Марик Лернер - Война за веру [litres]

По утрам мы кушаем в тесной семейной компании. Тут надо понимать, что семья в мавретанском понимании серьезно отличается от обычного понятия. Само слово «кин» употребляется и в значении род. Моя достаточно небольшая. Я, жена и дети. Есть еще сестра, Матушка и Мизинец с Легким Облачком. Когда я вернулся из родной долины, а произошло это чуть ли не через полгода, поскольку состоялась свадьба согласно обычаю спустя месяц после согласия, быстро только кошки родятся. Практически сразу после праздника умерла мать. Она как будто дожидалась моего возвращения и полностью удовлетворенная скончалась в благости, просто однажды не проснувшись. Траур пришлось соблюдать сорок дней, а на девяностый справляли поминки, окончательно прощаясь.

Правда, я не сидел без дела, от скорбящего не требовалось плакать или ходить немытым. Справил обряды, принес жертву, почтив мертвых, – пора работать. Жизнь продолжается. Просто мотаться туда-сюда несколько неудобно, проще сидеть в деревне и наводить мосты с внезапными родственниками. Павел с Найденом свалили, когда стало ясно, что это надолго. Кстати, Желтое Крыло с целой кучей сопровождающих и Бирюк с женой почтили своим присутствием мою свадьбу и похороны матери, не успев уехать.

В результате я вернулся тоже не один. Кроме Мизинца еще одиннадцать молодых парней. Они очень пригодились, когда начал создавать первый заводик. Не могу разорваться и побывать везде. А тут нашлись помощники. Не все оказались находкой. Парочка – натуральными лентяями, и быстро с ними расстался. Еще трое старались, но не тянули. Пятеро предпочитали роль телохранителей. Зато с Мизинцем с Рычагом я вытянул приз. Если второй охотно выслушивал мои идеи и старался реализовать их на практике, не хватая звезд с неба, то первый оказался натуральным изобретателем. В отличие от меня, твердо знавшего, что и каким образом пытаюсь получить, он выдумывал на ходу, и требовалось направлять энергию в нужное русло. Потому что автомат для продажи воды еще долго не понадобится, а вот отливка пушки из чугуна, а не меди или бронзы и нарезы на стволе ружья очень даже пригодятся.

Облачко появилась пять лет назад со странной просьбой. Она хотела научиться драться. Правильный мужчина просто обязан был посмеяться. Я немножко нестандартно скроен и взялся учить. А заодно и всю их семейку принял под покровительство. На тот момент без всякой задней мысли, просто не приходят без серьезной причины с такими вещами. Род Джил, обломавшись на мне, попытался наехать на слабых. Не то чтоб очень хотелось конфликта, но имелась и моя вина в случившемся. Кто уделал четырех человек и по какой причине, слух пошел достаточно быстро. В итоге Мизинец нашел себе жену, а я кучу «свитских». Детишки из ее семьи прилежно работали на меня в доме, а подрастая, переходили в руки охраны, где из них выковывали воинов.

Они вырастут, обязанные мне честью и возможностью подняться, получу преданных воинов, безоговорочно подчиняющихся приказам. Когда в квартале харатинов услышали о происходящем, количество желающих мне служить выросло настолько, что мог позволить себе придирчиво отбирать кандидатов. Категория «пользующиеся покровительством» достаточно растяжимая и нет урона для чести получить под руку нижестоящих по положению из другого племени. Они не называются «слугами», а проходят под ярлычками в зависимости от положения «боевой товарищ», «верный друг» и «надежный друг» и частенько ближе иных родственников.

Я сижу во главе стола, Лампа рядом, по правую руку. Временами отвлекается на нытье младенца и сует ему грудь. В женской скромности я так ничего и не понял. По поводу сидящих-глядящих нисколько не волнуется. Ну ладно, мы все прямые родственники, и сегодня даже Мизинец с женой не за столом. Они заняты ответственным проектом. Причем если супруг стоит у печи, то его жена отнюдь не готовит на кухне. Наверное, я на пару с Бирюком перестарался с обучением. Или характер у нее такой. Родила сына и отдала почти сразу родичам, а сама воюет. Дикая кошка с саблей, способная зарубить любого мужика в настоящем бою. Собственно, парочку недоумков, решивших, что женщина с оружием оскорбляет их взор, прикончила, и ее десяток слушается беспрекословно. Уж охрану мужа и его изделий она обеспечит.

И все ж насчет скромности. Волосы нужно закрывать, а грудь без проблем извлечь. По части любовных игр Лампа была готова в любое время и проявляла дикий темперамент, кусаясь и царапаясь. Между прочим, до меня мужчин не знала, что оказалось несколько неожиданным. Первый муж стар был, объяснила, когда в первую брачную ночь обнаружил девственность. Нормальному мужику такое в кайф. Я первый! Зато никогда сама даже не намекала, посматривая на постель. Правила хорошего тона не позволяют.

Мы чинно кушали обычный набор на завтрак. Свежий, буквально из печи, она вставала раньше всех, пшеничный хлеб, кукурузную кашу, сыр, яйца вареные и запивали элем. Это отнюдь не пиво, как многим представляется. Ячмень вымачивают до прорастания, получая солод, который высушивали, молотили и смешивали с теплой водой для брожения. Напиток крайне слабоалкогольный, и можно давать даже детям. Поить их чистой водой в наших условиях опасно. По акведуку идет вода из источника, и вроде некому туда гадить, однако береженого бог бережет. Употреблять некипяченую я запретил, а подогревать постоянно дров не напасешься. Вышел разумный компромисс, тем более Матушка готовит замечательно и нечто вроде кваса с разными ягодными добавками. Бочки стоят открыто, и любой может налить сколько понадобится.

Почему аж бочки? Потому что на ужин всегда гости. Я как-то посчитал по старым записям. За четыре года нас посетили две тысячи с лишним человек. Просто по-родственному останавливались по приезде в город решающие хозяйственные вопросы, купцы с товарами, почетные гости с положением, просители, знакомые и многие другие. Причем иные не по одному дню проживали. Закон гостеприимства свят. Всех положено угостить и разместить, а выгонять не принято, даже если надоели. Когда никто вечером не завалился на ужин, аж чего-то не хватает. Непривычно пусто за столом.

Правило «когда ем, я глух и нем» не действует, но сейчас все помалкивают, даже обычно шумные близнецы.

– Все было вкусно, – говорю, поднимаясь. – Нет, – махаю на движение Матушки. – Не нужно. Сегодня она будет здесь, и не стоит ехать.

У Лампы в глазах мелькнуло непередаваемо-возмущенное выражение, и сразу отвела взгляд. Женой она стала прекрасной, как и обещала. И не ее вина, что всего трое детей. Она б каждый год рожала, будь ее воля. Мне такое счастье не нужно. Слишком часто матери сходят в могилу при родах и стареют, начиная производить на свет младенцев без остановки. Немножко предохраняться ничего ужасного, чтоб она ни думала. Это как раз очередной пункт, где решение осталось за мной.