Дана Арнаутова - Грани безумия. Том 1

– Цветущей порою девицу я встретил… – начал Альс, вплетая голос в незатейливую мелодию.

Несколько мгновений, и Айлин негромко поддержала его, вторя с удивительной простотой и нежностью. Их голоса переплелись, идеально сочетаясь и словно отражая друг друга. На несколько ударов сердца Лучано показалось, что вокруг снова ночной лес, он будто услышал те же шорохи и запахи, задохнулся от прежней тоски, но… сморгнул предательски наплывший на глаза туман и глубоко вздохнул. Это ничего, это просто ветерок подул в распахнутое окно и принес цветочную пыльцу из сада…

– Колечко на палец надел моей милой,

Когда унесло лепестки ветерком.

Голос Аластора плыл по комнате ровно и спокойно, несмотря на печальный сюжет песни. Айлин уверенно вторила ему, но тут дверь гостиной снова открылась, и синьорина запнулась. Распахнула глаза. Беспомощно и медленно, как во сне, подняла руку и схватилась за маленький флакончик, что висел у нее на шее. Очаровательная вещица – золотисто-коричневая круглая бутылочка в виде плода каштана и бело-золотая крышка-цветок. С тем самым восхитительным ароматом, похоже… Во взгляде Айлин мелькнуло что-то, чему Лучано не смог подобрать названия.

– Поклялся, что буду я с ней до могилы, женой молодою введу к себе в дом… – допел в одиночку Аластор, и тут же мажордом церемонно объявил, пропуская знакомую фигуру в камзоле цвета топленого молока:

– Магистр гильдии разума Дункан Роверстан!

«Он… мой жених… Он такой внимательный и заботливый! – вспыхнуло в памяти Лучано. – Это он подарил мне нож. А еще – настоящие фраганские духи. Сам выбрал для меня аромат, представляешь? Они пахли цветами каштана…»

Ох, как же больно! Это отголоски того, что сейчас чувствует Айлин?! Или его, Лучано, собственные чувства?

Пальцы дрогнули, и мотив сбился, как голос синьорины только что. Почти сразу Лучано продолжил, но Альс уже замолчал. Нахмурился, обеспокоенно глянув на Айлин, перевел взгляд на Лучано, потом – на Роверстана, застывшего в дверях, будто что-то мешало ему войти.

– Какая прекрасная баллада! – громко сказала синьора Элоиза. – Айлин, бедная моя девочка… Простите, ваше величество, я боюсь, что моей племяннице тяжело вспоминать об этом походе.

– Да-да, конечно! – выдохнул сообразивший что-то Альс и посмотрел на Элоизу с глубокой благодарностью. – Айлин, прости, на тебе лица нет! Я не хотел…

– О, ничего, – выдавила еще сильнее побледневшая синьорина и с трудом отвела взгляд от двери. – Это я должна просить прощения, что испортила песню.

– Ничего ты не испортила! – поспешно возразил Аластор. – Дункан, входите же! Я так рад, что вы наконец пришли! Теперь… теперь все мои друзья в сборе!

Альс обвел комнату удивленным взглядом, наверняка лишь сейчас заметив, что они с Беатрис остались одни, остальные гости собрались у противоположной стены. Лучано, оказавшийся посередине и на отшибе, сам с удовольствием перебрался бы поближе к синьорине, но это уже получится слишком вызывающе. Такого Беатрис ему не простит.

Ей, к сожалению, хватает ума понять, что королевские фавориты принадлежат исключительно королю, а не ей. Королю – и леди Бастельеро, судя по тому, с каким почтением синьоры д’Альбрэ и Кастельмаро ухаживали за Айлин на прошлом вечере. И, кстати, Аранвены, которых сегодня нет, тоже были с ней исключительно любезны, с королевой перемолвившись разве что парой слов из вежливости. А если к этой дивной компании добавится еще и единственный здесь итлиец… Вдобавок именно тот, кого Беатрис считает своей собственностью… Нет уж, не стоит наступать на хвост гадюке, у которой все зубы целы и полны яда!

Все это пронеслось у него в мыслях, пока Роверстан пересекал просторную гостиную, подходя к королевской чете.

– Ваше величество… – уронил он, кланяясь королю.

– Без церемоний, магистр, – широко улыбаясь, попросил Альс. – Мы все здесь просто добрые друзья! Жаль, что вы не смогли прийти в прошлый раз, было так весело!

Беатрис, тоже улыбнувшись, протянула руку, которую разумник почтительно поцеловал и с полным равнодушием сообщил:

– Ваше величество сегодня прекрасны как всегда.

Лучано старательно сдержал ухмылку. Такой плоский комплимент от арлезийца?! Право, это хуже оскорбления! Беатрис тоже это поняла, и ее улыбка несколько поблекла, но разумник уже направился к диванчику.

– Элоиза… – Низко поклонившись, он коснулся губами пальцев синьоры Арментрот. – Очень рад вас видеть. Леди Бастельеро, здравствуйте, – добавил Роверстан, выпрямляясь и ожидая.

Лучано, со своего места прекрасно видевший эту сцену, невольно затаил дыхание, и только пальцы послушно перебирали струны. Плох тот Шип, что не сможет скрыть волнение, а лютня – прекрасная маскировка. Позволяет спрятать выражение глаз и держать лицо. Да-да, он так поглощен сложной мелодией, что не может ни что отвлечься. Не видит, как фраганец и боевик обмениваются многозначительными взглядами, словно пробуя друг друга в поединке. Как Беатрис склоняется к Альсу, улыбаясь… Не слышит, как Аластор послушно отвечает на какой-то кокетливый вопрос, заданный воркующим голоском… Что-то про успехи юных принцесс в верховой езде, так мило…

– Доброго вечера, милорд магистр, – сказала Айлин каким-то чужим голосом и… поглубже спрятала руки в складках темно-лилового траурного платья.

Так же молча склонив перед ней голову, магистр отошел, и Лучано незаметно перевел дух. Пожалуй, грандсиньору Дункану с лихвой хватит запаха этих самых духов, что наверняка воскрешают в его памяти слишком многое. Целовать руку любимой женщины с чужим обручальным кольцом – уже чересчур. Конечно, синьорина просто не знала, кого здесь может встретить, иначе воспользовалась бы другим ароматом, как в прошлый раз. Вот Беатрис, напротив, не упустила бы случая напомнить, но Айлин… В ней, бедняжке, ни следа женской хитрости и коварства. От этого смотреть на ее мучения еще больнее!

– Миледи Элоиза? – Благородный синьор Кастельмаро явно решил, что наступил удачный момент. Щелкнув каблуками, он приосанился, сделал четкий шаг вперед и поклонился. – Дориан представлял нас когда-то, но я опасаюсь, что та встреча стерлась из вашей памяти за столько лет.

– Ничуть, милорд, – склонила голову восхитительная синьора и внимательно глянула на блестящего, как новенький флорин, боевика в ало-золотом мундире. – Я очень уважала Дориана Ревенгара и всегда с особенным вниманием относилась к обществу, которое он рекомендовал. Хотя сударыни вполне достаточно, я больше не принадлежу к дворянству.

– И все же благородная кровь всегда остается благородной! – пылко заверил Кастельмаро. – Могу ли я рассчитывать на возобновление знакомства?