Ричард Кнаак - Лжепророк [litres]

– Но если мы истребим многие сотни народу лишь потому, что они обмануты Инарием и остальными, чего тогда этот мир будет стоить?

Однако Ульдиссиан лишь отмахнулся от его вопроса.

– Так ли уж это важно? – буркнул он и, не вступая в дальнейшие споры, двинулся к границе лагеря.

Мендельн молча последовал за ним. Ульдиссиан знал: что бы брат ни говорил, а драться будет без дураков.

Нет, крови на руках не избежать никому…

Грозы облака не сулили, однако в небе над джунглями зарокотал гром. В тот же миг Мендельн почувствовал, что кеджанские маги начинают творить некое грандиозное (по собственному разумению) волшебство. Разумеется, кеджани, вовсе не дураки, об Ульдиссиане с эдиремами были наслышаны. Разумеется, знали они и о Торадже, и об Истани, и о прочих селениях, избавленных Ульдиссианом от Церкви Трех. Вдобавок, маги подозревали измену в своих рядах, а вину за нее возлагали, опять же, на брата Мендельна.

По всему выходило, что заклинатели намерены закончить сражение как можно скорей, и городские гильдии с благородными семействами наверняка всецело их в этом поддержат. Если Ульдиссиан не ошибся и принц Эхмад тоже мертв, на что-либо иное, кроме войны, рассчитывать просто глупо. Что б ни затеяли маги, удар их будет ужасен.

А если у магов ничего не выйдет, эдиремов ждет многотысячное войско, и каждый из тысяч солдат готов умереть, ошибочно полагая, будто приверженцы Ульдиссиана намерены сровнять с землей их дома и истребить близких.

Что и говорить, ангелы с демонами потрудились просто на славу…

Прекрасно понимавший все это, Мендельн, однако ж, призвал на подмогу все свои силы и знания, готовясь к сражению с кеджани. Сомнения – сомнениями, а брата он в беде не оставит. Чем бы дело в итоге ни обернулось, это сейчас важнее всего.

К раскатам грома прибавился шум листвы: деревья закачались, точно под натиском ураганного ветра, неощутимого ни для Мендельна, ни для остальных… зато магические энергии, скапливающиеся перед соратниками Ульдиссиана, Мендельн почувствовал , да еще как.

Но эдиремы тем временем тоже без дела не прохлаждались. Повинуясь безмолвным распоряжениям предводителя, они объединили силы и взялись разом за два важных дела. В первую голову им следовало защититься от приготовленных для них магами чар, а затем, разумеется, по команде Ульдиссиана ударить в ответ. Что брат мог задумать, Мендельн не представлял, однако при мысли об Ульдиссиановом мщении невольно вздрогнул. Если старший из братьев в какой-то момент утратит власть над собой, кто знает, каким кровопролитием все это может закончиться?

Осталось недолго. Что бы ни вознамерились обрушить на противника кланы магов, удар они вот-вот нанесут. Чувствуя это, Мендельн приготовил кинжал…

– Мендельн!

Голос Траг’Ула поразил человека, будто удар грома, усиленный в тысячу крат, а поглощенные собственными делами эдиремы – и даже Ульдиссиан – его падения не заметили.

– Мендельн! – снова окликнул его дракон.

Приходя в себя, Ульдиссианов брат со страхом и изумлением отметил, что, говоря с ним, змей впервые с момента знакомства едва не хрипит от натуги .

Казалось, голова вот-вот лопнет, разлетится на части, и Мендельн дал дракону понять, что слышит его, чем неземное создание и не преминуло воспользоваться.

– Ты должен помочь мне, немедля! Пошли!

Едва осознав смысл его слов, особенно последнего, Мендельн поспешил возразить:

– Я не могу бросить Ульдиссиана! Я не …

Увы, все его возражения оказались напрасны.

Земля задрожала, однако Ульдиссиана, заранее знавшего, что замышляют маги, это отнюдь не застало врасплох. Что для любой вражеской силы может оказаться губительнее землетрясения? Вокруг эдиремов разверзлись глубокие трещины, деревья рухнули наземь, земля на юге встала стеной.

Немедля связавшись с соратниками, Ульдиссиан присоединил их силы к своей. Одного взгляда на вздыбившуюся землю оказалось довольно, чтоб земляной вал прекратил рост и выровнялся. Угомонить деревья, а затем почву под ногами эдиремов удалось без больших усилий.

В завершение Ульдиссиан небрежно взмахнул рукой, и трещины вокруг разом сомкнулись, возвращая земле прежний вид.

Немыслимую мощь, вложенную магами в столь грандиозные чары, Ульдиссиан оценил по достоинству, но куда больше ему нравился ужас, по всей вероятности, охвативший противника в этот самый момент. Творя чары, маги наверняка рассчитывали нанести эдиремам немалый урон, кого изувечить, а кого и убить, но от всей их мощи попросту отмахнулись, чего они совершенно не ожидали.

Подумав об этом, Ульдиссиан позволил себе улыбнуться, однако особой радости успех ему не принес. Сын Диомеда надеялся, что кеджани, осознав всю безнадежность положения, отступят, но на самом деле не слишком на это рассчитывал. Скорее уж, правители города предпримут что-либо еще более отчаянное – а посему, вполне возможно, и более действенное, или же просто-напросто погонят солдат прямо в объятия ждущих их эдиремов.

Так ли, иначе – кровопролития не миновать.

Создавшееся положение внушало нешуточное отвращение пополам с досадой. В конечном счете, все происходящее – пустая трата времени и сил на борьбу с теми, кто не являет собой настоящей опасности. Да, Мендельн именно так и думал, отчего и в сражение шел с вполне понятной Ульдиссиану неохотой, но… что он тут может поделать? Просто возьмет, да своей волей положит конец назревающему столкновению кеджани с эдиремами?

Задумавшись, Ульдиссиан споткнулся, отчего едва не утратил связь с остальными, но сразу же сосредоточился вновь. Однако… о чем это он только что, мимоходом, спросил себя самого? И не сумеет ли вправду предотвратить битву еще до ее начала? Разумеется, противоборство на этом не кончится. Остается еще Инарий и сонмы ангелов, каковых, надо думать, по-прежнему успешно дурачит Траг’Ул. С ними войны уж точно не избежать, особенно с Пророком – ведь этот-то потеряет либо выиграет куда больше всех остальных.

Уверенные в неизбежной победе и ведать не ведающие, сколь мало она будет значить, эдиремы азартно устремились вперед. Еще немного, и даже Ульдиссиану их не остановить, а посему с тем, чего он надеется достичь, нужно поторопиться.

Для этого требовалась согласованность действий всех тех, кому он доверял больше прочих. Одновременно связавшись с Серентией и остальными надежными командирами, Ульдиссиан в один миг сообщил им всем о задуманном. Как и следовало ожидать, многие – даже Кирова дочь – просто ушам своим не поверили.

– Что, если ты всего-навсего оставишь нас без защиты от магов? – немедля заметила Серентия. – Оборону все это наверняка здорово затруднит .