Apos - Голый край [litres с оптимизированными иллюстрациями]

– Я еще не закончила, – сурово сказала я, снова оглядывая толпу людей. – Я все еще не закончила говорить о вашем предательстве.

Толпа мгновенно затихла. Люди стали переглядываться между собой, непонимающе поглядывая на меня. В этот момент ко мне подошел Хьялдур и шепнул:

– Не перегибай.

Я лишь слегка улыбнулась.

– Так слушайте же! – крикнула я. – Я всех прощаю! Всех и каждого! Отныне мы снова один народ и одна большая семья. Мы будем вместе трудиться на благо наших детей и детей их детей. Я приложу все усилия, чтобы сделать жизнь лучше, но те, кто будут мне мешать, или кто не будет вносить вклад в общее дело, станут моими врагами! Да будет так!

– Да будет так! – вторила мне толпа.

К вечеру воины ярла ушли, забрав с собой турнов и оставив нам лишь зерно. В целом, его было достаточно много, чтобы продержаться всем нам до весны. Это с учетом зерна, которое пойдет на посев весной. Опять же, это при условии, что мой план с осушением местных болот пройдет как по маслу, а пока что в нем было слишком много переменных.

С такими мыслями я сидела на дальней части берега, глядя на темные воды, бушующие меж скал гнилого фьорда. События прошедшего дня показали мне, что люди, в большинстве своем – довольно-таки беспринципные существа, готовые поменять свое мнение ежесекундно, если это требуется для их выживания или банальной выгоды. В целом, я могла это понять, ведь и сама я именно такая.

Хотя… Какая? Какая я на самом деле?

Я не могу закрыть глаза. Не могу позволить себе уснуть, хоть и безумно устала. А все потому, что во мраке я вижу их лица. Лица заговорщиков и их детей, безумную улыбку отца в его последний миг жизни, искаженное болью и непониманием лицо Офы.

Я была виновата во всех этих смертях, а многих из них убила лично.

Кем я стала? Или же я всегда была такой где-то внутри?

Это одна из тех вещей, которые очень больно осознавать. Осознавать то, что ты совершенно не знаешь самого себя. И ведь теперь у меня даже не было родителей, которые бы поддержали меня. Не было той крохотной, счастливой семьи, живущей в лачуге на берегу моря. Я осталась одна, и от одной только мысли о том, что это лишь начало, меня бросало в ужас.

Я обхватила колени, содрогаясь от плача. Лицо исказилось, на песок капали слюни и горячие слезы, и мне оставалось лишь пытаться сдержать свой голос. Нельзя было чтобы они услышали, как я проявляю свою слабость. Я должна быть сильной – только это уважают все вокруг.

– Не плачь, сестренка, – маленькая ладошка коснулась моей головы, а затем тельце девочки прижалось к моей спине. – Ну, ну.

– Уйди… – сквозь плач произнесла я дрожащим голосом.

– И мы тоже? – слабо улыбаясь, произнес Варс.

– И вы! В-все вы, уйдите уже… – от их присутствия мне становилось дурно.

Они ведь делали только хуже! Нет бы дать мне спокойно поплакать, так нет, лезут… Небось, рыжая еще и обсмеет сейчас.

– Майя, – услышала я голос Хьялдура.

И он тут. Боги…

– Уходите… – еще раз простонала я.

Но они не уходили. Кира лишь сильнее обняла меня, аккуратно укладывая себе на колени и поглаживая по голове. Непроизвольно я свернулась в позу эмбриона, зажмуриваясь, но все еще чувствуя ее крохотную ладонь, поглаживающую меня.

– Мы всегда будем рядом, – сказал Варс.

– Я так устала… – дрожащим голосом тихо произнесла я, а затем, не сдержавшись, во весь голос заревела.

– Ты лишь в начале своего пути, Майя, дочь Борта, – вздохнул Хьялдур и присел где-то неподалеку. – Но у тебя уже есть люди, которые готовы отдать за тебя свои жизни. У тебя есть даже мудрый наставник, хе-хе, – он усмехнулся, и я непроизвольно усмехнулась вместе с ним.

– Не оставляйте меня…

– Не оставим, – улыбнулась Кира.

– Ты лишь в начале пути. Но соберись, Майя. Завтра будет новый день, новые трудности и невзгоды. Соберись, Соленый Ворон. Будь сильной.

Хяьлдур встал. Послышался вой ветра и шум большой волны, разбившейся о песчаный берег.

– Стань же матерью всего Севера!

Итак, я стала старостой.

Проблема заключалась в том, что теперь, имея в руках официальную власть, я не знала, с чего начать. Над фьордом уже поднялось утреннее солнце, люди в палаточном городке неспеша разбирали свои вещи, запасали воду, готовили еду. Одним словом – ничего не изменилось со вчерашнего дня. Лишь стало на шесть людей меньше.

Собравшись с мыслями и умывшись, я решила первым делом собрать самых значимых людей нашей деревни. Предстояло разобраться с тем, как вообще у нас обстоят дела, прежде чем приступать к большим и серьезным проектам.

Собраться было решено в еще незавершенном длинном доме – как оказалось, мужчины перевернули один из драккаров затем, чтобы сделать из него пусть и небольшое, но все-таки жилище. Решение, в целом, было правильное, однако оставалась проблема с недостатком строительных материалов. Говоря конкретно – сейчас мы не могли закончить даже этот дом, не говоря уж о том, чтобы обеспечить всех жилищем до наступления холодов. Впрочем, у нас все еще оставалось некоторое количество времени в запасе.

Примерно через полчаса все, кого я позвала, собрались. Собственно, людей было не так много: помимо меня в совете были Кнуд, Хьялдур и Свен – последнего я решила пригласить потому, что сейчас ему было опасно находиться среди людей одному. В конечном итоге, именно он позволил мне дать указания Кире отравить всю деревню и убить шесть человек.

– Хорошо, спасибо что пришли, – кивнула я всем присутствующим и села, скрестив ноги. Вскоре и остальные последовали моему примеру, стоять остался только Кнуд. – Я позвала вас сюда для того, чтобы мы могли обсудить текущее положение дел.

– А зачем здесь я? – спросил Свен, неодобрительно сверля меня взглядом.

– Чтобы тебя не тронули твои же соплеменники. Да и мнение простого человека на этих собраниях тоже не помешает.

Свен кивнул и глубоко вздохнул, прикрыв глаза.

– Первый вопрос, – начала я. – Кнуд, ты доволен?

– Чего? – прохрипел старик, прищурившись.

– Ты узрел мою силу?

Он усмехнулся, фыркая в свои густые усы, а затем коротко кивнул.

– Хорошо, – я улыбнулась. – Ты обучен счету?

– Ты хочешь знать, сколько нас?

Я снова улыбнулась ему. Люблю людей, которым не нужно разжевывать задачу.

– Всего нас сто сорок три человека, если не считать тех, кого ты убила, – хмыкнул он. – Из них шестьдесят семь взрослых жен, тридцать пять взрослых мужей, тридцать детей и одиннадцать стариков.

– Кира! – прикрикнула я в сторону выхода. – Горшок и нож!

Буквально через полминуты девочка внесла в дом большой глиняный горшок и нож из кремня. Я кивнула ей, и она тут же выбежала наружу.

– Зачем? – прохрипел Кнуд.