Владимир Кощеев - Ученик ордена

Кровавое происхождение капитала меня не особенно заботило. Да и Салэм не страдала щепетильностью. Ну, действительно, подумаешь, что на замках сережек осталась чья-то кровь и куски мочек, для мастера смерти почистить находки — не проблема.

Так что я стал лично богаче на приятную сумму. Конечно, это не месячное жалованье искоренителя, но для паренька, который в руках-то таких денег не держал — просто невероятное чудо. Товары Салэм выкупила у меня прямо тут — по названным ценам, и спорить с ней я не стал, забрав свою долю звонкой монетой.

Ханну, естественно, никто в расчет не брал при дележе, но я помнил свое обещание. А потому отложил два гроша в отдельный мешочек — вручу, когда доберемся до цивилизации.

К моменту, когда мы закончили разбираться с добычей, девчонка уже не изображала спящую. И хотя ее дерюгу сложно было считать за одежду, даже не попросила нас поделиться тряпками. Тоже правильно — сейчас от нас ее жизнь зависит, куда тут о красоте думать?

— Доброе утро, — кивнул ей я, вручая запасную рубаху и штаны. — Оденься пока, чтобы не смущать мою учительницу. А то у нее при взгляде на тебя, только об одном голова и думает.

— Эй! — Салэм недовольно воскликнула, но я лишь руками развел.

Ханна искренне поблагодарила меня и, попросив отвернуться, тут же принялась облачаться. Ночью-то она срывала с себя мешковину, но там темно было, да и положение у девчонки рабское было. Теперь она свободна, и светить голым задом уже неуместно. Да и ей так спокойнее будет.

Видал я всякого, и потому прекрасно понимаю, как в такие моменты важно сохранять личное пространство. Ханна, конечно, крепкая девушка, раз до сих пор так до конца и не сломалась, но восстанавливаться после плена и сопутствующих потрясений ей предстоит еще очень долго.

— А теперь пора позавтракать, — потирая ладони, сообщил я и полез в печку, где оставил на хранение вчерашний ужин.

Да, это было простое жаркое, к тому же — уже не такое свежее. Но разносолов взять было негде. Да и судя по девчонкам, которые уплетали за обе щеки, блюдо получилось сносным. А вот я ковырялся в своей чашке скорее для вида.

Предстояло решить, во что вкладывать свалившийся на голову капитал, и пока что я не видел вариантов. Создавать артефакты я если и смогу, то орден оставит меня с носом на любой дистанции. А что я еще могу предложить? Самопальные обрезы, стреляющие картечью из мелко нарезанных гвоздей? Ну, в теории собрать такой можно, и даже с порохом проблемы не будет. Вот только кто их покупать станет, когда есть артефакты?

За этими размышлениями я пропустил начало диалога между женщинами.

— У тебя остался кто-то из родных? — спросила Салэм, закидывая в рот очередную ложку завтрака.

— Нет, — понуро опустив голову, ответила Ханна. — У отца была сестра в другой деревне, да только ее в прошлом году унес мор. А больше я никого и не знала.

Искоренительница сочувственно покивала, глядя на собеседницу с жалостью.

— А если мы тебя до города доведем, сможешь устроиться работать? — с сомнением произнесла Салэм. — Если ты помогала отцу с управлением деревни, то уж с какой-нибудь кухней справишься ведь?

Ханна равнодушно пожала плечами. Да, спастись из плена — это одно дело, а вот решить, куда после этого идти — тут совсем другая проблема. Одна на свете, никому не нужная, без защиты, участь таких девчонок в любом мире одинакова. И светит Ханне местная панель, где придется обслуживать пьянь, желающую потешиться с молодой девкой. И даже деньги тут не помогут — если не ограбят сразу, так обманут.

— В анклаве для нее нашлась бы работа, — пожал плечами я, встревая в диалог.

Салэм покосилась на меня с неодобрением.

— А что? — поднял бровь я. — Ханна читать умеет, считать тоже. Сама говоришь — помогать старосте это не овец пасти. Так что и в ордене ей место найдется. Не всем же искоренителями быть.

Салэм снова вздохнула, с сомнением глядя на Ханну. А та сжалась под ее взглядом и опустила глаза в пустую уже чашку.

— Ладно, все равно нам еще долго вместе ехать. Я пока присмотрюсь к тебе, девочка. Если будет все хорошо — так и быть, получишь рекомендацию, поселят тебя в анклаве обслугой.

Я удовлетворенно кивнул, поднимаясь из-за стола.

— Тогда в дорогу.

Из-за присоединения нового едока пришлось изменить маршрут, чтобы не остаться без провизии. В попавшейся по дороге деревушке, куда более мирной и зажиточной, чем в Чернотопье, мы закупились зерном и мясом, но оставаться на ночь не стали и поехали дальше.

Ханна не мешалась под ногами, выполняла легкие поручения и вела себя более чем скромно. Салэм продолжала заниматься со мной, натаскивая на ощущение источника, а мне оставалось только готовить еду на всех, да чувствовать себя конченым дураком — магические упражнения толку не давали.

— Ты думаешь, это так просто? — сказала искоренительница в ответ на мое негодование. — Работа с магией во многом — это навык, который нарабатывается годами. А ты хочешь за пару дней успеха добиться?

В тот раз мне нечего было ей ответить, хотя я и понимал всю правоту слов учительницы. Да и то сказать — ощущение источника получалось полегче, но все равно давалось с трудом. Не так-то просто концентрироваться на внутренних ощущениях, когда бежишь рядом с конем, даже если на нем сидят две женщины.

Местность постепенно сменилась. С севера на запад протянулась широкая река, отделяя земли Катценауге от территории графства Скрайласу. Почему монстры погибшей страны не любили переходить проточную воду, Салэм не знала, однако в этом графстве было намного безопаснее, чем в Огонвеже. Разумеется, пользоваться мостами — старыми и почти разрушенными от времени — им это нисколько не мешало, так что и здесь работы у Аркейна и вольных охотников хватало.

Когда показался Гажч, торговый город на реке Небески, я вздохнул с облегчением. Все-таки цивилизация, даже в усеченном виде анклава Аркейна, куда как приятнее, чем сон на холодной земле, комарье и муравьиные армии в сумках с едой.

Внешняя стена у Гажча имелась, но за давностью лет располагалась только в старой части, а новую представляли те же пряничные домики в два этажа с красной черепицей. Крепость анклава и здесь построили из базальта, хотя по размерам она всерьез превосходила Смолбургскую. Все поселение занимало достаточно приличную территорию и растянулось треугольником вокруг речного берега.

По Небески здесь уже могли ходить суда, но были они небольшими, к тому же — весельными. Однако тут мне оставалось лишь закатывать губу — в судостроительстве я ни черта не смыслил, а потому и прогресса внести бы не смог.

Перед въездом на территорию города Салэм вытряхнула из мешка кости, и оседлала мертвую псину, предоставив нам со спасенной девчонкой своего коня.