Георгий Крол - Где мы – там победа! [litres]

– И когда вы успели достать билеты? Их же чуть не по спискам распределяют.

Егор засмеялся.

– Догадался? Натали вчера прибежала домой и потребовала билеты. Пришлось постараться.

– КАК?

– Юл, тут такое дело. У меня редко есть время для театров и прочих культмассовых мероприятий. Я всегда на службе. Или в командировке. Но если я прошу достать мне билеты – я их получаю.

– Поскребышев?

Егор хмыкнул:

– Умный. Только не болтай слишком много.

– Да ладно тебе. Я же знаю, что тут все в курсе.

– Убедил. Так, как я понимаю, твои протеже тоже будут в театре?

– Конечно.

– У нас ложа, так что можешь их позвать. Только смотри, в этом случае я для тебя полковник Доценко. Тебя пригласили, потому что моя жена, кстати, ее отчество Габриэлевна, знакома с твоей сестрой. Усек?

– Усек.

– Будешь звать?

– Посмотрю, какие места им достались. Если приличные, то не буду, не хочу портить всем удовольствие. А если галерка, то извините.

– Договорились. Все, приехали. Сейчас выходите, я отгоню машину и подойду.

Мы вышли на площадь. Со всех сторон к ступеням театра шли пары, группы и одиночки. Одетые в свои лучшие костюмы и платья, в шляпках и косынках, кепках и с непокрытыми головами, в тщательно вычищенной полевой и наглаженной парадной форме. Да, война вокруг или не война, а людям нельзя запретить любить прекрасное. Из этого философского состояния меня выдернул звонкий голос:

– Ой, Леня, смотри, это Юл.

Я оглянулся. От группы молодых людей отделились мои друзья. На Яне было длинное черное платье, а Леонид надел фрак (где только достал?). Он выглядел немного нелепо на фоне другой публики, но пафосный наряд необъяснимо шел ему, скрадывая и нескладность, и субтильность, и слишком, казалось бы, длинные руки, придавая достоинство и даже утонченность. На нас оглядывались. Однокурсники ребят – с любопытством, люди постарше – с улыбкой.

– Привет, а ты тоже на концерт? – Тут она сообразила, что рядом стоят незнакомые люди. – Ой, здравствуйте.

– Здравствуйте.

Яна смутилась, и я начал всех представлять:

– Это будущие звезды сцены Яна и Леонид. Леонид – скрипач, Яна…

Я сообразил, что так и не спросил, на кого учится моя знакомая.

– Я – пианистка.

– Это Натали Габриэлевна и Ольга. Ольга моя сестра, она врач в «Пироговке». Роман, тоже врач и ее муж.

– Очень приятно.

Подошел Егор, и ребята замерли.

– А почему стоим? Пойдемте, скоро начало, а опаздывать на такой концерт это совсем не дело.

Он протянул руку Леониду:

– Георгий Валентинович.

– Леонид.

Яна тоже протянула руку. Полковник осторожно взял ее и, слегка наклонившись, поцеловал. Девушка покраснела, а Егор, отворачиваясь, подмигнул мне и начал снова всех торопить. Мы направились к входу. Попутно я стал расспрашивать Яну и Леню, где они сидят. Так и есть, у студиусов во все времена есть свое почетное место – галерка. Я посмотрел на полковника, и он предложил, если ребята не обязаны сидеть вместе с группой, присоединиться к нам. Они замялись, но когда им озвучили, где именно предстоит сидеть, не выдержали и согласились. Леонид сбегал предупредить преподавательницу, и мы направились в ложу.

Рассказать о концерте я не смогу, музыка не передается словами. Каждый слышит и чувствует ее по-своему. У Егора, к примеру, лицо стало совершенно отрешенным, и только руки, лежащие на бортике, чуть вздрагивали. Натали и Ольга реагировали очень похоже. Обе раскраснелись, дышали то быстро, то вдруг задерживали дыхание. Роман был сосредоточен. Яна навалилась грудью на бортик и вся рвалась туда, на сцену. Леонид сидел, выпрямившись, чуть наклонив голову набок, и его пальцы беспрерывно двигались. Мысленно он играл этот концерт вместе с первой скрипкой.

В перерыве между отделениями мы прогуливались по фойе. Ребят отозвали однокурсники и что-то расспрашивали, кивая в нашу сторону. Через пару минут Леонид, жутко смущаясь, отозвал меня в сторону и спросил, какое отношение я имею к полковнику Доценко. Я выдал подготовленную Егором легенду, и ее доложили любопытным. После концерта мы еще какое-то время разговаривали, но девушки в своих вечерних туалетах стали мерзнуть, и Егор вызвал такси для ребят, а потом отвез домой и нас.

Оставшиеся несколько отпускных дней прошли почти одинаково. Днем я сидел дома, читал и слушал радио. Вечером гулял с Яной и Леней. Ни Егор, ни Кит, ни даже Ольга меня больше не трогали. Так что я отдохнул сполна, немного обжил квартиру и даже вспомнил, как жарить картошку. Но это я так шучу. На самом деле я купил в магазине обычную карту и, слушая радио, пытался понять, что происходит на фронтах. С того момента, как меня вывезли в Москву, Южный фронт практически полностью занял Румынию и часть Болгарии, от Варны до Свиштова, практически по линейке. Юго-Западный вошел в Венгрию и Чехословакию.

Причем у меня возникло ощущение, что наш Генштаб над фрицами издевается. Сначала концентрация войск и удар. Потом фронт стабилизируется на день-два, немцы спешно возводят укрепления, и тут начинает работать наша авиация. Вот кто не знает ни сна, ни отдыха, так это летуны. Они сутками бомбят едва появившуюся линию обороны. День-другой. Потом снова наступление. И опять остановка. Каждый раз немцы надеются, что успеют закрепиться, и вбухивают в это кучу сил, материалов и вооружения. И все коту под хвост после очередных налетов.

А вот Западный фронт стоит на месте. Ведет, как говорится, позиционные бои. Авиация, правда, работает так же напряженно. Еще интересней на Севере. Там и в моей истории было нескучно, но сейчас совсем интересно. Все дело в том, что финны, посмотрев на первые приграничные сражения и оценив изменившуюся ситуацию, из войны вышли. Их, само собой, к этому шагу подтолкнули, точнее сказать, им его предложили. Но факт – Финляндия объявила о прекращении союза с Германией. Мало того, сыны Суоми еще и попытались разоружить части Вермахта на своей территории.

Здесь это получилось лишь частично. В ответ обиженные немцы ударили со стороны Норвегии и отхватили у финнов неплохой кусок территории, а главное, никелевые месторождения. И хозяйничали там вовсю. Через полгода финны, подумав, напомнили СССР, что им предлагали обмен территориями. Вот и давайте, мол, меняться. Вы нам сейчас вот тут кусок отвалите, а потом, когда немцев разобьете, вот там это будет ваше. Разумеется, мы согласились. Некоторое время шла подготовка, а в конце июля 1942 года началась операция по освобождению единственной оккупированной советской территории.

От полуострова Рыбачий нанесли удар вдоль побережья, высадив два тактических десанта. Один морской, второй воздушный. За месяц боев войска вышли к новой, проведенной по официальному договору с Финляндией и подтвержденной мировым сообществом границе. От Гренсе Якобсельв на побережье, по берегу озера Боахчеяври и других больших и малых водоемов до озера Патсойоки. На самом деле часть этой территории принадлежала Норвегии, но на это закрыли глаза все, включая самих норвежцев.