Хэйлоу Саммер - Принцесса пепла и золы [litres]

– За сто двадцать три года Империя не проиграла еще ни одной битвы.

– Это хорошо.

– Потому что до сих пор все было относительно мирно. Кое-где происходили восстания или сражения за границы. Такого, чтобы независимая империя бросила нам вызов, не случалось уже давно. Это будет нелегко.

Я почти не знаю его, это правда. То, что он рассказывает о войнах и волшебниках, мне совершенно чуждо. Я даже представить себе не могу, какую жизнь он обычно ведет и каким человеком станет, сражаясь на границе с Тайтулпаном. Но я знаю, что буду по нему скучать. Что лишусь того чувства, которое испытываю в его присутствии.

Расстояние между нами не так уж велико: оно становилось все меньше и меньше, пока мы разговаривали, но даже сейчас оно кажется мне чрезмерным. Я приближаюсь к нему с совершенно явным намерением. О чем нам еще говорить? Наше время на исходе, его надо использовать! Он заключает меня в свои объятия, и мы целуемся.

Удивительно, но в этот раз все иначе. Не так безумно и нетерпеливо, но более душевно, серьезно, интенсивно. Знаю, что шестеро совершенно незнакомых мужчин наблюдают, как я с ним целуюсь, но мне все равно. Я закрываю глаза и целую представителя императорской династии, как будто от этого зависит моя жизнь.

Я отчетливо чувствую его любовь – в каждом из этих страстных прикосновений. Теперь им движет не только чистое желание. Он пытается постичь меня, ту девушку, которой я являюсь: принцессу в лохмотьях, косматую Лунолицую. Более того, он рассказывает о том, что открывает во мне, и это поражает. Мое сердце, скрытое за карамельными глазами, он знает лучше меня. Оно ему нравится, и я готова подарить его ему. Он делает все как надо. Целует меня так, что уже ничего не может пойти неправильно. Я полностью доверяю ему и его способностям.

Я чувствую его руки на своих ребрах и на спине. Я так возбуждена, и мне хочется, чтобы эти руки были под тканью, а не поверх нее, но мы в королевском саду, то есть практически на публике, и поэтому не может быть и речи о том, чтобы он коснулся лент, шнуровки и пуговиц моего бального платья.

И тем не менее мне хочется большего, и это почти болезненно. Его запах, жар между нами, давление его рук – все это сводит меня с ума от желания: я становлюсь похожей на Гворрокко в худшие моменты его жизни. Бедный кот, теперь я знаю, как ты мучаешься! Кончики пальцев Испе́ра касаются моей груди, нерешительно скользят под краешек ткани, и меня бросает то в жар, то в холод. Это безумно приятное ощущение, и мне нужно больше! Но он останавливается.

Может быть, из-за шума, который я тоже слышу где-то на заднем плане. Кто-то сбегает в сад, спускается по ступенькам и, задыхаясь, кричит:

– Сообщение от Пери!

Он лишает мою кожу прикосновения своих пальцев, обрывает наш поцелуй и вскакивает, чтобы принять бумагу, которую ему вручают. И читает.

– Как я и опасался, – бормочет он. – Острова пали.

Он поднимает взгляд на меня, ненадолго, но я замечаю, что его глаза снова черны.

– Мне пора уходить. Сейчас. Быстрее, чем сейчас! Пройдет много времени, прежде чем я вернусь. Надеюсь , что вернусь! Не забывай меня.

Он целует меня в последний раз, поспешно и мимолетно, а затем убегает со своими надзирателями и посыльным так быстро, что даже если бы побежала следом, мне было бы трудно за ними поспеть.

Проверив, как сидит платье и не слишком ли оно помято, я медленно отхожу от фонтана, где сидела вместе с Испе́ром. Я хочу вернуться в бальный зал, но лишь для того, чтобы быстро пересечь его, выйти на улицу и отправиться на поиски своей кареты. Портной объяснил мне, что двенадцать ударов в полночь – нелепое суеверие, но моя фея колдует по старинке, поэтому никогда не знаешь, чего ожидать.

Кажется, уже почти полночь. Но я не тороплюсь, а словно в оцепенении поднимаюсь на террасу и останавливаюсь там, чтобы посмотреть на звездное небо над моей головой. Все могло бы быть так чудесно! Если бы только он был камердинером!

Наконец я отрываю взгляд от звезд: мое время вышло. Провались я на этом месте, если карета из тыквы все еще будет стоять во дворе замка после полуночи – я слишком хорошо знаю свою фею! Поэтому направляюсь к ярко освещенному бальному залу и спешу через дверь внутрь. Но едва я успеваю войти, как кто-то хватает меня за руку.

– Клэри! – восклицает принц. – Я как раз собирался проверить, не в саду ли ты. Боялся, что ты уже ушла!

– Я была…

Разве он не знает, что я была в саду с его почетным гостем? Неужели он не видел, как мы вместе выходили из бального зала? Я почти уверена, что взоры всех гостей были обращены на нас. Или тут задействовано одно из маскировочных заклинаний Испе́ра?

– Пойдем со мной! – говорит Вип с таким сиянием в глазах, что мне совсем не хочется его разрушить, отмахнувшись от принца и убежав прочь.

– Мне пора, – отвечаю я, но, видимо, недостаточно убедительно. В своей невинно-восторженной манере он тянет меня к пьедесталу, отведенному для членов королевской семьи.

– Сразу после полуночи будет фейерверк, – сообщает он мне. – Нам следует поспешить, чтобы не отстать от графика.

– Что за график?

– Мой личный , – смеясь, отвечает он.

Я поднимаюсь на пьедестал рядом с принцем, вижу, как он подходит к краю, лицом к толпе, как и тогда, когда объявлял особого гостя. Музыканты заканчивают танец чуть раньше, становится тихо, и все смотрят на нас. К моему великому ужасу, стрелка больших часов дергается – раздается первый удар!

– Мои дорогие гости! – возглашает принц. – Наш вечер приближается к кульминации и неизбежно подходит к концу. Прежде чем я попрошу вас пройти в сад и насладиться зрелищем, которое мастер фейерверков создаст для вас в небе, я хочу сообщить вам кое-что еще.

Второй удар.

– Мы устроили этот бал, чтобы я мог лучше узнать некоторых девушек моего возраста. Здесь, в Амберлинге, мы не планируем смешивать голубую кровь с голубой до тех пор, пока она не станет такой голубой, что мы превратимся в идиотов.

Третий.

– Моя мать была простолюдинкой, и все вы знаете, что мой отец нашел ее в цветочном магазине в Аммерлоу, а все остальное – история. Я обязан этой цветочной лавке своей жизнью, и, насколько мне известно, мой отец еще ни разу не пожалел о том, что в тот день отправился покупать цветы!

Смех и одобрительный ропот в зале. Да, эту историю знают все, и людям она нравится, потому что это якобы настоящая история любви. И, должно быть, правдивая, учитывая, как улыбается королева. Растрогавшись, я даже пропустила несколько ударов. Кажется, часы бьют уже в седьмой раз!

– После такого хорошего примера, поданного моим отцом, – продолжает принц, – я тоже очень тщательно подбирал для себя подходящую партию, и, думаю, сегодня вечером нашел то, что искал.