Александр Воропаев - Новые люди. Том 1 [litres]

– Вот скажи, милорд, почему странник должен быть всегда усталым, юнец опрометчивым, рыцарь благородным, а трактирщик жадным? – спросил неожиданно хозяин заведения.

Бастард погрузил губы в пену напитка, такого вопроса он никак не ожидал и с интересом ждал продолжения. Глот бросил взгляд за спину клиента. К стойке подошел субъект в желтом кожаном дублете, весь перетянутый ремнями, и трактирщик отвернулся к бочонку. Перед этим он быстро постучал указательным пальцем по доске перед Ардо. Бастард понял это как знак остаться за стойкой.

– Налей мне рома, Глот, – сказал сквайр колючим голосом.

Он не смотрел на Ардо, не бросил даже мимолетного взгляда, и тому это не понравилось. Уже после слов трактирщика он насторожился. Теперь Матиуш чувствовал угрозу, исходящую от напружиненного соседа в ремнях, и вдобавок кожей ощущал, как по его плечам холодом скользили чьи-то острые и опасные взгляды.

Бастард поставил локоть на доску и будто невзначай обернулся в зал. Половой уже нес тарелки с дымящейся снедью в угол, где над всеобщим шумом раздавался зычный голос Берна.

Матиуш потянул губами пиво, не поднимая кружки от стойки, и одним глазом стал изучать посетителей. Публика была самая разная. Здесь были и сквайры, и молодые отпрыски однодворцев, вольные всадники, мелкие торговцы перекати-поле.

Вначале его глаза задержались на небольшой группке крестьян. По какой-то нужде выбравшиеся из своего селения, они сидели в углу за общим чугунком. Их спины, руки, по очереди окунающие ложки в жаркое, выдавали горячее желание их обладателей не быть здесь, в этом чуждом для них месте.

Крестьян было четверо, один из них, самый молодой, привлек внимание Матиуша своими живыми черными глазами. Он, в свою очередь, не стесняясь, рассматривал Ардо и что-то говорил свои товарищам. Судя по всему, ему еще не приходилось в своей жизни пользоваться бритвой, но остальные крестьяне, не поднимая глаз, согласно кивали ему.

Кто там дальше? Вот эти двое тоже отпадают, муж и жена. Женаты недавно. Мужчина не сводит с нее взгляда и сидит так, чтобы закрывать ее своей широкой спиной от чужих взоров. Они заняты только друг другом.

Ближе к очагу греется служитель требовательной богини Ураш, этот лопоухий паренек – его послушный служка. Эти воинами быть не могут. Если только шпионами.

За этим длинным столом молодые повесы. Может быть, они впервые вырвались из-под опеки строгих отцов. Кружек на их столе стоит немного, но они уже сильно навеселе и не сдерживают голосов.

Опасно выглядят вот эти восемь мужчин в одинаковых кожаных куртках с круглыми воротниками. Их стол блокирует тот угол, в котором обосновались товарищи Матиуша. Эти, похоже, сидят уже изрядно. Вон сколько пустых кружек к расчету на середке.

Еще вот эти четверо. Видно, что серьезные ребята. Короткие кафтаны. Кинжалы. Ага – парень, который не смотрел на него, от стойки пошел к ним.

– Не иди к своим, рыцарь. Вас давно ждут, – сказал ему негромко трактирщик. Он опять был перед Ардо. – Мне дали денег, чтобы я отправил в ваш угол особый жбанчик. Но я еще не продал свою душу Адуи. Крови не будет на моих руках.

– Вот эти четверо в ватных кафтанах?

– Ага, и та восьмерка в вареной коже, и этот – перетянутый ремнями.

– По четыре человека на нос, и еще один в ремнях, в довесок, – прикинул бастард.

– На проводника не рассчитывай. Он вас к ним и привел.

– Даже так… – Почему-то этот безнадежный расклад успокоил Ардо. Он повернулся к залу спиной и посмотрел на хозяина заведения.

– Найди предлог и уходите. Комнаты наверху. Лестницы нет. Вылезете через окно. Там сеновал, – сказал тот.

– Почему ты нам помогаешь? Может, я кровавый злодей, а это – благородные охотники на убийц, – спросил Матиуш, бросив взгляд на лестницу у камина. Он видел, что Глот нервничает, видя, как рыцарь не спешит рвать подметки – сидит, развалился, спрашивает. Неужели жизнь не дорога?

– Хм. Благородные… Знаю тут кое-кого из них. Вон тот с носом как раздавленная слива. Тот еще мерзавец. Он меня не узнал. Рад буду помочь любому его врагу.

– У тебя тут полно народу, Глот. Неужто все будут безучастно смотреть, если начнется заварушка?

Трактирщик пожал плечами.

– Видишь, возле служителя богини Ураш здоровенный детина сидит к нам спиной? Это – свободный всадник Казимир Коч. Если эти проходимцы набросятся на вас, он обязательно встрянет. Такой характер. Мимо несправедливости не пройдет. За что ему всегда и достается. Был знаменосцем у лорда Маннгейма. Когда ему показалось, что тот недостойно поступил с крестьянской девицей, не стерпел и упрекнул его. Теперь на вольных хлебах, а значит, без гроша.

– А эта молодежь, – указал Матиуш на юных сквайров. – Знаешь кого-нибудь из них?

– Местные, но еще не примелькались. Едва вышли из детского возраста. Этот с рыжей бородкой, который постарше, – его вовсе первый раз вижу. Он у них верховодит.

– Ладно. Я пошел. Побереги жидкости в буфете.

Матиуш поднялся и посмотрел в угол, где сидели Берн с проводником. Он ждал, когда Кади оторвется от еды и найдет его глазами. Всадники в кафтанах невзначай поглядывали на него. Он хладнокровно ждал, равнодушно не замечая их быстрых, как кинжал, взглядов. Медведь наконец поставил кружку на стол и наткнулся глазами на его фигуру. Он поднял руку и сделал зовущий жест ладонью.

Ардо смотрел прямо на Медведя, но не пошевелился и никак не отреагировал на зов. Он надеялся, что по его поведению Берн почувствует неладное. Медведь поднялся и помахал ему рукой. Матиуш ждал. Наконец Берн стал, ворча, выбираться из-за стола. Выглядел он точь-в-точь как несвоевременно разбуженный медведь, неохотно покидающий берлогу. Он пробирался между столами парней в кожаных куртках и четверки в кафтанах. При этом Берн не заботился, куда наступают его ноги и кого толкают его локти. Он привык, чтобы люди заранее убирались с его дороги. Не важно, что он один, а этих молодчиков много. Это ничего не меняет.

– Ну чего ты застыл как столб, Сонетр? – сказал он громко за несколько шагов до него.

Вместо ответа Матиуш положил руку на эфес меча и направился в сторону лестницы в мансарду. Проходя мимо Медведя, он, не глядя, произнес «засада». Ардо надеялся, что Берн не станет вертеть головой и поднимать шум, а просто пойдет за ним. Но он сам сделал только несколько шагов в сторону лестницы и вынужден был остановиться прямо посреди зала.

Перед лестницей спиной к камину стоял предводитель головорезов в ременных доспехах. Его рука напружинилась рядом с ножнами. Плащ откинут за плечо.

– Эй, длинноносый чужак, чего ты тут ходишь? – произнес он, мерзко растягивая слова. Отчего-то смотрел бандит не в глаза Матиушу, а куда-то ему за спину.