Ольга Шерстобитова - Договор с драконом не предлагать [litres]

Ричард оттолкнул девчонку, закрыл собой, приняв удар темной магии. Вскрикнул от боли, но остался на ногах. А я смотрела, как в него проникает тьма, как она гасит такое любимое и родное сияние сиреневых глаз, а цветы в вазе, чудом уцелевшей в этом погроме, превращаются в пепел.

Нападавшая пошатнулась и, словно не веря в происходящее, упала.

И только тогда время ускорило бег. Но я уже почти не слышала, как кричат люди, как рыдает императрица над погибшей дочерью, как обнимает спасенную девочку Ниар, из глаз которого бегут слезы, потому что там… в этом зале… остались его родители. Их уже не вернуть. И моих тоже…

Краски зала побледнели, начали размываться. Моя собственная магия буквально втянула меня обратно. И я моментально оказалась в объятиях Ричарда. Таких теплых, способных защитить от всего на свете. Дрожала и всхлипывала, не боясь показаться слабой. Слишком много смертей для меня одной. Слишком…

Ричард молчал. Он ничего не говорил, да и слова сейчас были бы лишними. Только обнимал и ждал, пока я перестану дрожать и хоть немного приду в себя.

– Это ужасно, – сказала я, вытирая слезы.

– Знаю. Потому-то так сильно и желал тебя уберечь.

Я подняла на него заплаканные глаза.

– Ты совсем лохматая, – тихо сказал он, проводя рукой по моим волосам.

В любой другой раз я бы встрепенулась, бросилась умываться и приводить себя в порядок… Но, видимо, нормальной иларой я перестала быть с того самого момента, как согласилась на сделку с Альфредом. А встреча с Ричардом перевернула всю мою жизнь. Именно с ним я обрела себя и расправила крылья, несмотря на все обстоятельства.

Я вытерла слезы, несколько раз глубоко вдохнула и потянулась к бумаге и карандашам. Воссоздать узор попавшего в Ричарда проклятия непросто. И пусть память у меня была цепкой, но на это требовалось время. Я водила карандашом по листу, забыв обо всем на свете. Потому что именно от этого зависела жизнь Ричарда, а значит, и моя.

Время потеряло счет и значение. Единственное, что осталось в памяти, – это то, как Ричард надел на меня защитный артефакт и что-то сказал заглянувшей Мелиссе.

Когда я закончила рисовать, близился рассвет. Ночь неспешно снимала наряд и уступала место сочным оттенкам розового и небесно-голубого. Небывалое зрелище, так не свойственное этим местам. Здесь все время идут дожди да гуляют тучи, а редкое, но такое желанное солнце не спешит радовать собой мир.

Я отложила рисунок, на котором был почти идеально воссоздан узор проклятия. Потянулась и обнаружила, что сижу на подоконнике башни, где всегда занималась творчеством. Ричард принес меня сюда, но когда и как это случилось, я помнила весьма смутно.

Сам дракон сидел в кресле и листал папку с моими рисунками.

Я смутилась. Все же на большинстве из них был сам хозяин Шанрассхолла. Рука легко воспроизводила знакомые родные черты. Портрет родителей рисовать было в разы сложнее. Да и не закончен он пока, сделан лишь набросок.

– Ты обязательно должен попозировать мне в облике дракона, – сказала я.

Ричард поднял на меня глаза, и в первых лучах утреннего солнца они сверкнули, словно драгоценные камни, заворожили…

– Еще немного, и я начну ревновать тебя к дракону. Иногда мне кажется, что в облике зверя я нравлюсь тебе больше.

Я не сдержала смешок.

– Просто живого дракона мне раньше видеть не приходилось. Им нельзя не восхититься, – ответила я. – Ты прекрасен в любом обличии.

Ричард отложил папку с рисунками, поднялся и подошел ко мне. Солнце коснулось его лица, делая резкие черты лица непривычно мягкими.

– Наверное, будь художником, то рисовал бы только тебя. Мне порой даже жаль, что во мне не проснулся подобный дар. Так хочется запечатлеть все эти моменты с тобой не только в сердце, но и на бумаге…

Ричард погладил кончиками пальцев мою щеку. Привычное для нас обоих выражение нежности друг к другу. Позволительное…

– А может, лучше запечатлеть этот прекрасный рассвет? – нашлась я.

– Для меня нет ничего прекраснее тебя, – ответил Ричард и накрыл мои губы поцелуем.

Он был пронизан солнечным светом, невероятным теплом, желанием никогда не расставаться. В этот момент так легко оказалось забыть про проклятие и не смотреть на рисунок с узором. Позволить себе ощутить счастье, вдохнуть его и поделиться им с Ричардом.

Мои пальцы запутались в его волосах, губы ответили на поцелуй. И в этот момент от нежности не осталось следа. Желание, чистое, как огонь, сумасшедшее, хлынуло и не отпустило. Если раньше наши поцелуи были просто горячи, то сейчас обожгли меня всю, дотянулись даже до донышка души.

Я не могла остановиться. С какой-то немыслимой жадностью впитывала ласки Ричарда, отдавала ему свои. Полнейшее безумие, которому нет названия.

Наверное, если бы Ричард пошел дальше, я бы не сказала ему «нет». Слишком пьянила его близость.

– Агата, – простонал Ричард, вовсе не думая отпускать меня и прижимая к себе так крепко, что стало тяжело дышать. – С тобой я забываю себя.

Ответить я не успела, потому что раздался вежливый стук в дверь. Одетая в строгое темно-синее платье Мелисса вошла после разрешения хозяина замка и старательно сделала вид, что не замечает моих растрепанных волос и припухших губ.

– Приехал илар Тар, хочет вас видеть.

– Обоих? – уточнил Ричард.

Я с трудом скрыла зевок. Все же сказались на мне эти бессонные ночи. А сегодняшняя больше, чем предыдущие.

– Да.

– Передай, что уже спускаемся. Через сколько будет готов завтрак?

– Тиана уже колдует над ним, – отозвалась Мелисса.

Ричард кивнул и, едва экономка скрылась за дверью, уточнил:

– Я провожу тебя в комнату?

– Лучше пришли ко мне Аманду. Сегодня я одна не справлюсь, – мягко попросила я, намекая на спутанные волосы и изрядно помятое платье, местами разрисованное карандашами и красками.

Я так увлеклась, что даже забыла про передник и испачкала одежду.

Аманда появилась через десять минут. К тому моменту я успела набрать в ванну горячую воду.

– Погодите, помогу вам распутать волосы, – тут же спохватилась девушка, с нескрываемым любопытством посматривая на испачканное красками платье.

Наконец она не выдержала и спросила:

– А вы покажете мне свои рисунки? Ну пожалуйста!

Я невольно улыбнулась и кивнула. С Амандой мы, конечно, не стали подругами, но немного общались. И мое творчество вызывало у нее явный интерес.

На то, чтобы привести себя в более-менее достойный вид, ушло полчаса. Аманда вытащила из шкафа мою любимую нежно-розовую юбку и белую блузку с пышным воротничком, а едва я переоделась, занялась моими волосами. Сохнуть они, конечно, будут долго, но я не могла позволить себе ждать. Ричард и Ниар давно в гостиной, наверняка обсуждают и мой поход, и список дел.