Роберт Силверберг - Валентин Понтифик [litres]

– И все же…

– Ярмуз, он ведь и сам может быть голоден.

– Положение тяжелое, но не отчаянное. Пока еще – не отчаянное! К тому же много ли мяса они добудут от нескольких костлявых сигимойнов, димилионов и зампидунов? Там сотни народу, каждому на один укус, а для науки – невозместимая потеря!

– Толпа неспособна к логическому мышлению, – ответил Найил. – К тому же, подозреваю, вы переоцениваете своего навозного короналя. Он может ненавидеть все это заведение – ненавидеть свою работу, ненавидеть вас, ненавидеть животных. Более того, он может счесть выгодным с политической точки зрения привести своих сторонников сюда, на этот холм, чтобы немного подкормить. Он ведь знает, как пройти в ворота, правда?

– Ну, полагаю…

– Это знают все сотрудники, до последнего уборщика. Где находятся пульты, как нейтрализовать поле, чтобы можно было пройти…

– Он этого не сделает!

– Вполне может сделать. Ярмуз, примите меры. Вооружите персонал.

– Вооружить? Чем? Вы серьезно считаете, что у меня тут есть оружие?

– Этот парк уникален. Если животные погибнут, то мир потеряет их окончательно и бесповоротно. Ярмуз, вы несете за них ответственность.

Издалека – ну, уже ближе, чем прежде, подумал Хитайн, – доносились крики: «Таллимон! Лорд Таллимон!»

– Вам не кажется, что они уже идут сюда? – осведомился Найил.

– Он так не поступит. Не поступит!

«Таллимон! Лорд Таллимон!»

– Определенно, ближе, – сказал Найил.

Из-за открытой двери в дальнем конце помещения послышался шум. Вбежал, задыхаясь, один из садовников, окликнул Хитайна по имени и уставился на него безумными глазами.

– Сотни людей! – воскликнул он. – Тысячи! Идут сюда, в Гимбелук!

Хитайн почувствовал, что сейчас впадет в панику. Он обернулся к сотрудникам.

– Проверьте ворота. Убедитесь, что все крепко заперты. Потом начинайте запирать ворота… всех животных, находящихся в открытых вольерах, необходимо отогнать как можно дальше к северной оконечности парка. Там у них будет больше шансов спрятаться в лесу. И…

– Это не выход, – перебил его Вигнол Найил.

– А что еще можно сделать? У меня нет оружия, Вигнол. У меня нет оружия!

– У меня найдется.

– Что вы имеете в виду?

– Я сотни, тысячи раз рисковал жизнью, собирая животных для этого парка. Особенно трудно дались мне те, которых я только что привез. Я буду защищать их! – Он отвернулся от Ярмуза Хитайна. – Эй! помогите мне погрузить эту клетку!

– Вигнол, что вы делаете?

– Неважно. Занимайтесь воротами. – Не дожидаясь помощи, Найил принялся поднимать клетку с дхиимами на ту самую летающую тачку, на которой ее привезли сюда. И тут до Хитайна дошло, каким оружием намеревался воспользоваться Найил. Он метнулся вперед и ухватил зоолога за рукав. Найил легко оттолкнул его и, не слушая хриплых протестующих выкриков, направил тачку к выходу из здания.

Крики погромщиков из города, продолжавших скандировать имя своего главаря, звучали все громче и громче. Они уничтожат парк, думал оцепеневший от ужаса Хитайн. И все же… неужели Найил на самом деле…

Нет. Нет! Он выбежал за дверь и в едва начавшихся сумерках разглядел вдали Вигнола Найила, который уже подъезжал к восточным воротам. И там продолжало греметь: «Таллимон! Таллимон!»

Хитайн видел, как толпа вливалась на просторную площадь перед воротами, где каждое утро посетители дожидались часа открытия парка. И несуразная фигура в зловеще-красных одеждах с белой оторочкой – это что, действительно старый знакомец Таллимон? Стоит во весь рост на чем-то вроде паланкина, возвышаясь над толпой, и яростно размахивает руками, подгоняя толпу вперед. Энергетическое поле, служащее оградой парку, удержало бы, несомненно, двоих-троих, даже десяток, но отнюдь не было рассчитано на противостояние озверевшей толпе. Да и кому в былые времена пришла бы в голову мысль об озверевшей толпе? А вот сейчас…

– Остановитесь! – заорал Найил! – Уходите! А то хуже будет! Предупреждаю!

– Таллимон! Таллимон!

– Предупреждаю: уходите!

Его никто не слушал. Толпа перла вперед, как стадо взбесившихся бидлаков, сносящих все на своем пути. Хитайн в бессильном смятении глядел, как Найил дал знак одному из привратников, и тот отключил энергетический барьер ровно настолько, чтобы Найил успел вытолкнуть клетку с дхиимами на площадь, сорвать с дверцы прочный засов и метнуться обратно под защиту светящегося розового тумана.

– Нет, – пробормотал Хитайн. – Даже ради спасения парка… нет… нет…

Дхиимы вырвались из клетки с такой быстротой, что казалось, будто оттуда вылился летучий поток, пестрящий золотистой шерсткой и множеством стремительно трепещущих черных крылышек.

Твари взвились на тридцать, сорок футов, повернулись, устремились вниз и с ужасающей силой и непреодолимой жадностью, будто не ели несколько месяцев, налетели на авангард толпы. В первые мгновения атакованные определенно не понимали, что происходит, и раздраженно отмахивались от дхиимов, как от назойливых насекомых. Но оказалось, что с дхиимами справиться не так легко, как с мошкарой. Они пикировали, вцеплялись, отрывали куски плоти, взлетали немного повыше, прямо на лету сжирали мясо и снова устремлялись вниз. Самозваный лорд Таллимон свалился с носилок и растянулся на земле, истекая кровью из дюжины ран. Дхиимы оказались поистине ненасытными и раз за разом налетали на передние ряды, предпочитая тех, кто уже пострадал, снова и снова кусали их, зарывались все глубже в плоть, легко разрывали волокна обнаженных мышц, добираясь до нежных тканей, спрятанных под ними.

– Нет, – снова и снова повторял Хитайн, замерший на своем наблюдательном пункте за воротами. – Нет. Нет. Нет…

Мелкие создания не знали жалости. Толпа дрогнула и побежала, не выбирая дороги, все кричали, толкались, топтали друг друга в стремлении выбраться обратно на дорогу в Ни-мойю, упавшие лежали в алых лужах, а дхиимы продолжали свой круговорот и уже обглодали некоторых до костей, облепленных рваным тряпьем да оброненными впопыхах кусками мяса, которые тоже стремительно исчезали. Хитайн услышал рыдания и не сразу понял, что рыдает он сам.

И все сразу закончилось. Площадь окутала странная тишина. Погромщики разбежались, жертвы, валявшиеся на асфальте, уже не стонали, дхиимы, вероятно, ненадолго насытившиеся, некоторое время висели в воздухе, трепеща крыльями, а потом собрались в стайку и скрылись в ночи, отправившись одно Божество ведает куда.

Ярмуз Хитайн на трясущихся ногах медленно отошел от ворот.

Парк спасен. Парк спасен. Он повернулся к Винголу Найилу, который стоял, воздев руки, сверкая глазами, и походил на ангела мщения.

– Зря вы это сделали, – сказал Хитайн, с великим трудом проталкивая звуки в горло, стиснутое спазмом от страха и отвращения.