Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 2 [litres]

– Досадно, – сказал Каладин.

«Да, немного неудобно крутить ручку лебедки ради чуда, позволяющего человеку безопасно взлететь на сотни футов».

– Простите, светлость, но обычно я могу сделать это с гораздо меньшим трудом.

«А сейчас не можешь, верно?»

– Верно. – Каладин посмотрел на фабриаль, теперь прикрепленный к его левой руке, с ремнями, обмотанными вокруг плеча. Штуковина немного жала, но в целом сидела вполне прилично. – Значит, я направлю его в нужную сторону, активирую и меня потянет туда?

«Да. Но мы сделали устройство таким, чтобы движение прекращалось, если разжать хватку – иначе это было бы слишком опасно. Видишь нажимную пружину возле ладони? Если ослабить давление на нее, включится тормоз. Понятно?»

– Да.

Каладин крепко сжал ручку поперек ладони. По одну сторону от нее выделялась металлическая часть с пружиной снизу. Чем сильнее он сжимал, тем быстрее устройство его тянуло. Если отпустить ручку совсем, он должен был остановиться.

«Фабриаль используется в два этапа. Во-первых, надо включить устройство, соединив сопряженные рубины. Выключатель, который можно двигать большим пальцем, предназначен именно для этой цели. Как только ты его повернешь, твоя рука будет зафиксирована в текущей ориентации и наруч сможет перемещаться только вперед. Второй этап – начать сбрасывать противовес. Если он падает полностью, переключись на следующий, используя диск с делениями на тыльной стороне запястья. Видишь?»

– Да, – сказал Каладин.

«Как только остановишься, будешь висеть, пока не отключишь устройство. Но если у тебя еще остались неиспользованные противовесы, можно переключиться на один из них с помощью диска и продолжить движение вверх. Или, если хватит смелости, можно отключить устройство – и, падая, поменять направление. Затем снова его включить, чтобы тебя потянуло в нужную сторону».

– Звучит опасно, – сказал Каладин. – Если я нахожусь высоко в воздухе и мне нужно перебраться на балкон или что-то в этом роде, я должен перейти к свободному падению, чтобы сбросить направление устройства, потому что только так оно сможет потянуть меня в сторону, а не вертикально вверх?

«Да, к сожалению. У инженера, создавшего это, великие и возвышенные идеи, но с практическим подходом неладно. Однако лучше так, чем никак, великий маршал. И это лучшее, что я могу сделать для тебя прямо сейчас».

Каладин тяжело вздохнул:

– Понятно. Простите, если я кажусь вам неблагодарным, светлость. Это были тяжелые дни. Спасибо за помощь. Я ознакомлюсь с устройством.

«Тебе не нужно переживать о том, что пустосвет в камнях закончится во время тренировок – сопряженные рубины для поддержания связи используют очень мало энергии. Но со временем, конечно, запас иссякнет. Когда это произойдет, придется что-то придумать. А пока я надеюсь, что Сородич скоро доверится мне достаточно, чтобы сказать, где найти оставшиеся узлы. Как только я получу эту информацию, я смогу разработать план их защиты, возможно увлекая врагов с их поисками в другую часть башни. Очень важно, чтобы ты охранял этот щит как можно дольше – тогда у меня будет время понять, что не так со светом в башне и ее защитой».

– Есть успехи? – спросил Каладин.

«Нет, но сейчас я сосредоточена на заполнении пробелов в своих знаниях. Надеюсь, как только у меня будут правильные основы по буресвету и пустосвету, я добьюсь более быстрого прогресса».

– Понятно, – сказал Каладин. – Я свяжусь с вами через несколько часов, если у вас найдется время, чтобы обсудить мой опыт работы с этим устройством.

«Спасибо».

Он отошел от стены. Сил стояла в воздухе рядом с ним, разглядывая фабриаль.

– Ну? – спросил ее Каладин. – Что думаешь?

– Думаю, ты будешь выглядеть крайне глупо, используя эту штуковину. Не терпится поглядеть!

Он вышел в ближайший коридор. Здесь, на двадцатом этаже, можно было тренироваться без риска – при условии, что он будет держаться подальше от атриума. Он прошел по коридору, расставляя аметисты для освещения. Затем встал в конце, глядя на линию огней. Фабриаль оставлял пальцы свободными, но стержень в центре ладони помешает сражаться. Ему придется держать копье одной рукой, как будто в другой – щит.

– Будем пробовать тут? – Сил метнулась к нему. – Разве эта штука не для того, чтобы подниматься и опускаться?

– Светлость Навани сказала, что она потянет меня в любом направлении. Новые ветробегуны всегда желают взлететь при помощи сплетений, но тот, у кого больше опыта, понимает, что можно достичь гораздо большего, если мыслить в трех измерениях.

Он указал левой рукой вдоль коридора и раскрыл ладонь. Затем, решив, что это разумно, втянул немного буресвета. Наконец большим пальцем повернул маленький рычажок и включил механизм. Ничего не произошло.

«Пока все неплохо», – подумал он, пытаясь пошевелить рукой вправо или влево. Ее как будто что-то удерживало на месте. Хорошо.

Он сжал кулак, стиснув перекладину поперек ладони, и его тут же потащило по коридору. Он скользил и совсем не мог затормозить. А гири и впрямь тяжелые!

Каладин раскрыл ладонь и резко остановился. Поскольку устройство все еще работало, он остался в воздухе, оторвав ноги от земли. Однако это также создавало невероятную нагрузку на руку, особенно на локоть.

Да, фабриаль в его нынешнем виде был слишком опасным для любого, кто не использует буресвет. Он снова опустил ноги и щелчком переключателя выключил наруч – рука тут же освободилась. Когда Каладин подошел к шахте, чтобы проверить противовес, оказалось, что тот чуть-чуть опустился. Стоило выключить фабриаль, и тормоз заблокировал гирю.

Каладин вышел в коридор, включил устройство и крепко сжал перекладину. Это бросило его вперед. Он подобрал ноги, силясь удержаться в вертикальном положении. В этот миг, каким бы трудным ни было упражнение, он почувствовал, как в нем снова что-то оживает. Ветер в волосах. Его тело парит, претендуя на небо, пусть и несовершенным образом. Этот опыт показался ему знакомым. Даже интуитивно.

Так продолжалось вплоть до того момента, когда он заметил быстро приближающуюся дальнюю стену. Он среагировал слишком медленно, сначала инстинктивно пытаясь сплетением направить себя назад. Он ударился о стену рукой и почувствовал, как хрустнули костяшки пальцев. Устройство продолжало двигаться вперед, еще сильнее сдавливая его искалеченную руку, заставляя сжимать перекладину. Фабриаль удерживал Каладина прижатым к стене до тех пор, пока ему не удалось протянуть другую руку и щелкнуть переключателем, освобождая механизм и самого себя.

Он задохнулся от боли, высасывая буресвет из ближайшего аметиста на полу. Исцеление происходило медленно, как и в прошлый раз. Боль была острой; он стиснул зубы, пока ждал, – и кровь с костей, проткнувших кожу насквозь, испачкала наруч.