Сергей Извольский - Восточный пакт [СИ litres]

– Ты действительно не понимаешь?

Хм. Может быть, ей ответ и казался очевидным, но я действительно не понимал, почему она не просто отказалась, а еще и скорее всего грубо (с демонстративной вежливостью, конечно) развернула визитеров в сторону выхода с их заманчивыми предложениями.

– Милая девушка, я приехал сюда из таких мест, где о магии слыхом не слыхивали, – произнес я уже однажды сказанную ей фразу, – а ты сейчас удивляешься, почему я не могу понять нюансы управления активами твоего рода и причину непривлекательности озвученных выгодных предложений…

– Ты слышал, что атланты легализовали полигамию среди одаренных? – перебивая, поинтересовалась Анастасия.

Атланты. Какое звучное, незнакомо-знакомое слово, обозначающее здесь Трансатлантическое содружество. Непривычный союз чужого мне мира: Франция, Испания и США, а также немалая часть Африки и почти вся Латинская Америка как колонии, сателлиты или низкоранговые союзники. Из Большой Четверки атланты были самым аморфным образованием, по структуре схожим с Европейским союзом моего мира, только значительно большим по размеру территорий и социокультурному разнообразию.

– Атланты легализовали многобрачие? – неподдельно удивился я. – Интересное кино.

– Ты согласился бы стать вторым или третьим мужем?

– Твоим? – не удержался, чтобы не спросить в шутку. Но почти моментально, предугадывая реакцию княжны, примирительно поднял руки, без слов демонстрируя отношение к подобной затее.

– А не первым, но любимым мужем? – сделав вид, что не обратила внимания на шутливую ремарку, серьезно поинтересовалась Анастасия.

– Да нет, конечно. Что за глупости, – уже без шуток ответил я. Глядя в глаза собеседнице, замер на пару мгновений – понял по ее эмоциям, что ответ на этот вопрос был для нее очень важен. И когда я категорически отверг высказанное предложение, она, как мне показалось, испытала неподдельное облегчение.

На свой вопрос, впрочем, ответа я пока так и не получил. Общий посыл объяснений Анастасии мне и так был вполне понятен, в плане отношений между имперским родом Юсуповых-Штейнберг и национальным кланом Юсуповых. Но при этом стратегически я княжну категорически не понимал. Уходящая из поместья делегация, судя по виду, получила безальтернативный от ворот поворот. Скорее всего, Анастасия просто выслушала их предложения, причем под демонстративно оскорбительным приглядом зеленых глаз поручика Садыкова, а после просто сказала «до свидания».

По моему мнению, так дела не делаются. Даже без принципиального согласия можно было не указывать сразу на дверь, а банально потянуть время, взяв паузу на раздумья и не давая конкретного ответа. Княгиня в тюрьме, перспективы рода туманны, а юная княжна на ровном месте отсекает даже возможность переговоров. Вот как так? Порывистая глупость? Обида на князя Юсупова? – вспомнил я некоторые нюансы нашего знакомства с Анастасией.

– Обязательно было принимать их предложение пакетом? Дела можно вести даже с противником, а открытое противостояние это… – попытался было уточнить я.

– Речь совсем не об этом! – скрывая раздражение, прервала меня Анастасия и вдруг процитировала: – Nós, que valem tant com vós per separat, i junts més que vós, us investim sobirà i us jurem lleialtat per tal que ens protegiu, defenseu i treballeu pel nostre progrés, i si no, no.

Выглядела она сейчас, словно доверяет мне какую-то интимную тайну. Что-то очень и очень важное.

– Honey, it’s very interesting, but I didn’t understand anything, – фальшиво улыбнулся я, сказав Анастасии, что все это очень интересно, тем более из ее сладких уст, но я все равно ничего не понял.

– Это арагонская клятва верности, – пояснила Анастасия.

Княжна сейчас выглядела напряженной и настороженной, а разговор уже без шуток принял серьезный оборот. Причем смотрит она так, как будто я знаю, что такое арагонская клятва верности… а нет, вроде припоминаю что-то. Олег не знал, а я (старый я) что-то слышал мельком.

– Это клятва, где вроде… дерзкое «но если нет, нет»? – поинтересовался, начиная понемногу понимать.

– Да.

– Поясни мне, темному… более подробно, пожалуйста, – довольно двусмысленно попросил я после некоторого раздумья. Никогда не стеснялся спрашивать, если что-то не понимаю – очень жить помогает.

– Мы, равные тебе, клянемся признать тебя, равного нам, своим королем и правителем, при условии, что ты будешь соблюдать все наши свободы и законы; но если нет, нет.

Княжна, тщательно выговаривая слова, процитировала клятву на русском и выжидающе на меня посмотрела. Она собиралась сказать что-то еще, но я заговорил раньше.

– Теперь понял все, можешь не объяснять. Я темный, но не настолько, – позволил себе улыбнуться.

После озвученного вслух текста клятвы я действительно понял все, что хотела сказать мне Анастасия. Вассальная клятва арагонских кортесов пятисотлетней давности пришлась как нельзя кстати для одаренных этого мира. Причем всего в нескольких словах озвучивая парадигму владеющей старой аристократии: они – владеющие даром магии и повелевающие силой стихий, правитель которых – лишь первый среди равных.

Теперь мне стало очевидно, чем старая родовая аристократия принципиально отличается от новой знати национальных кланов, которая – несмотря на звучные титулы, своей сутью гораздо больше близка к безликой корпоративной гидре. В которой каждый, вне зависимости от статуса и ранга, – условный Аверьянов: совершил малейшую ошибку и оказался за воротами пинком под хвост, а твое место уже готово занять несколько желающих.

– Тебе предлагали вариант низкорангового партнерства? – задал я всего один вопрос.

– Да.

Действительно, предлагать возглавляющей имперский род княжне соглашение, в котором она выступает в подобном статусе, совершенно невежливо. Даже учитывая, что имперский род состоит из трех с половиной человек, а национальный клан обладает несомненным влиянием в регионе. Учитывая реалии этого мира, будь подобное озвучено княгине Анне Николаевне, это оказалось бы оскорблением. Но княгиня в тюрьме, поэтому делегация Юсуповых к Анастасии, урожденной Юсуповой кстати, и приехала.

– Как будем решать с моим статусом твоего жениха? – выбрал я самый удачный момент для вопроса. Цели достиг – застигнутая врасплох княжна невозмутимость не сохранила и вздрогнула.

– Как будет возможность, дашь повод, и статус твой закончится, – ровным голосом ответила Анастасия и деланно безразлично обернулась к окну. Но легкий румянец на ее щеках я заметил.

– Я, значит, «дашь повод»? – дежурно удивился я, думая в этот момент совсем о другом.

Анастасия после вопроса только коротко глянула и снова отвернулась к окну.

– Женская репутация гораздо более хрупкая, чем мужская, поэтому давать повод лучше тебе, – спокойно, видимо также задумавшись о своем, произнесла она.