Сергей Извольский - Врата Тартара [СИ litres]

Так что сейчас вновь ощущал нечто сродни голоду, но несколько по-иному. Не знаю, как чувствуют себя наркоманы или закоренелые алкоголики во время ломки, но, наверное, ощущают нечто похожее. Только мой организм требовал не веществ, а испытывал необходимость восполнить запасы стихийной энергии.

Вспомнив о менеджере большого города, задумался. И хоть немного отвлекся от неприятных ощущений, раздумывая о настигшей меня «болезни роста». Несколько признаков уже налицо, главный из которых – нехватка двадцати четырех часов в сутках. Спасибо озаренной целительнице, дала возможность выспаться и хоть немного приостановиться, перестав уподобляться белке в колесе. Не затормози я с ее подачи, так бы и находился в постоянном драйве, почти как Элимелех в своем танцевальном погружении.

Отвлекаясь от тянущего стихийного голода, я начал отстраненно анализировать свое поведение за последние недели. И постепенно пришел к неприятному, но очевидному выводу: личность Олега, воспоминания которого остались в наследство, наложила на меня свой отпечаток. Причем хороший такой, значительный отпечаток.

Определенно можно утверждать, что ключевая точка, когда судьба Олега свернула не туда, – его импульсивное решение участвовать в дуэли с аравийцем, заменив Степана. Нормальный человек, будучи в адеквате, на такое бы не пошел. Да, у Олега были серьезные проблемы, и возможность сорвать крупный банк могла бы их решить почти все. Но это был поступок сродни тому, как заимевший неожиданно серьезные проблемы собственник бизнеса собрал бы все свои сбережения, пришел в казино и бросил все на красное. Авось повезет.

Едва попав в чужой мир, находясь наблюдателем в теле Олега, я категорически воспротивился поступку паренька. Сейчас уже сам, самостоятельно и без чужой подсказки, в азартном танце со смертью раз за разом повышаю ставки, причем совершая поступки еще похлеще. Я не был таким безрассудным раньше, так что объяснение лишь одно – получается, вместе с отпечатком личности Олега меня поразил присущий юности вирус ложного бессмертия.

Интересно, сам Олег, попав в мое тело, начал действовать осмотрительнее? – мелькнула мысль. Но как мелькнула, так и исчезла, а я вернулся к более насущным вопросам. Отчетливо при этом понимая, что в последние недели я раз за разом повторяю прыжок из-под купола цирка в стакан воды без страховки. Сам, что самое главное, никто не принуждает. Так, мало того, еще ведь нынешняя ситуация отлично подходит под видоизмененный диалог из старого советского мультфильма, когда кролик спрашивает застрявшего в двери Винни-Пуха, как он туда попал. А в ответ слышит: «У самурая нет цели, только путь». Я, как несложно догадаться, неожиданно для самого себя оказался в роли без сомнений упорного, но немного непредусмотрительного медведя.

«Контроль и концентрация» – часто повторяет на лекциях фон Колер, но мне его слова почему-то впрок не идут. Пора уже приводить в порядок дела, причем в первую очередь в голове – потому что импульсивные действия в моей ситуации могут принести серьезные проблемы. Ввязаться в бой, а там видно будет – так себе стратегия. Сейчас бы мне начинать разбираться с причинами, а не работать с последствиями. Тем более уже получилось узнать истинную подноготную происходящего, за что спасибо Валере.

– Так что ты спрашивал? – отвлекая, по-прежнему ледяным голосом неожиданно произнесла Анастасия. Как будто и не было долгой паузы.

– Стейси, тебе нравится Петербург?

– На картинках выглядит заманчиво, а так я там не была, – покачала головой княжна.

Почувствовав мое удивление, она отвернулась от окна. При этом забылась и сбросила маску снежной королевы. Красиво зарумянилась, потом еще больше смутилась из-за того, что я это почувствовал, но возвращаться в ледяной панцирь безразличия не стала.

– Очень странно слышать, – озвучил я очевидное.

– Ты же сам видишь, что мы с мама́ последние годы находились в самоизоляции. По Европе я путешествовала, да, – на rue de Saint-Pе́tersbourg была чаще, чем ее переименовывали. А вот в столицу как-то не сложилось, это могло быть опасно для репутации, да и вообще…

В контексте сказанного я неожиданно догадался, о чем речь. Rue de Saint-Pétersbourg – Петербургская улица в европейском квартале Парижа, которую не раз переименовывали за последние двести лет, вместе с веяниями времени. И почти сразу, при упоминании репутации, вспомнил недавний скандал и дуэль княжны с Разумовской. Это ведь было связано с появлением порочащих фотографий, когда я выносил из ванной неодетую бесчувственную княжну.

Анастасия по эху эмоций поняла, о чем я сейчас думаю, против воли густо покраснела и отвернулась к окну. Сильно сочувствовать я ей не стал. Да, сейчас она едет в Петербург не в самый удачный момент, когда ей могут припомнить дела недавние, еще не успевшие раствориться в информационном потоке. Но ведь настоящая причина ее поездки не в том, чтобы упорядочить ношение масок мной и Валерой. На деле же, готов поклясться, она в первую очередь преследует цель организовать себе свидание с матерью. А показательная милая застенчивость – я хорошо помнил, какой холодно-расчетливой может быть княжна. Так что за чистую монету ее смущенный румянец не то что не принимал, но держал в уме его возможную наигранность.

Подобные мысли промелькнули скопом. Чтобы княжна не догадалась, о чем думаю, быстро спросил первое, что в голову пришло.

– Николай и… Александра, – как обычно подзабыл я имя младшей сестры. – Николай же точно учится в Петербурге? – вспомнил я его приметный мундир морского кадетского корпуса, в котором он был во время нашего знакомства.

– И? – не очень поняла Анастасия.

– Для их репутации опасности нет? Они почему давно в Петербурге, а не самоизолировались, как ты с Анной Николаевной?

– Какая может быть опасность для репутации Николая и Александры?

Тоном, которым она задала свой вопрос, на мой же и ответила.

– Вторая лига, – понимающе кивнул я, чтобы не употреблять определения «чистые» и «грязные», на что напрямую намекнула Анастасия.

– Вторая лига? А у тебя есть чувство слова, – вскинулась княжна и уважительно поджала губы. – Что? – моментально переспросила она, почувствовав резкое изменение моего настроения.

Я же в этот момент вспомнил, что точь-в-точь такие же слова, причем очень похожим тоном, сказала мне на яхте герцогиня Мекленбургская, перед тем как отправиться перезванивать императрице с целью отвести монарший гнев от штабс-капитана Измайлова.

– Вспомнил, что похожие слова говорила мне недавно герцогиня Мекленбургская, – не стал я уходить от ответа.

Анастасия на миг распахнула глаза удивленно, но быстро справилась с эмоциями.