Ксен Крас - Бремя раздора [litres]

Во втором послании сын Арло сообщал, что лорд Мортон Бладсворд – очень неприятный человек, и хоть лично к воспитаннику он относится уважительно и доброжелательно, то остальные люди в Кнайфхелле нередко страдают от мерзкого характера и извечного недовольства. Но это могло бы быть лишь мнением ребенка, если бы Ховвил не поведал бы о странной переписке с лекарем из Санфелла – его имя известно многим, так как он являлся одним из тех целителей, что помогали Его Величеству продержаться как можно дольше и всячески пытались излечить Гийера Старская.

Юноша, как он писал, случайно обнаружил два распечатанных послания у правителя Бладсвордов, но не успел прочитать их целиком, так как его спугнули. Через два дня, когда он снова смог пробраться в покои, писем уже не обнаружилось, а устраивать обыск у правителя он не посмел.

Но самым неприятным казалось обвинение лорда Мортона в поддержке Культа Первых и оказании тому всяческой помощи. Ховвил обнаружил письмо, что писал лорд Бладсворд. Он обращался в нем к некому Ивтаду и сообщал, что все идет хорошо. Мортон писал о кораблях, которые готов принять, и интересовался, как долго что-то, что он называл «главной ценностью», столь необходимое для свершения, должно еще находиться у него.

Сын Арло не смог понять, о чем завуалированно говорил Мортон, но на всякий случай уделил больше времени прогулкам по Кнайфхеллу. В замке юноше позволяли гулять где угодно, разве что просили лишний раз не заглядывать на псарню, когда было пополнение щенков, чтобы не пострадать от зубов новоявленной матери, и быть осторожным в дозорных башнях, откуда можно было пройти на стену – вот туда-то его не пускали даже вместе с воинами и в сопровождении лорда, объясняя это желанием обезопасить Ховвила и, конечно же, самих себя, в случае если тот упадет и на Кнайфхелл обрушит свой гнев Арло Форест.

Родственник Райана поделился мыслями, что на стене маловероятно содержится эта самая ценность, которая столь необходима Культу Первых. Вероятно, стоило поискать в других крепостях или замках на земле Бладсвордов.

Еще одним доказательством связи бывшего рыцаря Мортона с культистами была крайне странная его встреча. В замок заявилась небольшая группа людей, по их нарядам Ховвил заключил, что они простолюдины и путешественники, или моряки, или сопровождают караваны, но не более того. По неизвестной причине лорд Бладсворд согласился их принять, хоть и обещал Ховвилу, что расскажет ему об одном из сражений во время войны с Дримленсами, очевидцем которой он стал. И пока сын Арло дожидался своего наставника, один из прибывших завел с ним разговор.

Поначалу он шел как обычно, но когда юноша упомянул Богов и восславил их за то, что они помогли ему оказаться в Кнайфхелле и постигать военное искусство, собеседник заявил, что тех не существует, и пустился в долгие рассуждения о Первых, их сверхчеловечности и лишенности любых страшных пороков, коими обладают нынешние люди-правители. Уже под конец разговора один из гостей замка начал предлагать Ховвилу прогуляться с ними и узреть своими глазами то самое величие единственных верных и законных правителей Ферстленда.

Их разговор прервал Мортон Бладсворд, в грубой форме отказавший собеседнику Ховвила и заявивший, что его воспитанник никуда не отправится и должен обучаться. Правитель рода разозлился, что человек болтает о чем не следует со всеми подряд, и отправил гостей прочь, даже не разрешив им остаться на ужин и переночевать. Впрочем, те и сами собирались в путь.

Прочитанное произвело на Райана Фореста неизгладимое впечатление. Настолько, что переварить это в одиночестве он не мог и позвал Ласса, что приехал повидаться с племянником.

– И я не знаю, следует ли мне верить во все слова Ховвила, он ведь слишком юн. Боюсь, он мог что-то напутать или неправильно расслышать. Или, быть может, и я сам прочитал как-то не так?

– Дай мне письмо, Райан. – Боуэн протянул руку, и правитель отдал послание. Советник долго вглядывался в него и шевелил губами, изучая. Почти сразу к нему присоединился Ласс, он также желал убедиться в пересказанном братом, и несколько минут лорд Форест наблюдал, как двое его помощников по очереди притягивают к себе пергамент.

– Но это все может быть и правдой. Ховвилу уже достаточно, чтобы понять, когда ему рассказывают про Первых, а когда говорят про другое. – Боуэн все же победил и смог первым изучить написанное. Теперь же в строки уткнулся Ласс.

– Может, это все детские фантазии? Он слышал про Культ Первых, про их удивительные заговоры под носом у короля и захотел также стать его частью? Это свойственно детям, – произнес средний сын Мертора, не поднимая взгляда.

– А если Мортон в самом деле подыгрывает культистам? – возразил советник. – Быть может, Ховвил и не во всем прав, но уж больно много совпадений, которые придумать юноша в одиночку не способен.

– Да. – Ласс нахмурился и положил послание на стол. – И писать Ховвилу с просьбами рассказать подробнее опасно. Если Мортон прочтет, то в лучшем случае его отправят домой. А в худшем…

– А в худшем Арло открутит нам головы! – перебил брата Райана Боуэн. – И закончим на этом.

– А мне-то что теперь делать? – подал голос правитель Форестов.

– Отправляться к Клейсу! – единогласно заявили брат и советник.

Три отряда из отправленных Экрогом на север не вернулись обратно, а следовательно, скорее всего, были перехвачены Рогором Холдбистом. Быть может, его людей уже поджидали.

Лорд Редгласс знал, как подбирать людей, и в тех, что могли попасть в руки палачей северного правителя, не сомневался. Разумеется, они не станут трезвонить о планах своего милорда, стоит лишь им погрозить кулаком или посадить под замок. Они будут врать, придумывать и изворачиваться до последнего, пока хватит сил терпеть. Палачи в Санфелле были куда искуснее, однако Экрог еще не встречал никого, кроме разве что безмозглых верующих, которые были одержимы своими идеями, кто сумел бы противиться изнурительным допросам и жестоким истязаниям.

Другие же отряды докладывали о своих успехах или скорее неудачах, отправляя либо гонцов, либо воребов с краткими отчетами.

Ниллса так и не нашли. Куор вместе с семьей пропал, и теперь правитель понимал, что он, скорее всего, просто сбежал. Братья сговорились против него, их обоих подкупили или вынудили угрозами. Разумеется, когда дезертиров найдут, им предложат в обмен на прощение поведать, к кому они перешли на службу. Но пощады не будет. Виновные должны умереть.

Рорри не объявился, никто до сих пор не просил за него выкупа, и лорд Редгласс начал ни на шутку нервничать. На деле же он не мог перестать думать ни днем ни ночью, лежал в своей постели, не проваливаясь в сон.