Кира Лихт - Золото и тень [litres]

– Ясно, ясно. Что посеешь, то и пожнешь.

Лифт поехал вниз, и я взяла Маэля под руку.

– Определенно.

Стоило нам выйти на улицу, как Маэль помахал пакетом «Сефоры» у меня перед носом и спросил:

– Хочешь, я пока положу его к себе в сумку?

Мы так спешили уйти, что я совсем про него забыла!

– Да, пожалуйста. Это будет очень мило с твоей стороны, – сказала я и указала на место, где покоилась бабочка. – А с ней что? Ей не надо возвращаться в коробочку?

– Бабочка сама выбирает, где хочет быть. Если она не двигается, то все с ней хорошо.

Бабочка не двигалась с тех пор, как обосновалась у меня на ключицах. Видимо, с ней и правда все хорошо.

– Она ведь не задохнется?

Маэль покачал головой.

– Она, конечно, белая и пушистая, но не такая хрупкая, какой кажется. Если ей что-то не понравится, то она не будет сидеть на месте. Расслабься.

– Поверю тебе на слово. – Я подавила желание снова прикоснуться к ключицам. Маэль окинул меня внимательным взглядом. Я решила, что дело в бабочке, но ошиблась.

– Ты почувствовала сущность Гермеса, верно? На мгновение ты словно окаменела.

– Скорее увидела, чем почувствовала. Это всегда застает врасплох.

– Увидела? – переспросил Маэль, с любопытством склонив голову набок. – И что же ты увидела?

– Крылатые сандалии и двух золотых змей у него на груди.

Маэль удивленно округлил глаза.

– Он что, был голым?

– Да, по пояс. Его рубашка внезапно исчезла. Я и торговца видела без одежды. Как иначе я бы узнала про шерсть и козлиное копытце?

– Я-я-ясно… – протянул Маэль и отступил от меня на шаг. – Раз уж об этом зашла речь… Какой ты видишь мою богическую сущность?

Я догадалась, к чему он клонит.

– Хочешь знать, вижу ли я тебя голым?

– Ну, мне стесняться нечего, – заявил Маэль, стараясь казаться как можно равнодушнее. Мне захотелось улыбнуться, но я сдержалась. – Во мне говорит простое любопытство.

Я притворно задумалась.

– Хм-м-м… Знаешь, не могу вспомнить… – Я посмотрела Маэлю в глаза и успокаивающе улыбнулась. – Поэтому не переживай. Наверное, увиденное не произвело на меня впечатления.

Чистая ложь: Маэль без рубашки – незабываемое зрелище, оно до сих пор стоит у меня перед глазами. Маэль мрачно нахмурился, и я поняла, что задела его за живое.

– А что с Энко?

Я решила, что он достаточно настрадался.

– Я увидела магму у него под ногами и услышала звук горящего пламени.

Маэль неопределенно хмыкнул, но казался довольным.

– Похоже, если я знаю, кто передо мной, то могу видеть его истинную сущность. Так было с Гермесом и этим торговцем… С Афродитой это было чувством, догадкой. Взглянув на нее, я поняла, что она скрывает свое «я», что на ней невидимая маска, за которой она прячет свою печаль. Рядом с Энко я почувствовала покалывание, а остальное увидела только тогда, когда он ушел. К тому времени я уже знала, кто он. Может, в этом все дело…

– Что, серьезно?

– Но с тобой все иначе. Может, потому, что, когда мы встретились, я ничего не знала. Большую часть времени я вижу тебя в человечьем обличье. Только иногда что-то в тебе напоминает о том, что ты полубог. Но я никогда не вижу тебя без одежды, и змей на тебе нет…

Маэль преодолел расстояние между нами, которое сам же и создал, и снова принялся играть с моими волосами.

– Какая жалость! Ты многое упускаешь.

