Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 2 [litres]

– Очень даже представляю, – сказала она в ритме насмешки. – Ты трещишь про это без умолку.

«Эй, ты единственная, с кем я могу поговорить. А я люблю поговорить. И…»

– Шустроформа. Когда?

«У нас проблемы посерьезнее. Твой народ не готов принять формы власти. Вообще. Они слишком робки. И то, как они сражаются…»

– А что плохого в том, как мы сражаемся? – спросила Венли в ритме самомнения. – Наши воины сильны и грозны.

«Умоляю, не надо… Человеки за минувшие века вспомнили, как получать хорошую сталь, и даже выяснили некоторые вещи, неизвестные нам. А твои соплеменники только и делали, что швыряли друг в друга копья, как дикари. Вы вопите и танцуете больше, чем деретесь. Это какой-то позор».

– Ну так и шел бы ты к человекам.

«Не веди себя как ребенок, – сказал Улим. – Ты должна знать, с чем столкнешься. Представь себе сто тысяч врагов в сверкающих доспехах, двигающихся согласованными блоками, защищенными стеной из сцепленных щитов – из которой торчат копья, алчущие твоей плоти. Представь себе тысячи лучников, выпускающих волны стрел, которые превращаются в смертоносный дождь. Представь себе всадников, несущихся в атаку – она звучит как гром без молнии – и сметающих любого на своем пути. Думаешь, с таким можно справиться с помощью невнятных хвастливых воплей?»

Уверенность Венли поколебалась. Она посмотрела на Расколотые равнины, где их боеформы тренировались на близлежащем плато. Она сама подтолкнула их к этому, следуя советам Улима. Он знал толк в манипулировании; с его помощью она могла заставить остальных делать практически что угодно.

Отчасти это ее беспокоило. Но стоило углубиться в размышления, как в голове появлялся туман. В конце концов Венли вернулась к тому, о чем думала раньше.

– Эшонай предположила, что человеки блефуют насчет того, сколько у них городов, – сказала она. – Но если и впрямь десятки, как они нам сказали, то наша численность окажется примерно равной. Если мы заставим все семьи прислушаться…

«Примерно равной? – переспросил Улим и расхохотался. Возмутительный, оглушительный звук. Ее светсердце завибрировало. – Вы и они? “Равной”? Ах ты, благословенная маленькая идиотка!»

Венли невольно настроилась на ритм мучений. Иногда спрен заставлял ее чувствовать себя ужасно. Он то шептал о том, какая она замечательная, то начинал говорить более свободно, и тогда его тон делался уничижительным.

– Может, нам и не придется воевать. Может, мы найдем другой способ.

«Малышка, на этот раз у тебя не будет выбора, – сказал Улим. – Они позаботятся об этом. Ты знаешь, что они сделали со всеми другими певцами в мире? Обратили в рабство».

– Да, – сказал Венли. – Это доказывает, что мои предки поступили мудро.

«Да, пожалуйста, не говори так при моих друзьях, – предупредил Улим. – Ты выставишь меня в плохом свете. Твои предки были предателями. И что бы вы ни сделали, люди заставят вас сражаться. Уж поверь мне. Они всегда так поступают. Ваш примитивный маленький рай обречен. Лучшее, что вы можете сделать, – обучить некоторое количество солдат, попрактиковаться в использовании местности в своих интересах и подготовиться к получению кое-каких подлинных форм. Твой народ не сможет выбрать свободу, Венли. Только хозяина».

Венли оттолкнулась от стены и пошла по городу. С Улимом что-то неладно. И с ней тоже. С ее теперешними мыслями…

«Ты даже не представляешь, какая сила ждет тебя, Венли, – продолжил Улим, перейдя на ритм страстного желания. – В старые времена формы власти были зарезервированы для особенных певцов. Самых ценных. Они были могущественны, способны на удивительные вещи».

– Почему же мы проиграли?

«Эх, нам не повезло. Мы не смогли сломить последнего Вестника, и человеки придумали, как повесить на него Клятвенный договор целиком. И мы застряли на Брейзе. В конце концов Несотворенные решили начать войну без нас, и это оказалось чрезвычайно глупо. В прошлом Вражда предоставлял своим приближенным различные формы власти, и Ба-Адо-Мишрам вообразила, что может делать то же самое. Кончилось тем, что она раздавала формы власти так же легко, как Сплавленные раздают друг другу титулы, установила Связь со всем племенем певцов и стала маленьким божеством. Слишком маленьким».

– Я… не понимаю.

«Ну конечно, не понимаешь. По существу, все слишком полагались на огромного спрена. Беда в том, что спрена можно посадить в самосвет, и человеки это поняли. Итог: Ба-Адо-Мишрам получила очень тесную тюрьму, а души всех певцов до единого разодрало в клочья. Потребуются нешуточные усилия, чтобы восстановить разумы певцов по всему миру. Мы ускорим процесс с помощью твоего народа: облачим вас в буреформу и притащим большую бурю из Шейдсмара. Вражда считает, что все получится, – и, учитывая, что он у нас бог совсем не маленький, мы будем делать то, что он говорит. Альтернатива подразумевает много боли и время от времени красочное расчленение».

Венли кивнула проходившим мимо слушателям. Это были члены другой семьи; она это понимала по цвету лент в их косах и типу самосветов в бородах мужчин. Венли нарочно запела один из слабых старых ритмов, чтобы они услышали, но эти новички даже не взглянули в ее сторону, хоть она и была важной персоной.

«Терпи, – сказал Улим. – Как только состоится Возвращение, ты будешь провозглашена той, кто его инициировал, – и тебе воздастся по заслугам как самой важной из всех слушателей».

– Ты говоришь, что мои предки были предателями, – прошептала Венли. – Но мы вам нужны. Если бы они не откололись, вы бы не использовали нас в своем заговоре. Вы должны быть им благодарны.

«Им повезло. Но это не значит, что они не были предателями».

– Возможно, они знали, что собирается сделать Ба-Адо-Мишрам, и поэтому настроились на ритм мудрости, а не на ритм предательства.

Она, конечно, знала это имя. Как хранительница песен, она знала имена всех девяти Несотворенных – они входили в число богов, которым ее народ поклялся никогда больше не поклоняться. Но чем больше она говорила с Улимом, тем меньше внимания уделяла песням. Старые слушатели запомнили неправильные вещи. Как они могли сохранить имена Несотворенных, но забыть что-то столь простое, как принятие трудоформы?

«В любом случае какая разница, что сделали твои предки? – сказал Улим. – Мы должны подготовить твой народ к формам власти, а затем заставить их вызвать бурю Вражды. А дальше все пойдет своим чередом».

– Это может оказаться сложнее, чем ты думаешь, спрен, – сказала Венли в ритме насмешки.

Она понизила голос – мимо проходила еще одна группа слушателей. Город был так переполнен в эти дни, что с трудом удавалось отыскать спокойный уголок для размышлений.