Алексей Пехов - Ткущие мрак [СИ litres с издательской обложкой и иллюстрациями]

Ну, уцелел и уцелел. Дэйт принял этот факт. Разве что назвал себя тупым ослом, который не догадался сразу, еще в ту ночь, когда слушал беседу Мильвио и Нэ. Да пожалел, что никакой магии у друга не осталось.

Он больше не задавал вопросов о его прошлом. Прошлое пусть останется в прошлом. В темных годах. Особенно если никак не поможет им сейчас.

Сперва, сразу после Балка, они направились к восточному побережью Жемчужного моря, но там война нагнала их. Все чужеземные корабли оставили порты Фихшейза, а те, что еще стояли на якоре, не могли никуда отплыть – по приказу герцога. Мильвио, стремившийся в Кариф, лишь сжимал кулаки да смотрел в сторону невидимого отсюда берега Алагории.

– Обстоятельства задерживали меня непростительно долго, сиор. Я давно должен был вернуться. И теперь снова не могу этого сделать.

– Есть ведь не только корабли. – Дэйт мало что понимал в море. – Лодки рыбаков. Контрабандистов. Маленькие торговые суда.

– Я уже пытался нанять нескольких. Все отказываются. Горло перекрыто. Блокада протянулась вдоль всего восточного берега. Алагория закрыла свое побережье. Там опасаются шпионов и проповедников Вэйрэна. И беженцев. Сейчас никому не нужны лишние рты.

– Пройти по побережью на север не удастся. Там мои соотечественники и все та же Алагория, которая укрепляет замки и стягивает армию. Когда Эрего разберется здесь, он ударит туда.

Треттинец несколько секунд молчал, затем принял решение:

– Попробуем переправиться южнее, а не получится – тогда в Ириасте.

– Нет, – не согласился Дэйт. – Неизвестно, сколько дней алагорцы продержат сплошную блокаду и кого потом станут пускать. Я бы на месте герцогини допускал лишь самые необходимые торговые суда. Для нас попасть на нужный корабль станет проблемой. Мы можем просидеть на берегу долго. А ты торопишься.

– Очень тороплюсь, сиор. Предлагаешь Лентр?

– Да. И по реке спуститься до западного побережья. А там искать подходящее судно в Кариф или Дагевар.

– Это лишние месяцы пути.

– Но не ожидание на берегу. Скорее мы дождемся прихода Рукавички, чем корабля.

– Мудрый совет. Я слишком устал, чтобы видеть очевидное, – кивнул Мильвио. – Что ж. Так и поступим.

Он в последний раз посмотрел на море, ставшее преградой для их планов.

Но и тут они опоздали.

Война все равно накрыла их, словно волна протухшей, смрадной воды. И им пришлось отступать – через плодородные равнины и живописные холмы, все время видя на горизонте дымы пожаров, встречая перепуганных, растерянных фермеров и окровавленных воинов в пропыленных одеждах.

Кто в одиночку, кто отрядами, кто в спешке, кто без паники отходил или бежал все дальше и дальше. Чтобы выйти, спастись или соединиться и попытаться дать отпор снова.

О, сколько раз уже это пытались сделать!

Брод Трех Дорог. Розовые топи. Лес Шершней. Мельница. Ситоу. Красное поле.

Битвы, окончившиеся поражением всех, кто пытался задержать Горное герцогство, и заставлявшие людей ежедневно присоединяться к сторонникам Вэйрэна. Некоторые так поступали из страха перед силой, что пришла с гор, или перед существами, что ей подчинялись. Другие ради выгоды, чувствуя, куда задул ветер, и понимая, что старый мир в их стране уходит слишком стремительно. Третьи из-за тьмы, спящей в сердцах. Четвертые – ради истинной веры в Темного Наездника и лучшего будущего для всего человечества.

В спасение от шауттов, что подчиняются лишь одной воле: мощи асторэ и его голосу. Той, кого называют Рукавичкой.

Три армии горного герцога, увеличивающиеся с каждым днем, стальными клиньями разрывали Фихшейз на части. С неспешной поступью свирепых быков бронированные кулаки баталий ломали любые выставленные перед ними преграды, став повелителями полей сражений.

Их пытались останавливать, наносить быстрые удары на маршах, уничтожать обозы и обрезать жирные ручьи подкреплений легконогими отрядами конницы, которой всегда славился Фихшейз. Но все оказалось зря.

Наемные кавалеристы дарийцев и сотни даворских лучников, а потом и целые полки Давора, заключившего союз с Горным герцогством и отринувшие Шестерых, помогали баталии продвигаться на юг.

С каждым днем, отходя от горного хребта, враги наступали все быстрее, захватывая города, уничтожая или осаждая замки. Множа страх, панику, неуверенность, сомнения.

Там, где случались заминки, когда люди проявляли стойкость и задерживали стремительное продвижение, появлялись другие . Твари Вэйрэна и их магия были тем молотом, что пробивал любую оборону.

Кое-где в частях, еще не захваченных горными, в городах, принадлежащих богатой знати, в их замках и дворцах – появлялись шаутты. Они вырезали людей с безжалостностью волков, попавших в неохраняемую отару.

Кого-то просто предупреждали. И знать, забыв о клятвах своему герцогу, с распростертыми объятиями встречала тех, кто нес флаги с водоворотами, приносила клятву Темному Наезднику, молилась синему огню – и шаутты в страхе отступали, чтобы больше уже не возвращаться к тому, кто теперь был с Эрего да Монтагом, отдавая ему свои отряды и обращая оружие против недавних братьев, сюзеренов, вассалов и земляков.

Они двигались подобно лавинам, и не было того, кто мог бы их остановить. Уже через месяц самые опытные полки Фихшейза оказались выбиты из боев. Затем уничтожили гвардию. И новости, приходящие с севера, становились все хуже с каждым днем.

Двенадцать тысяч пикинеров разбиты под Глумсом, погиб родной брат герцога. Третья армия пала, проход через Медовую дорогу больше никто не защищает. Младшая сестра его светлости леди Малэ призвала свои отряды принести клятву новым богам. Дир, великий замок Земляничных равнин, твердыня, построенная еще учителем Скованного, переживший Войну Гнева, ни разу не взятый, пал, и теперь открыт путь на Вестер. Велат сожжен, герцог убит. Шаутты уничтожили порт и корабли в Устричном заливе. Армии больше нет.

Армии больше нет!

Фихшейза больше нет.

Нечего защищать. Не за что бороться. Если ты не принимаешь Вэйрэна, то твой единственный путь – на юг. В Ириасту.

Чтобы выжить. Оправиться от ран. И, быть может, отомстить.

И дороги, тракты, тропки, броды наводнили беженцы. Те, что шли из Горного, убегая от закона асторэ. Те, кто теперь покидал Фихшейз. Крестьяне, солдаты, горожане, не успевшие взять ничего из нажитого добра, и конечно же чудовища в человеческом обличье.

Убийцы, мародеры, садисты и все те, кто воспользовался хаосом, чтобы творить темные дела.

Этот живой поток тысяч и тысяч усталых, голодающих, больных, раненых, умирающих, отчаявшихся людей казался нескончаемым, пускай и оставлял после себя сотни тел – на обочинах, в полях и рощах – тех, кто больше не мог идти.