Владимир Сухинин - Барон поневоле [СИ litres с издательской обложкой]

– Но я не могу быть в вашем племени… У меня свое…

– А и не надо. Пока нет войны, мы сами справимся. Союзу мы будем верны и никакие решения, влияющие на судьбу племени, без тебя принимать не будем. После праздника вернемся в племя и расскажем народу новость…

Праздник объединения племен под началом Артема длился до ночи. Ели жареных гусей, поросят, запеченную рыбу. Пили пиво, местный самогон из ячменя и веселились как дети. У народов семи озер начиналась новая жизнь, и все это чувствовали. Они обретали надежду выжить и не исчезнуть, как ранее исчезли многие племена.

Наутро Артем собрал старейшин и объявил им о начале новой кампании против зибров. Его выслушали и признали план годным. Для силовой поддержки племена выделяли по полсотни воинов на случай, если зибры попробуют вторгнуться в земли хойда.

Небо затянули осенние тучи. Они застыли над озерами как темное, тяжелое покрывало. Изредка моросил мелкий, противный дождь. Земля разбухла, и ноги оставляли на ней видимые следы.

Артем сильно устал. Дыхание с хрипом вырывалось из его легких. Пот заливал глаза и разъедал их. Артем плохо видел, но он усилием воли заставлял себя двигаться, чтобы оторваться от погони. Он был на грани отчаяния. Его умело загоняли к воде, откуда открывался лишь один путь – на остров с мертвецами. Несколько раз он пытался пробиться сквозь заслоны воинов племени зибров, и каждый раз его находили и заставляли отступить. Его могли убить уже раз двадцать, но не убивали.

«Живым хотят взять»! – понял он на третий раз, когда не сумел вырваться из окружения. Он был ранен в ногу. Сумел остановить кровотечение и, хромая, опираясь на сучковатую палку, брел в камышах. Он уже несколько отупел и потерял способность быстро соображать. Грязный, мокрый и вымотанный непрерывным трехдневным бегством, он хотел только одного: упасть и лежать. Но лай злых псов зибров за его спиной гнал Артема все дальше по берегу озера.

В этот раз все произошло не так, как планировал Артем. Он привык к тому, что дикари живут практически беззаботно, что можно под покровом слияния с природой прийти в поселок, вызнать все, что ему нужно, и принять меры к неугодным членам племени, как это он и делал. Просто и без затей убить своим смертельно опасным ножом. Но он недооценил задумку древних магов и теперь расплачивался за это. Он мог бы догадаться еще раньше, но, видимо, не обращал внимания на некоторые странности. А они заключались в том, что древние маги поняли, как нужно бороться с такой силой, как церковь. В каждом племени дикарей они развивали одну из ветвей ритуальной магии. Ритуальная магия шаманов была сложной и требовала много времени на подготовку, часто это происходило с принесением жертв сущностям из другого мира. Но при этом она позволяла преодолеть запрет на магию, который применяли члены церкви. Церковь своими молитвами как бы блокировала магию, и эти молитвы разрушали магические плетения, а ритуальная магия была построена на других принципах и обходила запрет. При этом она могла быть чудовищно сильной. Главное, суметь ее вовремя подготовить. И Артем понимал: древние могли бы потягаться с церковью, если бы не непредвиденный случай с одним из сильных учеников некромантов. Он возгордился и захотел получить абсолютную власть, применив ритуал смерти на острове, но попал под заклятие магов, которые подготовились к подобному исходу заранее.

Все начиналось как обычно. Только Свад на этот раз отказался идти с ним, сказал: «Хватит с меня подвигов».

«Пошел свою новую одежду примерять, зазнайка», – подумал Артем и, обиженный, ушел к зибрам один. В этом была его ошибка. Он слишком понадеялся на свои способности.

– Сам справлюсь! – крикнул он вслед гремлуну.

Артем был спокоен. Последние события внушили ему сильную уверенность в своих силах. Он без труда обошел секреты дикарей и беспрепятственно проник в поселок зибров, Хотел уже осмотреться, послушать разговоры и не обратил внимания на нескольких псов, что лежали у общинного костра. Были он небольшими, сантиметров сорок в холке, но с мощной мускулатурой, широкой грудью и квадратными, внушающими уважение челюстями. На загривке густая шерсть, как у льва. Таких собак Артем еще не видел. Но понадеялся на слияние с природой, поверил, что псы не обратят на него внимания. Тем более что он прошел мимо такого пса, который даже морду не поднял. Но тут его обнаружили другие псы. Они молча, без рыка, подняли морды и принюхались. Один из них, видимо вожак, слегка рыкнул, и три пса встали, потянули носами. Артем остановился и замер. Стараясь не производить шума, он мысленно стал повторять:

– Я земля, я земля, я земля.

На какое-то время это сбило собак с толку. Они тихо заскулили, но вожак вновь рыкнул.

Воин, который находился рядом с собаками, произнес:

– Ширды чувствуют чужака.

Другой воин из стражи лениво заметил:

– Может, вновь сурки норы нарыли?

– Может, – кивнул первый воин и скомандовал: – Искать!

И тут же три пса нагнули морды к земле и, принюхиваясь, двинулись в сторону Артема. Они двигались сужающими кругами, и Артем понимал, что рано или поздно они его найдут. Он стал пятиться и наступил на ветку. Она треснула, псы, подняв морды, уставились на него. Вожак зарычал. А дальше все произошло с быстротой молнии. Три пса рванулись к нему, и нож сам прыгнул ему в руку. Демон завизжал, и Артем, понимая, что не успевает, выпустил его на волю. Нож тонко загудел, и рука Артема встретила прыжок пса у своей груди. Удар ножа был чудовищной силы. Голова пса слетела, как будто ее срезали гильотиной. Второго пса он встретил ударом в глаз…

Его выбросило в нож. Время застыло, и он видел свое тело со стороны. Вместо ножа в руке была морда и лапы демона. Он с жадностью набрасывался на псов и с рычанием рвал их тела. Но при этом он не заботился о безопасности Артема. Демон смаковал, мучая собак, постепенно, по кускам поглощал их души. Вожак прыгнул последним и вцепился Артему в ногу. Артем почувствовал боль и услышал треск разгрызаемой кости. Его выкинуло из ножа. Он упал и, зажав рот рукой, застонал от мучительной боли. Рядом с ним появилась девушка. Она ухватила рукой пса и, оторвав тому лапу, отбросила прочь. Это спасло Артема. Глотая слезы и сдерживаясь, чтобы не закричать, он трясущимися руками достал два флакона эликсира. Один выпил сразу, содержимым другого полил рану. Стало легче. Но под ним уже набежала лужа крови.

Воины у костра тоже увидели девушку и, громко закричав, стали ее окружать. А она, горько заплакав, присела на землю. Все внимание дикарей было сосредоточено на ней, и Артем, воспользовавшись этим, хромая пошел к воде. К костру уже мчались другие псы и спешили люди. В поселке поднялась настоящая суматоха. Несколько воинов, держа наготове дротики, приблизились к девушке, а та неожиданно встала и, отбросив волосы с лица, ощерилась голым черепом. Они застыли. Артем их понимал. Увидеть такое и не испугаться мало кто сможет. Но ему было не до них. Он ковылял к воде. Один из дикарей бросил в девушку дротик, и тот пролетел сквозь нее. А девушка протянула неестественно удлинившиеся руки и схватила воина. Приблизила к себе и жадно впилась в его лицо зубами. Воин истошно закричал. Оцепенение, охватившее людей, прошло. На девушку набросились несколько псов, и она исчезла.