Кэтрин Парди - Луна костяной волшебницы [litres]

– Ты нужна мне, – говорит она. – Думаю, Тирус не покажет мне золотого шакала, пока у меня не появится наследница.

Почему во мне горит сильное желание сказать «да»? Ведь золотой шакал уже мертв? Если Тирус и давал какой-то знак Одиве насчет меня, то лишь потому , что только я знаю, где похоронен шакал.

– И как же это случится? – спрашиваю я. – Ты объявишь famille , что я твоя дочь?

Они посчитают это таким же нелепым, как и я.

– Не могу этого сделать. Тебе следует это понять, Сабина. Обязанности Перевозчиц требуют большой веры. И она пошатнется, если они узнают, что я сделала.

– Значит, теперь и мне придется хранить этот секрет?

– Да. Ты должна. Леуррессы не станут оспаривать мой выбор. Я скажу им, что Тирус настолько чтит Аилессу, что избрал ее самую близкую подругу, чтобы занять место matrone после меня.

Аилесса .

Тепло окутывает мои конечности и устремляется к сердцу. Все Леуррессы считают друг друга сестрами, но Аилесса и вправду моя сестра. И это единственное известие, которое я принимаю, не моргнув и глазом. Единственная часть признания, которая кажется правильной.

Одива берет мои руки в свои. И от ее крепкой хватки порез на ладони начинает пульсировать сильнее.

– Как бы там ни было, ты по всем правилам моя следующая наследница, Сабина. Кровь от моей крови. И должна принять свою судьбу.

Дрожь расползается по телу от головы до ног. Как она может просить меня об этом? Аилесса жива. Уверена, Одива чувствует это так же хорошо, как и я. И попросту отрекается от своей старшей дочери. И дело не только в том, что она любила моего отца сильнее. Она скрывает что-то еще. И мне нужно выяснить, что именно.

– Хорошо. – Я заберу свое согласие обратно, как только спасу Аилессу и верну ее в famille . И тогда все игры закончатся. Настоящая наследница окажется дома. – Я согласна.

Одива одаривает меня улыбкой и прижимается холодными губами к моей щеке.

– Возвращайся домой скорее. Ты заработала все кости благодати. Здесь тебя больше ничего не держит.

Я сдержанно киваю ей, после чего она поднимается на ноги и выбирается из оврага.

Через несколько мгновений после того, как Одива скрывается из вида, я замечаю беззвучный взмах крыльев. И к моему удивлению, в нескольких метрах от меня на землю опускается серебристая сова.

Она сидит на том самом месте, где я закопала золотого шакала.

– Убирайся! – бросившись к ней, шиплю я и оглядываюсь через плечо.

К счастью, это не привлекло внимания Одивы.

Серебристая сова царапает когтями землю и смотрит на меня снизу вверх.

– Я не собираюсь выкапывать шакала, – произношу я, чувствуя, как сводит живот от этой догадки.

Но птица тихо ухает. Она осознает, что matrone обладает прекрасным слухом.

Это просто нелепо. Я осмелилась бы выкопать шакала лишь чтобы…

– Подожди-ка, так ты хочешь, чтобы я вырезала кость для новой флейты?

Она кивает в ответ.

Я хмуро смотрю в ее раскосые глаза. Почему серебристая сова передумала?

Потому что ты стала наследницей matrone, Сабина, а лишь наследницы могут открывать Врата в Загробные миры.

Мои нервы опаляет огнем.

– Ты хочешь, чтобы я сделала флейту себе ?

Сова подпрыгивает ближе и проводит клювом по моим волосам. Я так ошарашена тем, что она прикоснулась ко мне – и ее просьбой, – что мышцы застывают словно лед. Даже сердце пропускает удар. Не знаю, сколько еще откровений смогу пережить за сегодня.

Когда кровь вновь приливает к конечностям, я тянусь к сове.

– Но как…

Вот только птица резко взлетает в воздух. Ее крылья трепещут у моего лица, пугая меня.

– Подожди! – вскрикиваю я.

Но сова уже вылетела из оврага.

Я опускаю ошеломленный взгляд на землю, скрывающую тело шакала.

Ох, Элара, надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Я наполняю легкие воздухом. И начинаю копать.

Я прошмыгнул в парфюмерную лавку, расположенную рядом с «Целомудренной дамой». В нос тут же ударило множество ароматов, от которых разболелась голова. И как Бердин выдерживает это?

Я замечаю ее макушку за одним из прилавков. Послеполуденное солнце пробивается свозь свинцовое стекло, подсвечивая пылинки, кружащие над ее вьющимися волосами. Она напевает знакомую песенку о любви, стоя на коленях у полки, на которую расставляет в ряд темные бутылки.

Тихо пройдя к стойке, я упираюсь в нее сложенными руками.

– Как идут дела?

Бердин взвизгивает и резко оборачивается ко мне. Ее рука взлетает к груди, а с губ срывается облегченный вдох.

– Merde , Бастьен. У меня чуть сердце не остановилось. – Она выпрямляется и разглаживает передник. – Дела, как всегда. И нет, я не видела Марселя. – Она прищуривает зеленые глаза. – И перестань приставать ко мне.

Но я не собираюсь сдаваться.

– Это чернила? – Я киваю на пятно на ее левой руке.

Бердин тут же прячет ее за спину.

– Нет. Я только что разлила немного мускусного масла.

– А откуда мозоль на среднем пальце?

Она опускает взгляд на правую руку.

– Какое тебе дело?

– Она новая. И, что удивительно, у Марселя есть такая же.

Щеки Бердин краснеют.

– Никто не запрещает мне писать в свободное от работы время, спасибо, что поинтересовался. И в этом нет ничего подозрительного.

Я пристально смотрю на нее.

– Хватит играть, Берди. – Я намеренно использую прозвище, которым ее зовет Марсель. – Ты знаешь, где он. Да и Марсель бы уже придумал способ увидеться с тобой.

Она вздергивает подбородок, и аромат духов из роз ударяет мне прямо в лицо.

– И что ты собираешься делать? Станешь пытать меня, чтобы добиться ответа? Я не стану сдавать Марселя.

Я постукиваю ногой по полу, пытаясь придумать, как ее расколоть. Я уже трижды следил за Бердин по вечерам после закрытия парфюмерного магазина, но она всегда возвращалась домой, в комнату, которую снимала над ближайшей таверной. А Марсель никогда там не появлялся.

– Послушай, я понимаю, что ты пытаешься защитить его, но на самом деле, скрывая от меня его местонахождение, подвергаешь еще большей опасности. Ты подвергаешь опасности всех жителей Довра. – Я еще ниже склоняюсь над прилавком. – Ты когда-нибудь слышала леденящий душу шепот, пока возвращалась домой вечером? Может, ты даже решила, что сходишь с ума?

Бердин отступает на шаг и прикусывает нижнюю губу.

– А замечала ли ты что-то необычное у клиентов или друзей из таверны? Может, кто-то из них вдруг стал чувствовать странную слабость, которую они никак не могли объяснить?

Она обхватывает себя руками.

– Марсель говорит, что в воздухе летают какие-то примеси, которые влияют на людей.

– Марсель соврал тебе, чтобы ты не боялась спать по ночам.

Она подавляет дрожь.