Франческа Пелуссо - Ложь богов [litres]

– Он предал нас обоих, – заключил Ной.

Нат только пожал плечами:

– И?

Глаза Ноя грозно сверкнули:

– Разве ты не хочешь ему отомстить?

– К чему это приведет? Это не изменит того, что произошло.

Зачем ломать голову над чем-то, что произошло более двадцати лет назад?

– Как ты можешь быть таким спокойным? – возмутился Ной. Сын лорда вскинул руки в воздух и снова заметался по салону.

– Я принц этой страны, а лорд Карим – советник короля. Мы взрослые люди и должны научиться справляться с этим.

Этот разговор начинал действовать ему на нервы, но Селеста бы им гордилась. Он вел себя соответственно своему положению.

– Что за чушь ты несешь?

Ной сердито схватил один из графинов, стоявших на деревянном столе, и швырнул его об соседний камин. Сосуд с громким звоном разлетелся на тысячу осколков. Глаза принца сузились, но он даже не вздрогнул.

– Следи за тем, что говоришь, Ной. Ты говоришь с сыном Солнца, – прошипел Натаниэль.

Если у Ноя проблемы с отцом, пусть выясняют это между собой.

Внезапно Ной притих, но когда он снова обратился к Нату, в его глазах сверкали молнии:

– Подумай сам: ты нанял меня своим придворным, чтобы служил тебе. Разве я могу оказать тебе лучшую услугу, нежели отомстить Кариму за то, что он сделал с нами?

Нат раздраженно простонал, потирая ладонью лоб:

– Я не хочу, чтобы он за что-то расплачивался, Ной. Но если уж говорить начистоту, то я считаю, что для всех будет лучше, если ты больше не будешь принадлежать к числу моих придворных.

На мгновение в салоне воцарилась мертвая тишина. Ной ошеломленно посмотрел на него, потом его глаза потемнели.

– Я думал, мы друзья. Я даже предположил, что мы можем быть братьями.

Братья. Снова это слово. Почему никто не понимал, что Нату не нужен был брат? Он не хотел иметь брата.

– Ты ошибся. Возможно, мы были друзьями, но теперь все кончено. И что бы ни случилось, мы никогда не будем братьями.

Его семьей была только Кара. Но мать не вернется, чтобы устранить беспорядок, который учинила. Однако сейчас Нат не хотел омрачать свои воспоминания о матери. Он любил ее и даже сейчас, когда злился на нее, не хотел чернить ее память.

– Это твое последнее слово? – выдавил Ной. Он выглядел так, словно Натаниэль только что ударил его по лицу.

– Да.

Голос Ната был безжалостен. Он больше не хотел видеть Ноя. Вид придворного только вечно напоминал бы Натаниэлю, что он – незаконнорожденный ребенок лорда Карима. Лорда, у которого уже были жена и сын.

Ной уставился в пол под своими ногами. Мужчина дрожал, словно собирался вот-вот броситься на Натаниэля с кулаками. И все же он сдержался:

– Как пожелаете, Ваше Высочество.

Селеста встретила Натаниэля в своей комнате несколько часов спустя. Принц выглядел истощенным и усталым. Жрица приблизилась к будущему королю и положила руки ему на грудь. Оттуда они направились вверх по его шее, к волосам.

Натаниэль вздохнул и улыбнулся жрице.

– Ты смогла поговорить с Симеей и Адрианом?

Принц притянул девушку к себе; его пальцы очерчивали круги на ее тонкой талии.

Селеста кивнула:

– Да.

Последние два часа Селеста только и занималась тем, что описывала Симее и Адриану всю картину произошедшего. Она рассказала им все. От писем Иоланы до своего разговора с Каримом.

– Они очень разочарованы во мне? – Натаниэль закрыл глаза, но Селеста увидела напряжение в его лице. Она провела подушечками пальцев по его щеке.

– Нет, они не разочарованы. После того, как я объяснил им, в чем дело, они проявили большое понимание. Симея даже взяла на себя обязанность сообщить об этом царю.

Селеста увидела, как на лице Натаниэля отразилось облегчение.

– Благодарю. Надеюсь, больше об этом никто не узнает.

Они сели на кровать, и Селеста прикусила нижнюю губу:

– Боюсь, уже узнали. Кариму пришлось отправиться в лазарет, там с ним работала Малия. Теперь об этом, наверное, знает весь дворец.

Натаниэль застонал и откинулся на кровать.

Селеста издала легкий смешок.

– Как прошел разговор с Ноем?

У нее пальцы чесались проверить Натаниэля, убедиться, что с ним все в порядке, что он не ввязался в новую драку. Но Селеста решила дождаться, пока Нат сам придет к ней. Ему нужно было время побыть одному.

Лицо Натаниэля помрачнело, у рта залегли тяжелые складки.

– Я уволил его со службы.

У Селесты вытянулось лицо:

– Что ты сделал?

Ее голос почти перешел на визг.

Нат отвел взгляд:

– Ты слышала.

Селеста покачала головой:

– Зачем ты это сделал?

Раньше она не понимала, зачем Нат принял Ноя в число своих придворных: мужчина казался жрице слишком неприступным и подозрительным. Но Ной изменился и развился, и теперь он был очень близок с Натом. Они хорошо ладили.

– Я не хочу больше иметь ничего общего ни с ним, ни с его отцом.

Натаниэль все так же не смотрел на Селесту.

– Нат, они твоя семья. Хотя и невольно.

Нат сел и метнул в Селесту гневный взгляд. Его зеленые глаза сверкали.

– Нет, они – не семья.

Словно маленький ребенок, Нат сложил руки перед грудью и отвернулся.

Селеста вздохнула.

– Ты говоришь так сейчас, потому что злишься и разочарован. Но твои чувства могут измениться.

Селеста понимала, что Нату нужно время. Она могла понять его гнев. Но считала неверным принимать сегодня импульсивное решение, о котором он, возможно, однажды пожалеет.

Натаниэль медленно покачал головой.

– Я не изменю своего мнения, что бы ты ни говорила.

– Разве ты не хочешь обдумать все это еще раз? Спустя столько лет ты наконец узнал, кто твой отец. У тебя даже есть брат. Ты собираешься просто отбросить все это?

В голосе Селесты звучала радость – она никак не могла избавиться от этой эйфории.

– Говорю тебе еще раз: у меня нет ни брата, ни отца.

Руки Натаниэля были сложены на коленях. И принц смотрел на них. Все его тело было напряжено. Даже без своего дара Селеста понимала, что Натаниэлем снова овладел гнев.

– Они одни, как и ты, – прошептала жрица.

Несколько лет назад Ной также потерял мать, и Селеста знала, что отношения между Ноем и Каримом не самые лучшие. Всем им нужен был кто-то, кто помог бы им всем сблизиться.

Внезапно Натаниэль поднялся и повернулся к ней.

– Мою мать нельзя заменить. Карим и Ной не могут заполнить это пространство.

Его голос сотрясал стены комнаты, и Селеста с трудом подавила дрожь. Жрица не собиралась допускать, чтобы гнев Натаниэля перешел на нее.

– Разреши им по крайней мере попробовать.

В ответ он только покачал головой:

– Я предпочитаю быть один, чем считать Карима или Ноя своей семьей. Ясно тебе?

Голос принца прозвучал резче, чем ожидала Селеста.