Шелби Махёрин - Кровь и мёд [litres]

Лу солгала мне. Снова. Она и впрямь спасла своего любовника из Башни. Прямо у меня из-под носа. Это не должно было меня удивить – да и вообще хоть сколько-нибудь взволновать, – но все равно обман причинил мне боль. Ранил сильнее, глубже, чем я ожидал, глубже, чем ранило бы любое оружие, глубже любой плоти – в самую душу.

Я отпустил Лу и рухнул на землю рядом с ней, тяжело дыша.

Все смотрели на нас, и никто не заметил, как предводитель бандитов поднимается на ноги у Коко за спиной. Только Лу увидела это. Она напряглась, и я обернулся и увидел, как он заносит нож, целясь Коко меж лопаток. Готовясь нанести смертельный удар.

– Осторожно! – воскликнул Бас.

Коко резко обернулась, но бандит был уже совсем рядом. Острие его ножа вот-вот должно было пронзить ее грудь…

И тогда Лу метнула в него мою балисарду.

Вращаясь, клинок помчался к цели, но в последнюю секунду разбойник увернулся. Не встретив препятствий, балисарда пролетела мимо и вонзилась глубоко в ствол дерева.

А потом дерево ее поглотило.

Я разинул рот. У меня перехватило дыхание. Я мог лишь беспомощно смотреть, как дерево содрогается, пожирая драгоценную сталь дюйм за дюймом – до тех пор, пока от нее ничего не осталось. Ничего, кроме сапфира на рукояти. А дерево… преобразилось . По его коре, еще недавно черной, растеклись серебристые вены, и все дерево засияло в лунном свете. На ветвях его расцвели плоды, оплетенные шипами. Острыми. Металлическими.

Коршуны, что гнездились в ветвях, с испуганными криками взмыли вверх.

Коко не стала медлить. Жестоко и решительно она ударила разбойника в сердце. Больше он не вставал.

Встал я.

– Рид… – успокаивающе начала Лу, но я ее не слышал. У меня снова зазвенело в ушах. По ногам и рукам растеклась немота. С каждым шагом меня должна была пронзать боль, с каждым биением мое сердце должна была истязать мука, снова и снова повторяя «ее нет, ее больше нет, нет, нет, нет». Но все оказалось иначе.

Я не чувствовал ничего.

Я сам стал ничем без своей балисарды.

Будто паря над собственным телом, я наблюдал, как моя рука тянется к сапфиру. Но Лу меня остановила.

– Не трогай, – выдохнула она. – Дерево может затянуть и тебя.

Но я не уступал. Я тянулся, тянулся к рукояти, пока Лу наконец не сумела силой прижать мою руку к телу.

– Рид, остановись. Ее… ее больше нет. Но не волнуйся. Мы… мы найдем тебе другую. Хорошо? Мы… – Лу осеклась, когда я посмотрел на нее. Ее щеки и нос порозовели. В глазах вспыхнула тревога.

– Отпусти его, Луиза, – строго сказала мадам Лабелль. – Ты за сегодня причинила уже достаточно вреда.

– Что-что, простите? – Лу обернулась к ней, скривившись. – Уж кому-кому, но точно не вам говорить об этом.

Коко встала рядом с Лу.

– Ничего этого не случилось бы, если бы вы не ждали так долго, прежде чем вмешаться. Эти люди не знали, что вы ведьма. Вы могли в два счета все прекратить. Почему вы этого не сделали?

Мадам Лабелль вздернула нос.

– Я перед тобой не отвечаю.

– Тогда ответь мне.

Я сдавленно произнес эти слова, и все в лагере обернулись ко мне. Члены труппы прижались друг к другу и потрясенно наблюдали за нами. Вид у Деверо был ошеломленный. Когда Ансель робко шагнул вперед, Бо дернул его обратно, качая головой. Я не обращал на них внимания и смотрел только на мать. Она побледнела.

– Я…

– Разве не очевидно? – Лу рассмеялась – недобрым, неприятным смехом. – Она хочет, чтобы ты использовал колдовство, Рид. Потому и ждала до последнего – хотела проверить, не проснутся ли в тебе защитные инстинкты. Не правда ли, дорогая матушка?

Я ждал, что моя мать опровергнет это отвратительное обвинение. Когда она промолчала, я отступил на шаг. От нее. И от Лу.

И от своей балисарды.

– Я чуть не умер, – просто сказал я.

Лицо мадам Лабелль исказилось горечью, и она шагнула вперед, протягивая ко мне руку.

– Я бы тебе не позволила…

– Еще немного – и спрашивать тебя никто бы не стал. – Развернувшись, я направился к янтарной повозке. Лу двинулась следом, но я не мог на нее смотреть. Не мог говорить. Не доверял самому себе.

– Рид…

Не сказав ни слова, я захлопнул дверь у нее перед носом.

Коко, однако, дверь не остановила.

Она сразу же вошла следом за мной, быстро достала из сумки банку с янтарной жидкостью и бросила ее мне.

– Ты истекаешь кровью.

Я опустил взгляд и обнаружил, что моя рана снова вскрылась. Свежая кровь уже пропитала мне рубашку, а я и не заметил. Даже теперь я чувствовал лишь бесконечную усталость.

На улице Лу с моей матерью говорили все громче. До сих пор спорили. Я закрыл глаза.

«С Луизой твоя жизнь всегда будет такой, как сейчас – в бегах, в укрытиях, в борьбе».

Нет. Я распахнул глаза и отмахнулся от этой мысли.

Коко подошла ко мне и опустилась на колени. Окунув окровавленный палец в банку меда, она растерла смесь по моей ране. Почти мгновенно плоть снова срослась.

– Почему твоя кровь обожгла того бандита? – спросил я глухо.

– Кровь Алой дамы – яд для ее врагов.

– Ясно. – Я бездумно кивнул, будто это все объясняло.

Закончив работу, Коко встала и посмотрела на меня, будто о чем-то размышляя. Несколько неловких мгновений спустя она сунула мне в ладонь еще один фиал с кровью и медом.

– Все, что только что произошло, несправедливо по отношению к каждому, и особенно к тебе. – Она сомкнула мои пальцы на фиале. Он был еще теплым. – Возьми. Думаю, прежде чем все закончится, он тебе еще пригодится.

Я растерянно посмотрел на свой живот. Рана уже исцелилась.

Коко мрачно улыбнулась мне.

– Это снадобье не для плоти. Оно для сердца.

Деверо настоял на том, чтобы мы отправились дальше как можно скорее. У окраины Бушена лежала целая груда трупов, а значит, рано или поздно кто-то явно известит об этом местные власти. К тому времени нам нужно было успеть уехать очень, очень далеко. К счастью, Деверо не требовался сон, как нормальным людям, поэтому он тут же взялся за вожжи.

К несчастью, мне он предложил посидеть с ним.

Лошади двинулись в путь, и повозка мерно закачалась.

Один из близнецов управлял той повозкой, что ехала позади. Янтарная – так ее звал Клод. Но меня совершенно не волновало, как она называлась. Меня волновало лишь то, что Рид в эту самую минуту находился в ней, а я нет.

С ним была Коко. Стоило бы порадоваться, что они наконец-то поладили.

Но я не была этому рада.

Закутавшись в одеяло, я хмуро посмотрела на звезды. Клод хмыкнул.

– О чем твои думы, дитя?

– У вас есть семья, мсье Деверо? – Эти слова вырвались сами собой, и я чуть не треснула себя по губам.