Наталья Осояну - Дети Великого Шторма [сборник litres]

– Не надо… – Он повернул голову и посмотрел на нее уцелевшим глазом.

– Я еще в лодке сделала все, что могла, – ответила целительница с горечью. – Остановила кровь и з-закрыла рану, чтобы она не воспалилась. То, что ты чувствуешь, боюсь… фантомная боль.

Он на миг застыл, зажмурившись. Бывало и хуже. Тридцать лет назад, когда в мачту попала молния, было намного больней. Но стоило вспомнить о мачте – и о фрегате, – как все кости в его теле превратились в расплавленный свинец и боль перешла в агонию.

Не потерять сознание. Он не имеет права терять сознание.

Застонав сквозь стиснутые зубы, он тяжело опустился на колени и воткнул скрюченные судорогой пальцы левой руки в губчатую лжеплоть Белого Фрегата. Она легко поддалась – ничего не произошло. Огромный живой корабль как будто их не замечал. Но ведь он зачем-то открыл пасть, чтобы заглотить маленькую лодку?

И, кстати, где она?..

– Выход должен быть где-то там, – сказал он, кивком указывая в сторону. От резкого движения в голове словно что-то взорвалось. – Если он и впрямь внутри такой же, как все остальные фрегаты, мы сможем отсюда выбраться и посмотреть, кто управляет этой белой развалиной.

Но выхода на положенном месте не оказалось. В свете первопламени перед ними предстала стена, сплошь покрытая губчатой тканью, пропитавшейся уже не водой, а маслянистой красной жидкостью с резким запахом. Он переложил огонек в левую руку, прикоснулся к этой стене, а потом, преодолевая отвращение, надавил. Лжеплоть снова поддалась, его пальцы легко вошли внутрь, и, лишь когда рука погрузилась почти по локоть, внутри обнаружилась твердая преграда. Вскоре удалось нащупать нечто вроде замка. Он достал нож и принялся кромсать стену. Куски мокрой губки посыпались на пол.

– Я что-то слышу… – вдруг сказала Эсме. Он остановился, прислушался. Покачал головой. – Нет, я точно что-то слышу, – настойчиво повторила она. – Там, где вода.

– Может, это лодка, вместе с которой нас проглотили?

– Нет, больше похоже на…

…Шаги. Теперь он тоже услышал и повернулся лицом в ту сторону, откуда они раздавались. Плеск воды сменился тихим шлепаньем и поскрипыванием: кто-то шел по мягкому губчатому полу, стараясь перемещаться медленно и незаметно. У неведомого существа определенно было не две конечности, а больше. Оно пока что оставалось достаточно далеко, и все же, поскольку других источников света, кроме первопламени, в чреве Белого Фрегата не наблюдалось, неизвестный должен был их видеть весьма отчетливо. Несомненно, он – оно? – приближался именно к ним. Но вот с какими намерениями?

Эсме схватила его за руку и молча указала в двух направлениях, а потом, помедлив секунду, еще и вверх. Шаги множились . К ним приближались не меньше трех живых существ, и то, как эти существа подкрадывались, говорило о многом. Он вдруг вспомнил, что в больших кораблях, чьи навигаторы не уделяют достаточно внимания чистоте, иногда заводятся паразиты; с учетом монструозных размеров Белого Фрегата и его внешнего вида можно было предположить, что у него в брюхе кто-то живет. И этот… кто-то вряд ли желает просто побеседовать с теми, кто угодил сюда тем же путем, что и обыкновенная добыча.

Он сунул нож в руки Эсме и жестом приказал ей продолжать резать стену, а сам спрятал первопламя в ладонях, так что свет, пробиваясь сквозь пальцы, сделался красноватым. Вокруг них затанцевали зловещие тени. Неизвестные существа были где-то в двадцати шагах, когда он раскрыл ладони. Огненный шар размером с яблоко взлетел к потолку и там взорвался. Вспышка света на несколько секунд озарила чрево Белого Фрегата, и этого хватило, чтобы он смог понять, что происходит.

К ним приближались не три, а пять тварей жуткого вида – он успел разглядеть многочисленные суставчатые конечности с громадными клешнями, длинные скорпионьи хвосты, выпученные глаза и пасти, полные острых зубов. Две твари ползли по полу, прячась за губчатыми выростами; еще две проворно перемещались по стенам, а одна свисала с потолка прямо над ними. Огненный шар взорвался в непосредственной близости от ее зубастой морды, и живую пещеру огласил пронзительный вопль, от которого заложило уши. Отцепившись от губчатой поросли, существо свернулось в шар и упало в нескольких шагах от него. Разворачиваясь, оно зашипело и грозно щелкнуло клешнями.

– Режь быстрее! – крикнул он Эсме, почувствовав, что сзади наступила растерянная тишина. Его яростная, пламенная часть возликовала – шанс проявить себя в полную силу у нее выдавался нечасто, и обычно она так этому радовалась, что загнать ее на прежнее место, в глубины сознания, оказывалось весьма сложным делом. Но сейчас он даже не пытался ее ограничивать – наоборот, расслабился и позволил Фениксу полностью овладеть своим телом.

В больших глазах твари отразилась фигура с огненными крыльями за спиной, и паразит на секунду замер, понимая, что происходит нечто странное. Его пища никогда не вела себя так. Временами случалось, что у добычи обнаруживалось что-то яркое , обжигающее, но это длилось недолго и уж точно не выглядело столь внушительно. Однако тварь была голодна и хотела опередить своих соплеменников, поэтому она отбросила сомнения и ринулась вперед.

Феникс хлестнул ее огненной плетью по морде, вынудив снова завопить и отпрыгнуть в сторону. Тут как раз подоспел другой паразит, которому новый удар плети отсек часть хвоста. Обе твари отползли в сторону, издавая звуки, похожие на жалобный хриплый лай. Еще три паразита затаились в темноте. Они были слишком испуганы, чтобы понять – враг всего один, и его можно одолеть, объединив усилия. Но рано или поздно эта мысль должна была появиться хотя бы в одной из пяти голов…

Он бы не рискнул броситься в атаку, потому что подверг бы риску Эсме, но Феникс о таких вещах не задумывался. Пламенный сиганул вперед, взмахом огненных крыльев подбросив себя выше, чем полагалось бы подняться человеку или магусу, и, приземлившись на спину бесхвостой твари, запустил когтистую руку под ее воротник из шипов – туда, где между костяными пластинами виднелась уязвимая розоватая плоть. Вспыхнуло пламя – и паразит оглушительно завопил, запрокинув голову: пластины сомкнулись с треском – опоздай Феникс хоть на миг, остался бы без пальцев. Но он не опоздал и успел прыгнуть в сторону. Бесхвостый, продолжая вопить, завертелся на месте, не в силах справиться с огнем, который пожирал его изнутри.

Феникс повернулся ко второму противнику – и в его руке снова возникла огненная плеть. Тварь, упавшая с потолка, не желала повторить судьбу бесхвостого и держалась начеку. Она шипела и щелкала клешнями, не забывая сохранять дистанцию между собой и своим врагом, сверля его взглядом выпученных глаз. Плеть взвилась в воздух – тварь увернулась, прыгнув на стену, а потом побежала вверх и повисла на потолке, продолжая шипеть.