Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 2 [litres]

– Если мы собираемся восстановить твои способности, мне нужно понять, как работает свет. Так что, если нет лучшей идеи, как это сделать, мне придется продолжать использовать самосветы и – да! – фабриали.

Сородич замолчал.

– Расскажи мне еще раз о башнесвете, – попросила Навани.

«Это начинает меня утомлять».

– Ты хочешь, чтобы тебя спасли, или нет?

«Ладно… Башнесвет – моя разновидность света, которую я могло создавать».

– Для этого был нужен узокователь?

«Нет, я делало его само. А мой узокователь мог его творить через нашу связь».

– И этот свет, в свою очередь, питал защиту башни.

«Не только защиту. Всё».

– Почему он больше не работает?

«Я уже объясняло!»

– Это обычный метод расследования, – спокойно сказала Навани, листая книгу левой рукой. – Моя цель состоит в том, чтобы заставить тебя переформулировать факты по-разному, объяснять вещи по-разному – и вспоминать детали, которые ты забыло.

«Я ничего не забыло. Защита больше не работает, потому что у меня нет света для нее. Я потеряло большую часть своих сил, когда утратило способность слышать два чистых тона Рошара. Я могу сделать только крошечное количество света, достаточное для питания нескольких основных фабриалей башни».

– Два тона Рошара? – спросила Навани. – Их три.

«Нет, два. Один от матери, другой от отца. Тон Вражды – незваный гость. Ложный».

– Может быть, одна из причин, по которой ты потеряло свои способности, связана с тем, что этот тон стал чистым тоном Рошара? Вражда действительно стал одним из трех богов?

«Я… не знаю», – признался Сородич.

Навани отметила эту гипотезу как любопытную.

«Мы должны найти способ восстановить мой башнесвет, – сказал Сородич, – и удалить пустосвет из моего тела».

– Именно над этим я и работаю.

Если бы она могла понять, как объединить два света, то это был бы первый шаг к созданию башнесвета.

Она явно нуждалась в эмульгаторе, посреднике. Какой эмульгатор может «прилипнуть» к буресвету и смешать его с пустосветом? Она покачала головой, убирая руку с кристаллической жилы на стене. Она пробыла здесь слишком долго, поэтому взяла книгу и вышла в переднюю часть комнаты, погруженная в мысли. Однако, подойдя к своему столу, нашла на нем маленькую коробочку.

Она взглянула на охранника у двери, и тот кивнул. Это прислала Рабониэль. Затаив дыхание, Навани открыла шкатулку и обнаружила ярко светящийся бриллиант. На первый взгляд это была еще одна сфера буресвета. Но когда она положила ее рядом с настоящей, то увидела зеленый оттенок.

Жизнесвет. Рабониэль обещала достать немного для Навани.

– Она не сказала, как приобрела это? – спросила Навани.

Охранник покачал головой.

Навани догадалась. Сородич потерял Крадунью из виду, но объяснил, что в девочке есть что-то странное. И это пробуждало в Навани надежду, что она сумеет их вытащить из передряги.

Вокруг появились спрены предчувствия, но руки Навани не дрожали, когда она использовала средний камертон на этом новом бриллианте. Сработало: она смогла вытянуть жизнесвет и направить его в другой камень.

Башнесвет был смесью света жизни и света бури. Так что, возможно, жизнесвет – свет Культивации – обладал каким-то свойством, которое позволяло ему смешиваться с другими разновидностями. Затаив дыхание, Навани повторила свои прежние эксперименты, только с жизнесветом вместо пустосвета.

И потерпела неудачу.

Она не могла смешать буресвет и жизнесвет. Ни использование камертонов, ни прикосновение к потокам, ни умное применение разницы давления в самосветах не подействовали.

Она попыталась смешать пустосвет и жизнесвет. Она попробовала перемешать все три. Она перепробовала все эксперименты, которые выдумала на предыдущих сеансах мозгового штурма. Затем она повторяла все это, пока – поскольку каждый опыт позволял толике жизнесвета испариться – не израсходовала его полностью.

Прогоняя спренов изнеможения, расстроенная Навани встала. Еще один тупик. Это было так же плохо, как утренние опыты, когда она перепробовала все, что могла придумать, включая использование сразу двух камертонов, чтобы заставить башнесвет двигаться прочь от своего камня. В этом она тоже потерпела неудачу.

Она собрала все использованные бриллианты и положила их у двери, чтобы охранники забрали и отправили перезаряжать, – сегодня надвигалась Великая буря. После этого она в отчаянии принялась расхаживать по комнате. Она знала, что не должна беспокоиться из-за отсутствия результатов. Настоящие ученые понимали, что подобные эксперименты – не провалы, а необходимые шаги на пути к открытиям. На самом деле было бы замечательно – и абсолютно вопреки традициям – получить хороший результат так рано.

Проблема заключалась в том, что ученым не приходилось работать в такие чудовищно сжатые сроки или под таким давлением. Она была изолирована, с каждым мгновением приближалась катастрофа. Единственная зацепка, которая у нее оставалась, – попытка смешать разновидности света в надежде, что получится в конечном итоге создать больше башнесвета, чтобы помочь Сородичу.

Она бродила по комнате, делая вид, что изучает корешки книг на полках.

«Если я совершу открытие, Рабониэль узнает, потому что стражник всегда наблюдает. Она вытянет из меня ответ, и поэтому даже в этих попытках сбежать я продвигаю ее на пути к цели – какова бы та ни была».

Навани стояла на пороге чего-то важного. Откровения, которые она получила о буресвете, коренным образом изменили представление о нем и о мире в целом. Три типа силы. Возможность их смешения. И… возможно, что-то еще, судя по той странной сфере, которая искривляла воздух вокруг себя.

Чутье подсказывало, что это знание рано или поздно выйдет наружу. И те, кто его контролировал, эксплуатировал, выиграли бы войну.

«Мне нужен другой план», – решила Навани. Если она узнает, как сделать башнесвет, и если щит падет, понадобится способ на короткое время изолировать самосветную колонну. Защитить ее, возможно, поработать над ней.

Навани сжала блокнот в защищенной руке, как будто записывала названия книг. Вместо этого она быстро записала идею. Ей сказали, что она может получить все, что ей нужно, если это имеет отношение к ее экспериментам. Они также разрешили ей хранить оборудование в коридоре.

А если придумать фабриальное оружие и спрятать его в коридоре? Допустим, какие-нибудь с виду невинные фабриали, с помощью которых можно будет обездвижить охранников или Сплавленных, способных помешать ей поработать над самосветной колонной. Навани набросала несколько идей: она могла создать ловушки из деталей, как будто не таящих в себе никакой угрозы. Больриали, вызывающие агонию и мышечные судороги. Нагревающие фабриали, способные обжечь и ошпарить.