– Не радуйся раньше времени, сын Аида, – сказала я и перекинула волосы через плечо, чтобы Маэль не мог до них добраться. – Мои способности постоянно развиваются, и я с каждым днем все яснее вижу мир богов. – Я смахнула с его рубашки несуществующую соринку, подняла голову и улыбнулась: – Уверена, скоро я буду видеть то, что хочу, тогда, когда хочу.

Маэль приподнял уголки губ в снисходительной, но в то же время чарующей улыбке.

– Почему это звучит как угроза? – спросил он внезапно охрипшим голосом.

– Это обещание, сын Аида. Обещание.

Маэль задрал подбородок.

– Похоже, у тебя был хороший учитель.

– Все может быть, – пожала плечами я.

Улыбка Маэля исчезла, взгляд стал серьезным. Не успел он наклонить голову, как я по глазам поняла, что он хочет меня поцеловать. Маэль медленно, сантиметр за сантиметром, преодолевал разделяющее нас расстояние, и чем ближе он становился, тем быстрее билось мое сердце. «Поцелуй же меня наконец! – подумала я. – Или нет, отойди! Знаю, ты снова причинишь мне боль! Я хочу, чтобы ты меня поцеловал. Не соблазняй меня, не пользуйся моей слабостью… Обними же меня. Отпусти меня».

Перед моим мысленным взором вспыхнула огненная корона, и я вспомнила предостережение Эдипа. Так ли он был не прав? Я почувствовала дыхание Маэля на своих губах. Он положил руку мне на затылок, зарываясь пальцами в волосы, и меня охватило знакомое ощущение. Ощущение, что поток черной, бурлящей воды вот-вот накроет меня с головой. Мне не убежать. А потом я почувствовала близость Маэля, почувствовала его силу, которая избавила меня от сомнений, стерла все изображения, заглушила все звуки. Стало тихо. Во всем мире остались только мы и искрящаяся между нами энергия. Все рациональные мысли вылетели из головы. Маэль стоял так близко… Казалось, каждая клеточка моего тела взывала к нему. Я не стану его останавливать. Не смогу. Он безвозвратно украл мое сердце.

Позади раздался громкий сигнал клаксона. Из опущенного окна машины послышалась ругань. Маэль отпустил меня и сделал шаг назад. Он выглядел полностью ошеломленным, но через несколько секунд пришел в себя и сделал глубокий вдох. Скрытая под рубашкой грудь напряглась.

– Пойдем. Военный музей открыт не круглые сутки. – Маэль пригладил и без того идеально лежащие волосы. – Ты голодна? – Он огляделся с таким видом, словно ждал, что земля вот-вот разверзнется и перед нами появится китайская закусочная. – Не хочешь перекусить?

Я с нетерпением ждала, пока Маэль назовет меня «партнером», чтобы у меня наконец появилась причина схватить его за шиворот и как следует потрясти. К сожалению, Маэль не оказал мне этой любезности.

– Ливия?

Только тогда я поняла, что все еще зачарованно смотрю на него.

– Э-э-э… – Нужно что-то сказать и избавиться от оцепенения, в которое я впала, предвкушая поцелуй. Думай быстрее! – Это было как-то странно, согласись. – Проклятье! Слова слетели с губ до того, как я осознала, что собираюсь сказать.

Маэль удивленно уставился на меня.

– Я о том, что… – Эй, почему мой язык работает быстрее мозга?! Должно же быть наоборот! Маэль издал звук, отдаленно напоминающий смех, но прозвучало так, будто он вот-вот задохнется.

Скажи что-нибудь обычное! Я открыла рот, но потом снова его закрыла. Ничего не приходит в голову.

– Ливия.

В следующую секунду у меня заболел живот, да так сильно, что я сложилась пополам. Такое ощущение, словно кто-то впился во внутренности острыми когтями и выворачивает их наизнанку. Я схватилась за живот. Перед глазами заплясали звездочки. Судороги, которые начались у меня в день моего шестнадцатого дня рождения, с этим и рядом не стояли. Маэль в мгновение ока оказался возле меня.