Ксен Крас - Бремя раздора [litres]

– Получим за тебя оплату, тогда и поедешь домой.

Его друг – Рорри раньше считал его таковым – оруженосец Нуак оказался совсем не тем человеком, которого представлял себе лорд Дримленс. Он радовался вместе с другими, когда наследника рода схватили и связали, он смеялся громче остальных, когда Рорри шел рядом с лошадьми, спотыкался, падал и не мог вновь подняться, указывал в его сторону пальцем и даже придумывал обидные обзывательства. Грубые и жестокие. И это делал человек, которого лорд считал другом – смеялся и издевался! От остальных подобное поведение ранило бы не столь сильно.

Сначала группа сира Цимта насчитывала с десяток, а то и больше человек – так говорил Нуак. Но потом часть перебила друг друга, чтобы не делиться золотом, а сир Цимт отравил остальных. Теперь все вознаграждение должно было достаться только им двоим, и оруженосец рассказывал, как весело они заживут, как он купит себе дом недалеко от порта, чтобы ходить в бордели, прикупит корабль и обплывет все увеселительные дома Ферстленда. Также в мечты юноши входили слуги, теплая постель и самые изысканные из блюд. Нуак не мог придумать ни одного логичного поручения для людей, что должны были бы обеспечивать его быт, лишь глупости, которые для юного лорда казались недостойными. А из блюд говорил только про «много», «вкусно» и «как у лордов».

– Ты глупый и ничего не знаешь о жизни, – заметил как-то Дримленс. – А слуги должны быть только у знатных людей, таких как я. Они помогают нам. А тебе никто прислуживать не станет, ты ведь простолюдин!

За эти слова Рорри избили, и это было лишним подтверждением того, что правду никто не любит.

Наставник Нуака, сир Цимт, не любил делиться своими планами и подшучивал над оруженосцем. Он говорил, что сначала надо сделать дело, а потом уже решать, на что потратить. Сколько именно хотели потребовать похитители и у кого, они не сообщали, но ученику рыцаря должна была достаться треть.

– Я не хочу потом. Отпустите меня сейчас! – Один из мешков все время норовил упасть на лицо, и лорд был вынужден придерживать его руками.

– Хватит ныть, лорденыш! Пока за тебя не заплатят, мы не отпустим тебя, – подал голос сир, и Дримленс обиженно засопел. Будь рядом с ним его войско, будь Рорри в своем доме – никто бы не посмел его так называть!

– А за меня скоро заплатят?

– Надеюсь, что да. Кормить тебя затратно, а перевозить хлопотно.

Еще в самом начале путешествия, во время одного из привалов, Нуак отправился в поселение с монетами, что до того отсчитал ему рыцарь, и вернулся под вечер с телегой и запряженной в нее лошадью. Там же, в телеге, лежали мешки с пропитанием. В телегу впрягали по очереди то купленную у простолюдина, то ту, на которой ранее сидел Нуак, лошадь. Второе животное без сумок и всадника шло рядом с Цимтом.

Рорри закинули на мешки, и тот был непередаваемо счастлив – до того ему приходилось идти пешком, ноги стерлись в первый же день и причиняли страдания, руки болели, он расшиб себе лицо за те падения и готов был расцеловать телегу и обеих лошадей. Но только в первый день.

Оказалось, что в этой карете крестьянского уровня невозможно нормально лежать. Каждую кочку и палку на дороге он чувствовал всем телом. Когда же похитители приближались к поселениям или полям, где работали крестьяне, или могли встретить лесорубов или охотников, путешественников или кого-то еще – то есть все время днем и почти все время вечерами, – Рорри забрасывали мешками и прочими вещами.

Бывший друг-оруженосец, что теперь перелез к Дримленсу и сидел в козлах, ехидно интересовался, не жестко ли милорду, и когда слышал жалобы, то ржал отвратительнее, чем лошадь, которой он управлял.

– Ты бы и сам посоветовал нам, кому отправить наше предложение, чтобы ты поскорее стал свободен.

Рорри очень хотел на свободу, и еще больше он хотел оказаться в теплом замке, где не дует изо всех щелей, есть кровати и горячая еда и он смог бы делать что пожелает. Даже Шинфорт после такого казался прекрасным местом.

Да что там Шинфорт? Путешествовать с Ниллсом верхом на лошади, имея возможность попросить привала, перекусывать и пить когда вздумается и получать хоть какую-то заботу, уже казалось прекрасным времяпрепровождением после встречи со старыми знакомыми.

– Лорд Экрог Редгласс за меня заплатит.

– В самом деле? – оживился рыцарь. – И как думаешь, много?

– Очень! Он же не зря меня похищал…

– Он похищал тебя? Зачем?

– Потому что он хотел через меня получить больше власти, порты и… Мне долго объясняли, но я не весь план смог понять. Мне сказали, что он приказал похитить меня и не хотел, чтобы кто-либо знал это.

Мальчик не видел лицо рыцаря, не видел, что делает Нуак, баулы загораживали обзор, и даже приподнявшись, он смог разглядеть лишь плечо и затылок оруженосца.

– А разве на твоих землях за тебя не дадут награды?

– А мы едем в мои владения? – обрадовался мальчик.

– Нет. Но мы отправили в столицу письмо с требованием.

– Я слышал, что там сейчас сидят люди регента. Но можно было сразу писать регенту, он сам заплатил бы за меня.

– А ему-то это зачем?

– Не знаю. Но король хотел, чтобы я пожил в его замке, звал меня в гости. И Ниллс вез меня в Санфелл…

Дримленс скучал по воину, он успел привыкнуть к хмурому и неболтливому слуге дядюшки Экрога. По крайней мере, тот верил в сны, относился с уважением и обеспечивал всем необходимым. Лорд сердился на Ниллса за смерть Уоррка и был уверен, что никогда не простит, однако, пока он лежал и смотрел в одну точку на небе или, что еще хуже, на один и тот же тюк, у него было время подумать.

Если Экрог и правда вынудил Ниллса, заставил его, и воин поступал как злой человек, только чтобы выжить, то злиться надо было на лорда Редгласса. Ниллс был добр к Рорри, а тот, кто добр к детям и юношам, не может быть плохим.

– Что с Ниллсом? – вновь подал голос Рорри. – Где он?

– О, не переживай о нем – он не догонит нас и не сможет забрать тебя.

– Да, теперь, пока у нас не будет золота, ты будешь наслаждаться нашим обществом! – засмеялся Нуак. Рорри был готов поклясться, что тот специально заранее сместился по дороге, чтобы колесо попало в яму.

– Что с ним? Он отправился один в Санфелл? Он не станет меня спасать?

– Он бы хотел. Но он мертв.

Юный наследник рода замолчал.

Эти люди убили сильного воителя Ниллса, хотели продать Рорри, словно тот был овцой или коровой, и даже не считали его за человека. Дримленс закрылся тюком, повернул голову и почти беззвучно заплакал.

Наверное, он всхлипывал громче, чем думал.

Нуак перегнулся, подвинул один из тюков в сторону, отобрал тот, которым прикрывался лорд, и радостным голосом заявил:

– Смотри-ка! Этот лорденыш жалеет того мертвеца! Ой, да он плачет, как девка!