Андрэ Нортон - Колдовской мир [сборник litres]

Однако я отдавала себе отчет, что, кроме нее, никто не поможет мне вернуть потерянное, не говоря уж о том, что она оставалась своеобразным буфером между мною и мужчинами племени, особенно Сокфором, который не переставал преследовать меня своими мерзкими взглядами всякий раз, когда мы с ним встречались. Обрети я вновь хотя бы частицу своего утраченного Дара, я могла бы освободиться по крайней мере от этой угрозы: настоящую колдунью нельзя взять силой, против ее воли, и это однажды доказала моя мать в замке Верлен, когда некий высокородный вельможа из Карстена хотел было затащить ее в постель.

Конечно, мне незачем было ссориться с Юттой. А она… мало сказать, что она была довольна, она просто торжествовала, когда в течение долгих часов обучала меня, явно надеясь, что я стану во всем похожа на нее.

Я непрерывно убеждалась в том, как неистово ждала она долгие годы ученицу, и теперь все ее чаяния были устремлены на меня.

Она располагала многими приемами колдуний, и я с легкостью усваивала их. Впрочем, очень скоро я стала находить эти занятия утомительными, потому что ее память рассеянно перескакивала с одного раздела на другой, который, как ей в тот момент казалось, мне до́лжно было освоить в первую очередь. Все, что я в конце концов приобрела (со всем старанием, на какое только была способна), представляло собой путаницу из разрозненных обрывочных знаний, которую, как мне казалось, совершенно невозможно привести в порядок. Я начала уже опасаться, что останусь такой, какая есть, разве что смогу изредка помогать Ютте при необходимости, но могущества, достаточного для того, чтобы хоть как-то защитить свои интересы, так и не получу. Судя по всему, ее это вполне устраивало.

Дважды с начала нашего пути мы делали более или менее длительные стоянки. В первый раз – по прошествии десяти дней, когда мужчины отправились на охоту, пора было пополнить наши запасы. Перед тем как им уйти, Ютта творила заклинания, вовлекая и меня в колдовские действа, и я помогала ей по мере сил. Картины, вызванные ее колдовством, ярко запечатлялись в сознании охотников, причем она показывала им не только те места, где водилась дичь, но и те, которых следовало избегать, ибо они находились под властью Тьмы.

Подобные действа полностью истощали ее силы, и она не могла заниматься со мной ни в этот день, ни на следующий, а я сумела понять, как ценен ее Дар для этих людей и сколько опасностей поджидает кочевников, у которых нет такого хранителя.

Я не знала точно, сколько прошло времени с момента моего пробуждения в пещере под завалившим меня снегом. Но приблизительно на тридцатый день пути наши сани въехали в долину меж двух суровых скалистых гребней, изборожденную, словно морщинами, маленькими ручейками, которые в эту пору еще находились подо льдом. Мы продолжили путь и некоторое время спустя достигли низменности, где ручьи, как ни странно, вовсю журчали среди талого снега, а плотных и тяжелых сугробов как не бывало. Здесь все, кроме Ютты, слезли с саней и пошли пешком, облегчая труд собакам, которые уже выбились из сил.

Вскоре снег исчез совсем, и тогда двое молодых мужчин впряглись в сани, где сидела Ютта, помогая собакам тащить их. Понемногу на коричневой земле стали появляться зеленые живые островки: сначала это был грубый мох, затем пучки травы и низкорослые кустарники. Я испытывала странное ощущение, – казалось, мы перешли из одного времени года в другое и расстояние между ними всего лишь в несколько сот шагов.

Было уже тепло настолько, что мы впервые за много времени смогли наконец расстегнуть плащи, откинуть капюшоны, а немного погодя и совсем раздеться: мужчины и женщины племени шли голые по пояс, а на мне осталась только туника, влажная от пота, неприятно прилипавшая к телу.

Мы двигались вдоль реки, и если бы не пар, который стлался над ней, я бы непременно попила, потому что в горле совсем пересохло – от влажного зноя ужасно хотелось пить. Но вода была горячей, – вероятно, она текла из какого-нибудь кипящего источника, и, наверное, поэтому долина, куда мы пришли, была уголком вечного лета.

Наше продвижение постепенно замедлялось, и не только потому, что отсутствие снега мешало нормальному ходу саней. Айфенг часто останавливался, чтобы посоветоваться с Юттой. Несмотря на то что кочевники стремились именно сюда, здесь, по-видимому, могла таиться большая опасность для них. Ютта, поколдовав, давала знать, что можно безбоязненно двигаться дальше; так мы пришли туда, где должны были разбить лагерь на долгое время.

Повсюду виднелись следы старых костров, а расстояние между беловатыми деревьями было достаточным, чтобы поставить шатры; к тому же своеобразная стена из беспорядочно нагроможденных камней служила дополнительной защитой на случай опасности. И вапсалы принялись спешно устраивать постоянное поселение.

Стены жилищ были укреплены снаружи завалами камней, так что из-под них едва виднелись только меховые верхушки. Впрочем, здесь, в этой теплой, насыщенной мягкими испарениями долине, в подобной защите не было такой необходимости, как в снежной пустыне, через которую мы пришли сюда.

Бесчисленные бассейны и горячие источники в изобилии снабжали нас водой, которую не нужно было кипятить. И, оставшись наконец одни в нашем шатре, мы вымылись, что было для меня ни с чем не сравнимым и почти забытым наслаждением.

Из ярко раскрашенных сундуков Висма достала для всех нас чистую одежду, и теперь я была одета как все женщины племени – в штаны с вышитыми узорами – и подпоясана широким ремнем, украшенным драгоценными камнями, а на шее появились многочисленные ожерелья. Она хотела разрисовать мою грудь наподобие своей, но я отрицательно покачала головой. Позже я узнала от Ютты, что поступила совершенно правильно, потому что девушка не разукрашивает себя подобным образом до тех пор, пока не захочет допустить к себе воина, и, согласись я на предложение Висмы, я бы невольно сделала приглашение мужчинам племени.

Однако мне некогда было углубляться во все тонкости обычаев вапсалов, потому что Ютта наконец взялась за мое обучение как следует, и у меня едва оставалось время на сон и еду. Я очень уставала и похудела, и если бы никогда прежде не сталкивалась с дисциплиной, царящей у колдуний, то, наверное, просто сломалась бы от перенапряжения. В то же время мне казалось, что Ютта чувствует себя превосходно и вовсе не страдает так, как я.

Все, чему она учила меня, были те самые приемы, которые она использовала во благо клана. Нередко в последние дни она призывала меня помочь тем, кто приходил к ней, и хотя она всегда была рядом, наблюдая за моими действиями, но не вмешивалась, позволяя мне творить мои собственные заклинания. На удивление, обитатели поселка не отвергали мою помощь и не обижались на то, что вместо всемогущей Ютты ими занимается всего лишь ученица. Впрочем, возможно, именно ее присутствие заставляло их доверять мне.