Кэтрин Парди - Луна костяной волшебницы [litres]

Как только мы преодолеваем несколько шагов, земля круто уходит вниз. Колени щекочет высокая трава. Это не вход в катакомбы, а склон какого-то утеса или ущелья. Но прежде чем земля под ногами выравнивается, левая нога проваливается в какую-то нору.

– Поставь туда вторую ногу, – подпихнув меня, указывает Бастьен. – Это вход. Мы пришли.

Я вновь пытаюсь вырваться из его хватки, но он сильнее стискивает пальцы.

– Хорошо. Я спущусь, – говорю я.

Он медленно отпускает меня, но не отступает, оставаясь рядом со мной. Я вздергиваю подбородок. Бастьен считает, что я ни на что не способна без своих костей благодати. Значит, придется доказать, что он не прав и не лишил меня мужества.

Я ставлю обе ноги в дыру и опускаюсь на колени, чтобы проскользнуть в нее вперед головой.

– Нет, – останавливает меня Бастьен. – Ногами вперед , иначе сломаешь себе что-нибудь.

Я подавляю рычание. Если это какая-то уловка, он поплатится за это.

Я делаю последний вдох и стараюсь впитать как можно больше лунного света. Надеюсь, его холодная энергия продержится под моей кожей достаточно долго, чтобы помочь мне выжить в темноте.

А затем проскальзываю в нору.

Здесь тесно. Приходится вжиматься спиной в землю. И как только голова скрывается в норе, я с трудом сглатываю ком в горле. Мне и раньше приходилось пробираться по узким туннелям. Пещеры под Шато Кре кишат ими. Но я никогда не делала это ногами вперед и в компании трех людей, которые жаждали моей смерти.

– Метров через девять ты почувствуешь еще одну дыру. Вход в боковой туннель, – говорит Бастьен.

В его голосе слышится раздражение, будто ему неприятно помогать мне даже в этом.

Я срываю повязку с глаз, оставляя висеть ее на шее. Вокруг полнейшая темнота, а вдобавок еще и душно. Я ползу вниз под уклон, пока не нахожу ответвляющийся туннель. Но когда просовываю в него ноги, то понимаю, что он ведет вверх. Паника оглушает меня, словно раскат грома. С губ срывается тихое хныканье. А ведь я никогда не хнычу.

Его тут же перекрывает смех, но трудно понять, с какой стороны он доносится.

– Забавно слышать твои страдания, – раздается хриплый женский голос Жюли. – Но мне это все уже надоело, так что дам тебе совет. Спустись немного вниз , а затем поднимись обратно, и проберись в туннель головой вперед.

Я закрываю глаза, поражаясь собственной глупости. И почему я об этом не подумала? Мне приходилось сражаться под водой с тигровой акулой и прятаться в тесных заснеженных пещерах в горах, но даже в те моменты меня не покидал рассудок и не охватывала паника.

Сделав успокаивающий вдох, я выполняю инструкции Жюли. По крайней мере, теперь приходится пробираться вперед на локтях, а не ползти неведомо куда. И метров через пять я выбираюсь из второго туннеля в более просторный проход, где можно стоять в полный рост.

В отличие от туннелей Шато Кре здесь более теплый воздух, ведь сюда не доносится морской бриз. Поморгав, я стараюсь привыкнуть к темноте, ведь больше не могу полагаться на острое соколиное зрение. Некоторые туннели под Шато Кре, особенно если забраться поглубже, тоже почти не освещены. Но даже в них не царит полная темнота. Они не кажутся такими мрачными и пугающими. Я уже чувствую, как Огонь Элары покидает мое тело, а вместе с ним уходят и врожденные силы.

Грудь сжимается от одиночества, хоть я и не нахожусь здесь одна. Я скучаю по Сабине. Все воспринималось бы намного легче, будь она здесь со мной.

За спиной раздается глухой удар.

– Жюли, почему ты не разожгла лампы? – спрашивает Бастьен.

Шорох, похлопывание, смахивание . Видимо, он стряхивает пыль с одежды.

– Хотелось встретить Костяную волшебницу со всеми почестями, – ухмыляется Жюли, и ее слова тонут в плотном известняке. – Показать весь непроглядный мрак катакомб.

– Эта насыщенная тьма просто захватывает дух, – отвечаю я, желая досадить ей.

И судя по последующей за этим паузе, мне это удалось.

Раздается скрежет стали о кремень, и в темноте вспыхивает крохотная искра. Мои брови непроизвольно взлетают вверх. Жюли оказалась едва ли в метре от меня, хотя мне казалось, что она стоит дальше. А значит, стены хорошо поглощают звук, что нравится мне еще меньше. Раздув огонь на труте, она поджигает простую масляную лампу. Пламя не яркое и освещает всего пару метров вокруг Жюли, а затем сменяется тьмой.

– Ты сняла повязку, – замечает Бастьен.

В темноте его синие, как море, глаза стали цвета полуночного неба. И моя кожа тут же вспыхивает. На мгновение ненависть в его взгляде сменяется неуверенностью, словно он выискивает что-то во мне, при этом опасаясь это что-то найти.

– Мы уже в катакомбах, – отвечаю я. – Так зачем мне ее носить.

– Потому что мы еще не добрались до места назначения.

Громкий удар настолько пугает меня, что я невольно подпрыгиваю. Из туннеля выпадает переполненная сумка. А затем появляется голова Марселя с растрепанными волосами.

– Ненавижу этот вход, – говорит он, хотя в его голосе не слышится ни капли злости. – Давайте в следующий раз пройдем через…

– Марсель! – Бастьен многозначительно смотрит на него.

Я перевожу взгляд с одного парня на другого, понимая, что в этой части катакомб есть еще один, более доступный вход, а значит, эти туннели не заканчиваются тупиком. Очень полезная информация для того, кто захочет сбежать отсюда.

Жюли снимает еще две лампы с естественного выступа известняковой стены, где, должно быть, лежал и трут. Пока она разжигает их, Бастьен притягивает меня ближе и тянется к повязке, висящей у моего горла. Я резко отстраняюсь и развязываю ее сама, а затем вновь закрываю себе глаза. Но Бастьен все же подходит ближе и затягивает узел сильнее.

И мы углубляемся в мрачный туннель. Но в этот раз Бастьен не хватает меня за руку, как делал это на поверхности, а кладет руку на спину и слегка подталкивает вперед. Я распознаю, где находится каждый из моих похитителей, по звуку их шагов. Жюли идет прямо передо мной, слегка прихрамывая при ходьбе. Бастьен шагает у меня за спиной, и в его шагах слышится уверенность, но в то же время и настороженность. А Марсель замыкает шествие, рассеянно шаркая ногами.

Я развожу руки в стороны, чтобы придерживаться за стены, радуясь, что не приходится пригибаться. Но я все равно время от времени проверяю высоту потолка, чтобы убедиться, что он не уходит вниз и не ударит меня по голове. Сомневаюсь, что Бастьен предупредил бы меня об этом.

Впереди раздается приглушенный всплеск.

– Что это?

– Жюли спрыгнула в воду.

Я прощупываю ногой землю перед собой.

– В воду?

Мама никогда не говорила, что здесь есть вода.

– Грунтовые воды, – еле слышно отвечает Марсель.