Нора Робертс - От плоти и крови [litres]

– Было бы глупо не бояться. Но знай: сегодня ты поступила правильно. И завтра получишь меч.

– Правда? – Глаза девочки вспыхнули.

– Завтра. А пока отправляйся в постель и отдыхай.

Фэллон отправилась в спальню, но ложиться не стала, а подождала, пока Маллик не уйдет к себе в комнату, и выскользнула на улицу через окно. Вряд ли сегодня удастся обнаружить след волка, как не удалось и накануне, но после событий этой ночи девочке требовалось оказаться на свежем воздухе, в лесу.

Несмотря на сильное утомление, ее разум и чувства бодрствовали, оставались настороже, точно готовясь к чему-то. Фэллон бесшумно шла между смутными силуэтами облетевших деревьев, держась среди колышущихся теней и прислушиваясь к шорохам и потрескиваниям. Вдалеке темноту разгоняло мерцание костра, разожженного общиной эльфов. Наверняка они сейчас пируют, веселятся и танцуют при свете огня. Может, там даже найдутся ровесницы Фэллон.

Но все же она свернула прочь, не выходя из тени. Слишком много магии билось внутри ее этой ночью, не оставляя места для игр и пустой болтовни. Этот ритм стучал, стучал, стучал так же настойчиво, как барабаны эльфов.

Фэллон слышала голоса деревьев, земли и духов, которые проходили сквозь завесу между мирами. Слышала ночных животных, как хищников, так и их жертв, которые крались рядом в тенях. Слышала скрип голых веток над головой, сухой, словно кости старика.

Она не ощущала страха, лишь потребность, жадную необходимость быть здесь, в лесу. Чтобы обнаружить что-то, пока недоступное взгляду.

В очередной раз проведя рукой по волосам, Фэллон выругалась себе под нос. Они теперь доходили до затылка и были даже короче, чем у братьев. Она до сих пор не верила, что решилась отрезать косу. Возможно, ею управляла та же сила, что привела сюда. Хотя куда это, сюда? Заводь лесных фей осталась позади, а значит, не была местом назначения.

Не находя покоя, Фэллон бесцельно бродила среди деревьев. По позвоночнику будто сновали ледяные мурашки. Возможно, именно потому, что сейчас она не искала волка, он сам вышел ей навстречу. И застыл между двумя стволами, наблюдая за Фэллон настороженным взглядом ярко-голубых глаз. На белоснежной шкуре поблескивал золотой ошейник.

Величественный зверь не казался слишком уж дружелюбным, но Фэллон рассудила, что наставник вряд ли отправил бы ее на встречу с враждебным существом, способным напасть. А ночной воздух, до сих пор звенящий от божественных сил, и неумолчное биение всего сущего в ушах и вовсе сделали ее бесстрашной.

– Приветствую тебя, Фаол Бан. Да будет благословен твой путь. Меня зовут Фэллон Свифт. Я потомок Туат Де Дананн, ученица Маллика. И давно уже ищу тебя. – Она осторожно шагнула вперед, но волк тут же оскалился. – Поняла. Останусь на месте. – Девочка опустила руку в карман, нашарила там забытый кусок тыквенной лепешки, достала и протянула необычному собеседнику. – Хочешь? Она вкусная, хоть и не такая, как у мамы. Я сама испекла утром.

Волк на секунду посмотрел на предложенное угощение, но тут же перевел взгляд обратно на лицо Фэллон. Она вспомнила, как дрессировала щенков Джема и Скаута с помощью печенья, и бросила лепешку Фаол Бану.

Он внимательно изучил и обнюхал подношение. Затем одарил девочку еще одним прохладным взглядом и схватил кусок.

– Вкусно, правда? – спросила Фэллон, подумав, что следует приготовить такое же печенье, как делала мать для их псов. – Пожалуй, не хватает меда, но и так неплохо вышло. Как бы там ни было, у Маллика еда получается гораздо хуже.

