Вадим Панов - Тёмные церемонии [litres]

– Таких мало.

– Но они всё равно есть.

– Хорошо, что они есть.

– Что ты имеешь в виду?

– Не важно. – Гранни вздохнула: – Сколько нам ждать птицу?

– Если не явится сегодня, я начну нервничать. – Схинки с чувством плюнул на капот и улыбнулся: – Хочешь семечек?

Основная проблема заключалась в том, что никто в точности не знал, когда прилетит Какнис и прилетит ли вообще. Пир, который попал на видео eBird, мог оказаться заключительным этапом насыщения после тысячелетнего сна, и теперь птица Какнис путешествует по миру, с изумлением разглядывая случившиеся изменения. А изловить её во время путешествия невозможно, об этом в старинном манускрипте говорилось чётко. Единственная надежда – что она по-прежнему прячется где-то неподалёку, переваривая предыдущий ужин и готовясь к следующему. Единственная надежда на скорое достижение цели.

И потому Схинки каждую ночь отправлял на разведку три десятка дронов, потому нервничал, неумело скрывая настроение под маской привычного зубоскальства, и потому так обрадовался, когда один из дронов показал спланировавшую на скалу птицу.

– Какнис!

И лагерь ожил: забегали охранники, операторы разминали «персов», а выскочившая из палатки Гранни громко спросила:

– Где?

– Семьдесят миль к западу.

– Достанем её?

– Радиус нашей игрушки – триста миль, – пробормотал орангутан, повторяя про себя заклинание.

– В древности милями не считали, – попыталась пошутить девушка, но нарвалась на грубое:

– Не мешай! Проследи, чтобы энтузиасты не полезли.

– А…

– Не знаю! Делай с ними что хочешь!

Древние требовали, чтобы во время захвата Какнис не использовались никакие заклинания, кроме основного, указывая, что любой всплеск магической энергии способен разрушить связь птицы с чарующим манком и сорвать операцию. По этой причине площадку замаскировали не заклинанием, а подручными средствами, и теперь незваные гости могли увидеть и освещённые кострами камни, и перепуганного слона, которого «персы» гнали к центру Малого Кольца. И, разумеется, орангутана, взошедшего на чёрный куб.

Но приказ Схинки отдал не подумав, точнее, просто отмахнувшись от девушки, поскольку, что делать с «энтузиастами», было решено через полчаса после их появления: пока одни охранники готовили площадку, четверо других на внедорожнике добрались до соседей и дали несколько коротких автоматных очередей в воздух, громко приказав не выходить из палаток. Может, «энтузиасты» и были людьми со странностями, но точно не дураками, и послушались: то ли убедительного голоса, то ли ещё более убедительных выстрелов.

– Надеть наушники! – громко распорядился оран-гутан.

Выдержал короткую паузу, махнул правой лапой, и факторы бросили в костры мешочки с особым порошком, название которого Гранни так и не смогла воспроизвести, хотя прочитала манускрипт трижды. Мешочки лопнули, наполняя огонь кроваво-красным, и новый свет заставил камни Малого Кольца изменить цвет: чёрное стало ядовито-жёлтым и это сияние столбом поднялось в ночное небо.

Где-то далеко птица Какнис перестала рвать на части антилопу и повернула голову.

– Отлично! – пробормотал Схинки. – Отлично.

Гранни закусила губу, вздохнула и приказала операторам выводить «персов» на исходную.

Наступал самый главный момент охоты.

– Иззенкуак хасур! – провозгласил орангутан на языке, который стал мёртвым за тысячи лет до пришествия Гильгамеша. – Исстэр да яр каскар!

Сияние стало нестерпимым, охранники и Гранни натянули тёмные очки, слон затрубил, а первый камень Малого Кольца издал мелодичный перезвон. Звук растворился в сиянии, став органичной частью его, – звук смешался со светом и почти исчез, но за мгновение до этого перезвон издал второй камень. Нежный, мягкий… призывный…

Птица Какнис ответила, продолжая смотреть на восток.

– Шарбуга дебер! Исс капитрум теке…

Всё шло по плану, и Схинки явно успокоился. Он произносил заклинание громко, чётко, хорошо поставленным голосом, и камни пели от его слов. Каждый в отдельности и все вместе, не прекращая ни на секунду, наполняя сияние нежнейшей песней, достойной легендарной птицы… Которая давно оставила предыдущее место пира и летела, стремительно летела к ядовито-жёлтому столбу, привлекательному настолько, что гигантская Какнис потеряла голову от вожделения. Зная только одно: она должна быть там. Понимая только одно: нет выше блаженства, чем быть там. Не в силах бороться с чарующим манком и не желая бороться. Птица Какнис летела так быстро, как могла, и не приземлилась, а буквально рухнула в центр круга, вонзила когти в спину слона и запела, радостно добавляя свой голос к хору камней.

Птица Какнис запела, разрывая слона на части, факторы бросили в костры вторые мешочки, наполняя силой камни Большого Кольца, и вокруг ядовито-жёлтого столба возникло голубоватое сияние – ловушка захлопнулась. «Персы» подхватили гигантское, в двадцать ярдов, копьё с наконечником из зуба дракона и побежали к птице, постепенно увеличивая скорость.

– Сейчас… – прошептала Гранни.

– Изъяр табар! – завершил заклинание Схинки.

Камни запели громче. Счастливая Какнис расправила крылья…

И в её сердце вонзилось копьё.

– Я надеялась, что ты нужна живой, – прошептала Гранни, с трудом сдерживая слёзы.

Громкий, полный боли крик прорвался даже сквозь наушники и ножом резанул по сердцу. Птица Какнис вскинула голову, в последний раз посмотрев на небо, и упала.

– Добейте слона, – деловито распорядился Схинки. – И шевелитесь, олухи, у нас мало времени!

«В канцелярии Консула твёрдо заявили, что Альянс не собирается идти на поводу у преступников и исполнять их наглые требования. Существует закон, и мы должны действовать в строгом соответствии с ним. Что же касается обвинений, то нет никаких доказательств причастности центура Внутренней Агемы к исчезновению Катерины Штраус. Её ищут, мы искренне надеемся, что с девушкой всё в порядке и она вернётся к родителям целой и невредимой. Но в случае, если Катерина действительно стала жертвой преступления, мы проведём тщательное расследование и покараем…»

«Представители московской мэрии официально подтвердили, что не имеют никаких претензий к компании «MG», обвинив журналистов в искажении информации. «Мы говорили, что захлестнувшая столицу волна граффити «MG» очень похожа на нестандартную маркетинговую акцию, имеющую целью продвижение определённой торговой марки, однако не располагаем каким-либо доказательствами этого…» В свою очередь юристы «MG» – знаменитые московские адвокаты братья Томба – с восторгом восприняли это известие, сообщив журналистам, что «здравый смысл возобладал, и очень жаль, что нам не придётся превращать судебное заседание в публичное унижение этих безграмотных стряпчих» (конец цитаты)…»