Елена Булганова - Возвращение [litres]

– Благодарю, но королю Баалу не стоит знать, что в Блишеме появляются люди из Внешнего мира, – к моему облегчению ответила дочка. – Я попрошу вас, Саша, позаботиться о моей маме, потому что не исключаю, что ашерцы знают о ее возвращении и имеют на нее планы.

И уточнила, какие именно. Орлик, задержавшись в дверях, дослушал до конца и поддержал:

– Да, это возможно. Тогда через полчаса мы все вместе покинем Блишем, я провожу ребят к месту перехода. Могу я несколько минут поговорить с госпожой Деей?

Я продолжала сидеть в полной прострации. Орлику пришлось подойти и подать мне руку, только тогда я последовала за ним. Мы вышли в коридор, но не остановились, всадник шел вперед и увлекал меня за собой вверх по лестнице, все выше и выше.

– Куда мы? – наконец сообразила спросить я.

– Хочу кое-что тебе вернуть, – отозвался, не поворачивая головы, Орлик. – Честно говоря, готовил сюрприз, все искал подходящий момент, когда ты успокоишься и сможешь его по достоинству оценить, а вышло так, как вышло.

Тут я не сдержалась и громко всхлипнула. Орлик тут же остановился, сбежал на пару ступенек вниз и крепко обнял меня.

– Не надо, Дея, я все исправлю, клянусь!

– Как я могу успокоиться, если два самых близких мне человека отправляются в логово врагов, – простонала я. – А один близкий уже ими схвачен. Нет, даже два, с Фессой мы почти подружились. И я даже не знаю, живы ли они сейчас.

– Живы, – сказал Орлик. – По крайней мере, Гамелех уж точно живехонек, даже не сомневайся. Даже без кентрона Властитель остается сердцем этого мира. Случись с ним самое плохое, и мы бы уже ощутили признаки тления и распада.

– Ты в самом деле сделаешь все, чтобы добиться освобождения Гамелеха? – спросила я.

– А какие могут быть в этом сомнения? Сейчас, родная, не до застарелой вражды. Если рухнет этот мир, не поздоровится и тому, другому. И неясно, что будет с всадниками. Но мы все поправим, не переживай, – поспешил добавить он, вглядевшись в мое лицо. – И король Баал вовсе не дурак, чтобы вот так взять и загубить Города. Он, кстати, некоторое время жил в Брите и, я слышал, любит распинаться, какой он поклонник Блишема.

– Ага, Гитлер тоже был англоманом, – пробормотала я. – Это ему не помешало бомбить Лондон.

– Насчет Гитлера не знаю, но Баал уничтожать Блишем не станет, прибережет для себя. А для этого ему необходимо сохранить жизнь Властителю.

Я похолодела от ужасной мысли:

– Если этот гад женится на моей Клее, то сможет претендовать на жизнь во дворце и управление Блишемом и Бритом. А Властителя станет просто держать где-нибудь взаперти… скорее всего, тоже во дворце, иначе жизнь Гамелеха быстро подойдет к концу.

– Не забегай вперед, милая, – невесело хмыкнул Орлик. – Дай нам сначала все разведать, а там уж составим план, как прищемить хвост этому орангутангу.

– Это ты ругаешься или?..

– Или. Король Баал выглядит как обезьяна трехметрового роста с петушиным гребнем.

Я вздрогнула от ужаса и отвращения.

– Просто не могу поверить, что вы сами добровольно направляетесь в это логово. Что им стоит захватить тебя, обезвредить, использовать в своих целях?

– Да ну, Дея, это ты по второму кругу пошла, – поморщился Орлик, все еще обнимая меня. – Может, ты забыла или никогда не знала, что такое Мирное посольство?

– Даже не слышала.

– Ну да, авралы здесь нечасто случаются… В общем, по законам Навии, при любом накале страстей Мирное посольство должно быть принято вражеской стороной вежливо, а после вернуться обратно в том же составе, без потерь. И позор тому правителю, который не то что поспособствует, а хотя бы допустит гибель хоть кого-то из послов. Король Баал, конечно, отморозок, но даже он не захочет терять авторитет в глазах собственного народа. Не говоря уж о том, что это окончательное и бесповоротное объявление войны. Так что поверь, Дея: в ближайшее время наша делегация будет островком безопасности, что бы вокруг ни происходило.

– То есть захват Властителя – это еще не объявление войны?! – так и подпрыгнула я.

– Баал наверняка заготовил обтекаемое объяснение для своего народа.

– А ты меня не дуришь, случайно? – засомневалась я. – Потому что Параклея просила воеводу отобрать именно тех, кто не боится смерти.

– Да это просто фигура речи, моя Дея. Имеется в виду, что он должен взять самых выдержанных, зрелых по возрасту, как бы они ни выглядели. Таких, у кого не сорвет крышу при известии, что обожаемый ими Гамелех захвачен грязными ашерцами. А не веришь мне насчет посольства, у любого тут спроси, – обиженно добавил Орлик.

– Да верю я, верю! Просто не понимаю, почему мне нельзя с вами? Раз все равно отпустят? И не пришлось бы сходить с ума от тревоги!

Орлик отстранился с недовольным видом, наверное, рассердился, что я его так подловила. Взял меня за руку и решительно зашагал вперед. На ходу все же изволил ответить:

– Нечего искушать судьбу. Пусть лучше они сосредоточат внимание на мне, прикидывая, как переманить на свою сторону побольше всадников, чем смотрят на тебя и думают, что проблему можно решить куда проще.

Тем временем мы уже достигли старой надземной части дворца и теперь по винтовым лестницам забирались все выше и выше. Но я больше не задавала вопросов, а пыталась обдумать услышанное. А если Баал захватил Гамелеха, потому что тот не сдержал своего обещания отдать ашерцам Таргид и кентрон, на котором была принесена клятва, отказался защищать своего хозяина? Ответов пока не было…

Разгоряченного лица коснулся свежий ветерок, я завертела головой, пытаясь понять, где мы находимся. Оказалось, Орлик вывел меня на одну из галерей, опоясывающих дворец чуть ниже уровня крыши. Устроенная для прогулок, она была широка, украшена карликовыми деревцами и цветочными клумбами с фонтанчиками.

– Зачем мы здесь?

Орлик свистнул, и немедленно из-за ближайшего поворота террасы горделиво выступил его Балабан. Меня вдруг посетила дикая мысль, что сейчас Орлик закинет меня на спину коня и увезет прочь, чтобы поскорее спрятать от всевозможных опасностей. Но такое, конечно, только в мою голову и могло прийти. Орлик дождался, когда конь приблизится к нему, и свистнул повторно. Еще один призрачный силуэт возник на открытом пространстве, золотистый по контуру, изящный и тонконогий.

– Айка! – завопила я.

Моя лошадка в два прыжка оказалась рядом, я вскинула руки к ее шее – ладони погрузились в горячую пульсирующую пустоту. Айка издала радостное ржание, прозвучавшее, как заблудившееся эхо, и принялась, как когда-то, игриво хватать губами мои щеки и волосы, и я зажмурила глаза от жара… Конечно, она теперь ничем не пахла, но на пару мгновений меня окружили запахи Кречета, все остальное показалось всего лишь сном. С тяжелым вздохом я вернулась к реальности.