Евгения Сафонова - Когда завтра настанет вновь [litres]

– Всё ещё у того озера рядом с Динэ. А спала ты больше суток.

– Серьёзно?!

– После телепортации ты отключилась. Мы погнали в Динэ, к частному лекарю. Нашли в Сети одного глейстига, который на дому принимает, но с лицензией, все дела. В пригороде – там вроде поменьше камер на дорогах, надеюсь, нас не засняли. Выглядела ты… бледная как полотно, кровь из носа хлещет… Рубашку всю залила – мы её с тебя потом сняли, а то выглядела ты в ней, как героиня какого-нибудь слэшера ближе к финалу. – Рок говорила почти беззаботно, но от меня не укрылось, какими нервными дёргаными движениями она заправила амулет под платье. – Лекарь не очень-то рад был, когда ему на ночь глядя начали в дверь названивать, но всё же открыл, а там Питер его обработал. Тебе диагностировали сильное истощение, подлатали этими глейстиговскими светлячками, что-то вкололи, сделали капельницу и ещё одно лекарство дали нам с собой. А потом мы вернулись сюда, раскинули палатку, и тут заявляется твой сид и давай на нас орать! Мол, почему мы ещё не в Фарге, зачем тебя заставили так рисковать… ладно, он не орал, конечно, скорее шипел – но лучше бы орал… Питер ему возразил, что, мол, ты бы рассказал об этой твари побольше, мы б с ней давно уже разобрались. Но сид просто исчез, как всегда. С тех пор ты и лежишь. – Баньши вздохнула так, словно в мыслях делала затяжку. – Перевозить тебя куда-то мы не решились, пока хотя бы в сознание не придёшь. Сегодня ребята поехали к артефактору за амулетами, только недавно вернулись… заодно купили нам с Питером новые графоны, а то меня стража точно уже опознала. А я тут осталась, присматривать за тобой.

– Но… зачаровать артефакты так быстро… это же должно бешеных денег стоить.

– Ты забываешь о Господине Чарующие Глаза. Если не ошибаюсь, маг не только не взял плату за срочность, но ещё и скидку сделал. К тому же Питер ему намекнул, что о нашем визите никто не должен узнать. Спустя несколько дней чары спадут, но спустя несколько дней нас здесь уже и не будет.

Я села на спальнике. Это далось мне с трудом: судя по тому, что я пришла в себя, мне должно было стать лучше, однако ощущения твердили обратное.

Значит, сид приходил? Так он не бросил нас? Но почему тогда не появился раньше? Почему перестал следовать за мной в призрачной форме?..

– Ладно, думаю, тут кое-кто очень обрадуется твоему пробуждению. – Баньши расстегнула вход в палатку, впуская внутрь свежий озёрный ветер. – Пойду скажу ребятам, что…

Вид на буковые стволы внезапно загородили чьи-то ноги в растянутых спортивных штанах. Потом их владелец нагнулся, явив взору короткий ёжик русых волос и прыщавую физиономию тщедушного подростка.

Сперва я подумала, что это Эш. Но улыбку Питера узнала даже на чужом лице.

– Лайза…

Амулет не менял голос – и слышать этот баритон, походивший на то, как звучали бы бархат и золото, если бы они могли звучать, из тонких губ морока было дико.

– В общем, я вас оставлю, – подытожила Рок. Вылезая наружу, ещё успела мне подмигнуть, – прежде чем её место занял Питер, чтобы без лишних слов прижать меня к себе.

– Дурная девчонка, – проговорил он едва слышно. Нежно скользнул ладонью по моим волосам. – Не делай так больше.

Амулет менял внешность, но то была лишь иллюзия. Магическая голограмма, не замещавшая реальные ощущения. Уткнувшись носом в его шею, закрытую воротником видавшей виды куртки, вместо раздражающего прикосновения потрёпанной синтетики я ощутила тёплую кожу, обнажённую горловиной футболки; и пахло от неё терпкостью можжевельника, горечью тополиных почек, ореховой сладостью.

Влекуще.

Я оттолкнула его, едва не упав обратно на спальник, скорее инстинктивно. Просто потому, что не ждала ни этой ласки, ни этой нежности – ни того, что отталкивать его мне совсем не захочется.

– Ты бы ещё пустил скупую мужскую слезу у моего смертного одра. – Я подпустила в голос тем больше издевки, чем больше других чувств хотела за ней спрятать. – Амулет… дай, пожалуйста.

Он не обиделся. Просто выпростал побрякушку из-под футболки – пальцы прошли прямо сквозь ткань фальшивой куртки – и протянул мне кожаный кружок.

– А маг был юморист, – сказала я, дотронувшись до амулета. Блеклую серость иллюзорных глаз тут же сменила привычная мятная зелень – и раздражающий диссонанс того, что я видела, и того, что чувствовала, наконец исчез. – Отличную личину подобрал. Тебе в самый раз.

– Может, тогда стоило оставить всё как есть? Любовалась бы моим прекрасным личиком, сколько вздумается.

– Если ты хотел бы преследовать меня в кошмарах вместе с нашим чёрным другом – пожалуй.

Сидя на коленях напротив, Питер без улыбки смотрел на меня.

– Лайз, не делай так больше, – тихо повторил он.

Я пожала плечами – вернее, дёрнула. Тело до сих пор подчинялось мне не слишком охотно.

– Кому-то из нас двоих пришлось бы пострадать. Я решила, что лучше это буду я. Зато мы остались в полном составе.

– Это я виноват. Своими руками толкнул тебя идти по стезе боевика. Сотворить колдовство, которое тебе не по силам.

– Почти по силам, как выяснилось, – резонно возразила я. – Это было моё решение. И, как видишь, оно себя оправдало.

– Я не должен был позволять тебе идти на такой риск. И не позволил бы, если б знал, что тебе придётся рисковать жизнью. Но я полный профан в магии. Думал, ты знаешь, что делаешь.

– Я и знала. Всё же обошлось. – Я улыбнулась, стараясь не показывать, что сидеть и держать спину прямо стоит мне немалых усилий. – Питер, я не собиралась умирать. Я не первая магичка, творившая телепортацию с маленьким резервом. Шансы того, что я погибну, были ничтожными.

– С вашими шансами, миледи, только в рулетку играть. Учитывая феноменальную везучесть леди рода Форбиден, о которой вы сами мне любезно поведали. Если тебе твоя жизнь не дорога, хоть бы о брате подумала: он тут чуть с ума не сошёл. – Меня взяли за плечи, не позволив упасть – в тот самый миг, когда я уже готова была сдаться и откинуться на свёрнутую ветровку, подстеленную под голову вместо подушки. – В следующий раз я буду действовать так, как считаю нужным.

– Питер…

– Я говорил: пока я с тобой, я лучше умру, чем дам тебя в обиду. И буду защищать тебя даже от тебя самой.

До этой минуты я не особо задумывалась, на сколько он старше меня. Зато сейчас отчётливо ощутила – старше. Мои ровесники были другими: порывистее, суетливее. И слова его – не бахвала, а спокойное обещание, которому слишком хочется и слишком легко поверить.

Я бы даже поверила… если бы не была леди рода Форбиден. Если бы жизнь не доказала мне на примере мамы – и многих других, – что за доверие самым красивым мужским словам рано или поздно приходится платить. Дорого.