Скорее ощутив, чем услышав движение за спиной, Фэллон выхватила нож, обернулась, готовая защитить волка, и увидела силуэт мужчины. Вскинув оружие, она создала сгусток пламени в свободной руке и заявила:

– Если ты попытаешься причинить ему вред, я причиню вред тебе.

– Я не собираюсь причинять вред ни волку, ни тебе, – отозвался незнакомец, выходя из тени.

– Я тебя знаю, – прошептала Фэллон, чувствуя, как пальцы вздрогнули на рукоятке ножа, а сердце запнулось в груди.

– А я знаю тебя. Ты унаследовала глаза от меня. А рот – от матери. Подумать только, как ты выросла. Какой стала красивой, сильной и смелой.

Ее отец, родной отец, подошел ближе. Он оказался стройнее, чем на фотографии в книге. И выше, чем представляла себе Фэллон. Такие же темные, как у нее самой, волосы обрамляли лицо, которое она разглядывала сотни раз.

– Я не сплю. Потому что не ложилась сегодня.

– Ты не спишь, – подтвердил Макс. – Я пришел на твой зов.

– Я…

– Сегодня ночью завеса между мирами истончилась. Благодаря твоему обряду и твоей магии. Ты позволила мне пройти.

Фэллон осторожно протянула руку, не в силах сопротивляться любопытству, и ощутила под пальцами твердые мышцы мужского плеча.

– Ты настоящий.

– Обрел плоть на короткое время. Можно? – Макс прикоснулся к щеке дочери. На его губах расцвела улыбка, меняя выражение лица и глаз, отчего они словно засияли. – Моя красавица.

– Ты пожертвовал жизнью ради меня.

– Защитить тебя было моей привилегией, моей главной целью. И сделал я это с радостью. Давай прогуляемся, пока есть время. Скажи, ты счастлива?

– Я… Мама любила тебя.

– Знаю, моя милая. А я любил ее. Мы так недолго пробыли вместе. И огромная часть отведенного нам времени была наполнена страхом и насилием. Но даже тогда нам удавалось находить свет, радоваться жизни и получать удовольствие от общения. Ценить мелочи, удивляться прекрасному. Я влюбился в симпатичную ведьму, которая предпочитала не упражняться в колдовстве, а ходить по магазинам. Она превратилась в сильную, бесстрашную женщину. И ты являлась частью этих перемен. Ты сделала нас лучше, чем мы были раньше. Но расскажи мне о себе. Кое-что я могу видеть, но не все. Какое у тебя самое счастливое воспоминание?

– Как я училась ездить верхом, наверное, – ответила Фэллон, ощущая, как слезы жгут глаза, а сердце сжимается от чувства вины. – Когда мне впервые позволили поехать самостоятельно.

– Что случилось? – с тревогой спросил Макс, различив звенящие в голосе дочери слезы. Он остановился и мягко повернул ее лицом к себе. – Ты же не думаешь, что я стану упрекать тебя за любовь к человеку, научившему тебя верховой езде? Или Лану за чувства к другому мужчине, с которым они построили совместную жизнь?

– Не знаю, – прошептала Фэллон. Она никогда не представляла, как отнесется к этому родной отец. – Не знаю.

– Невозможно любить тебя и при этом держать зло на того, кто столько для тебя значит. И для кого столько значишь ты. Я ему благодарен.

– Ты… Правда?

– Правда. И он, черт возьми, должен быть признателен мне, – рассмеялся Макс. – Ты появилась на свет благодаря мне и твоей матери. Но еще и благодаря Саймону Свифту. Любовь не имеет границ, Фэллон. Если чему я тебя и могу научить, так этому. – Он погладил дочь по волосам. – Любовь бесконечна, беспредельна. Чем больше ты ее отдаешь, тем больше ее становится. Твоя мать дала тебе мое имя, Саймон Свифт дал свое. Он – твой отец, так же, как и я. Тебе очень повезло.