Андрэ Нортон - Тройка мечей [сборник litres]

– Его взяла кошка, – сказала она.

Поверят они ей или нет, но это так. И она описала, как именно животное забрало камень у владелицы. Тут девушка снова почувствовала прикосновение густого меха; посмотрев вниз, она увидела, что дикая кошка уселась рядом с ней, умостившись так, чтобы кончик хвоста прикрыл одновременно и больную, и здоровую лапы, с таким видом, будто они с Келси были вдвоем против этого мира.

Женщину в сером явно изумило появление кошки. Украшение по-прежнему болталось на шее у животного. Кошка опустила голову и снова взяла камень в зубы.

Хоть женщина в сером и сделала шаг вперед и пробормотала что-то, словно отказывая кошке в праве на ее трофей, но потом она остановилась, явно пораженная действиями животного.

– Вот так оно и было? – спросил Трегарт.

– Да. Его взяла кошка.

Келси сочла разумным побыстрее донести до них эту мысль. Ей совершенно не хотелось, чтобы о ней думали, что она способна ограбить беспомощную умирающую. Зачем ей вообще эта побрякушка?

– И кошка вошла в Ворота перед тобой или вместе с тобой. – Трегарт не спрашивал, но Келси сочла нужным ответить.

– Да.

Теперь Дагона разразилась быстрой речью; Келси услышала, что в ней несколько раз прозвучало слово «Ворота» и ее имя. Сперва Трегарт, а потом и женщина в сером кивнули – женщина, как показалось Келси, неохотно. У нее на глазах женщина достала из потайного кармана своего одеяния небольшой мешочек, распустила завязки и положила его на покрытый циновкой пол. Опустившись на одно колено, женщина раскрыла мешочек еще шире, а потом повернулась к кошке и уставилась ей в глаза, не произнося ни звука.

Если она и просила животное отказаться от опеки над камнем, у нее ничего не получилось. Хоть кошка и продолжала смотреть на женщину, но постаралась отодвинуться от нее как можно дальше. Женщина нахмурилась; ее глаза казались особенно светлыми из-за темных бровей. Женщина заговорила – это было что-то ритмичное, должно быть, часть какого-то ритуала. Но кошка не шелохнулась. В конце концов женщина подобрала мешочек, бросила на Келси очередной пронзительный, угрожающий взгляд и заговорила тоном человека, облеченного властью.

Трегарт выслушал ее и перевел для Келси:

– Тебе велено заставить твоего фамильяра отпустить эту Силу…

– Велено? – возмутилась Келси. – Эта кошка мне не подчиняется! Фамильяры у колдуний, – вдруг всплыло у нее откуда-то из глубин памяти, – это про них говорят, что им помогают животные! Я знать не знаю, где находятся ни эта ваша Зеленая Долина, ни Эскор, ни вообще что бы то ни было в этой стране! Я не колдунья! Их вообще не существует!

Впервые на губах Трегарта промелькнула улыбка.

– О, как раз здесь они и существуют, Келси Макблэр. Этот край – обитель и истоки того, что в твоем мире назвали бы колдовством.

Девушка рассмеялась, но как-то неуверенно.

– Это сон, – сказала она, скорее, себе, чем мужчине.

– Не сон. – Голос Трегарта был серьезен, и Келси показалось, что он смотрит на нее почти что с жалостью. – Ты прошла через Ворота, и возврата нет.

Келси вскинула руки.

– К чему все эти разговоры про Ворота? – сердито спросила она. – Я, наверное, лежу где-то в больнице, а это все – последствия сотрясения…

Но как бы Келси ни пыталась подбодрить себя этими мыслями и словами, она знала, что это неправда. Произошло нечто такое, чему она не могла дать правдоподобного объяснения.

Женщина в сером сделала еще шаг, протянула к Келси открытую ладонь и нахмурилась еще сильнее. И разразилась потоком слов – все громче и повелительнее.

– Это она колдунья! – парировала Келси.

– Да, – ответил Трегарт так спокойно и уверенно, что стало ясно: это правда. – Ты можешь приказывать кошке?

Келси замотала головой:

– Я же вам говорила – она взяла эту штуку у той женщины, Ройлейн, когда та умирала, и женщина позволила ей это сделать. Мне его никто не давал. Пускай эта… колдунья просит его у кошки.

Трегарт уже рассматривал животное. Потом он повернулся к женщине, которая привела Келси сюда. Он спросил ее о чем-то на ином языке, сильно напоминающем щебет встревоженных птиц. Теперь уже Дагона повернулась к кошке, забрала ставший предметом спора камень у самозваной ведьмы и придвинула его поближе.

На несколько долгих мгновений все застыли в ожидании. Келси терзало ощущение, что кошка все понимает и с удовольствием дразнит их. Потом животное наконец-то опустило голову и выплюнуло камень в центр лоскута блестящей ткани, расстеленного женщиной-всадницей. Ведьма дернулась было, но Дагона жестом приказала ей стоять. Она потянула завязки, образуя сумочку, и взяла ее за шнурок.

– Это для гробницы, – пояснил Келси Трегарт. – Его Сила умерла вместе с той, что носила его.

Потом Дагона встала, оставив мешочек на полу, – кошка тут же ухватила его за шнур – и заговорила с колдуньей, чье бледное лицо теперь немного покраснело, а рот превратился в жесткую прямую линию. Та быстро повернулась – так, что серое одеяние взвихрилось, – и вышла, держась подальше от остальных.

Трегарт посмотрел ей вслед. Теперь нахмурился уже он. И снова заговорил, обращаясь к Келси:

– Она не согласна с этим. Держись подальше от нее, пока она не смирится с тем фактом, что ее сестра по Силе действительно поступила именно так, как говорите вы с Быстроногой, – он указал на кошку. – Они правили слишком долго, колдуньи Эсткарпа, чтобы спокойно относиться к помехам, пусть даже в мелочах. И она очень рассчитывала на приход сестры по Силе. Но та умерла. Как?

Это «как» прозвучало словно свист хлыста. Келси рассказала о виденных ею стрелах, погубивших стражей, и о собаке, набросившейся на женщину.

– Но там мало что было видно, – сказала она.

– А всадник? – тут же спросил Трегарт.

Келси рассказала ему о всаднике, осаждавшем ее в круге, и рука Трегарта потянулась к рукояти меча у него на поясе; он сжал губы в гримасе, весьма далекой от улыбки.

– Сарн! Сарнские Всадники – и так близко!.. – Он перешел на щебечущий язык жителей Долины, и теперь Келси лишь время от времени улавливала отдельные знакомые слова: «рядом», «камень», «Ворота».

Дагона вдруг потянулась и схватила Келси за руки, прежде чем та успела дернуться или отстраниться. Она резко кивнула одному из своих людей, и тот достал из ножен кинжал, в рукоять которого был вделан сверкающий голубой металл, почти такого же цвета, как камни, за которыми укрывалась Келси. Он провел кинжалом над раскрытыми ладонями девушки, не прикасаясь к телу, но достаточно близко, чтобы она почувствовала тепло, когда металл словно вспыхнул на миг. Лицо Дагоны будто окаменело от сосредоточенности, она не отрывала взгляда от Келси.

В голове девушки снова пробудилась часть прежней боли. Но к ним добавилось нечто иное – не слова, но мысли. Мысли, не принадлежавшие ей.