы все потеряем. Наши репутации, наше будущее.

Я широко распахнула глаза. Неужели Ларимар уже родила ребенка?

– Как только родится, он должен исчезнуть. Надо было раньше сказать мне об этом, тогда я придумал бы что-нибудь. Мы могли бы пойти к ведьме, и она от него избавилась бы.

Он, несомненно, был чрезвычайно привлекателен. Его темные волосы вились вокруг узкого и выразительного лица с красивыми губами. Его кожа светло-коричневого цвета, будто он часто бывал на свежем воздухе и загорал. Тонкие пальцы держали страницы книги, которую он не читал. Его черные глаза впились в Ларимар с ледяной сухостью, словно пытаясь навязать ей свою волю. Волоски на моей спине встали дыбом. Надо бы ей встать и врезать ему как следует. Очевидно, что он – самовлюбленный идиот.

Но она заглядывала ему в рот. В ней не узнать ту высокомерную королеву, которой она являлась сегодня. Напротив, черты ее лица выдавали в ней нежного и уступчивого человека. Она была воском в его руках. Ее глаза, полные преданности, смотрели на молодого человека. Я поверить не могла в то, что происходило на моих глазах. Она слушалась его и сделала бы все, о чем бы он не попросил.

Я подошла ближе к столу.

– Ты не должна жертвовать своим ребенком, – сказала я тихо и проникновенно. – Неважно, что говорит этот парень. Не делай этого.

Разумеется, она не могла меня слышать, и я покорно сдалась. Слезинка скатилась по ее щеке, когда она кивнула и провела рукой по животу.

– Как скажешь. Пожалуйста, не сердись на меня.

Больше всего на свете мне хотелось стукнуться лицом об стол. В чем вообще смысл этих дурацких часов, если они не позволяли мне исправить чужие ошибки? Как-то это все глупо.

– Я наложу на тебя заклинание, и никто не заметит, что ты беременна, – сказал мужчина, улыбаясь Ларимар. Она буквально таяла.

Он встал и взял ее за руку.

– Все будет хорошо. Когда эта проблема будет решена, все будет как раньше.

Алло! Этот парень говорил о своем ребенке, как о каком-то раздражающем насморке!

– Ты должен простить меня, Дэмиан, – сказала Ларимар.

– Разумеется. – После он поцеловал ее, и я подумала, что лучше не буду на них пялиться.

Неужели люди правда теряли голову, когда влюблялись? Я снова подошла ближе к огню, чтобы согреться. Мои ноги словно покрылись комьями льда. Я бы предпочла вообще не влюбляться. В любом случае не так, как Ларимар.

Когда девушка покинула комнату мгновением позже, я последовала за ней. В последний раз повернулась к этому Дэмиану, и на его лице застыло выражение, которое очень легко истолковывалось: он чувствовал отвращение.

– Ты не должна отдавать его, – умоляла я Ларимар, когда она быстро шла по темным коридорам. – Он же твой сын. Он нуждается в тебе больше, чем ты в этом человеке.

Разумеется, мои попытки остались тщетны.

Немного позже Ларимар вошла в комнату, в которой стояли три кровати с балдахином. У окон расположились три письменных стола. Все было тщательно прибрано, почти стерильная чистота. Разве можно здесь чувствовать себя комфортно? Девушка, которая ушла из библиотеки раньше остальных, лежала на кровати и читала. На ней был какой-то халат, а на голове повязан тюрбан. Это не умаляло ее красоты: стройная, нежная и очень светлокожая. Настоящая эльфийка.

– Будет ли он защищать тебя и ребенка? – Она оторвала взгляд от своей книги и посмотрела на Ларимар, упавшую на кровать в изнеможении.

– Он мне поможет, – уклончиво ответила она.

– Это меня радует.

Ларимар кивнула.

– Спасибо тебе, Элизьен.

Моя голова закружилась.

– Ты справишься, – Элизьен попыталась придать Ларимар смелости, и та, видимо, не осмеливалась сказать ей о том, что не собиралась оставлять ребенка себе.

Почва ушла у меня из-под ног. Я несколько раз повернулась вокруг своей оси, к горлу подступила тошнота. Я пыталась замедлить скорость, с которой меня швыряло по тоннелю времени, но мне не удавалось. Попыталась вернуться в свое тело, сосредоточившись на Кассиане, но и эти действия не возымели эффекта. Черт.

Я не очень мягко приземлилась на влажную, твердую почву. Странное зеленое мерцание зависло в воздухе. Я выждала, пока мое головокружение утихнет, и медленно выпрямилась.

Помещение наполняли крики. Я зажала уши руками, пытаясь оценить ситуацию вокруг. Ларимар лежала на импровизированной кровати из соломы и шкур. Именно она издавала эти сотрясающие воздух крики. Элизьен сидела рядом с ней, держа ее за руку и промокая ее лоб влажной тряпкой. Она пыталась успокоить Ларимар и смотрела на нее.

– Скоро все закончится. Сейчас малыш появится, держись.

Ларимар прикусила окровавленные губы.

Я испугалась. Ее тело раздулось. Живот был слишком большим для нее и дергался в болезненных схватках. Ее лицо посерело и осунулось. Ее красота испарилась. Этот Дэмиан стоял в стороне, скривив лицо от отвращения. Его вид вызывал во мне ярость. Неужели парень не мог взять ее за руку, если уж ей приходилось выполнять всю работу самой?

– Сейчас! – закричала Ларимар. – Я чувствую!

– Тебе нужно тужиться, – пояснила Элизьен. – Но осторожно!

Ларимар опустила подбородок на грудь.

– Я вижу головку! – воскликнула Элизьен. – Еще раз и все.

Элизьен приняла ребенка, и малыш заревел. Она обрезала пуповину так, будто делала это сотню раз, и завернула его в пеленку. Осторожно положила ребенка на руки к Ларимар и лучезарно ей улыбнулась.

– Ты уже придумала ему имя? – спросила она.

– Рубин. Я назову его Рубином.

– Это очень красивое имя. – Элизьен обратилась к отцу ребенка: – Неужели ты не хочешь посмотреть на своего сына, Дэмиан?

Тот оттолкнулся от стены и со скучающим видом побрел к двум девушкам. Он посмотрел на мальчика и не стал его касаться.