Дженнифер Доннелли - Железное сердце [litres]

Зара позавтракала белкой. Хотя Софи наказала собаке оставаться дома, у братьев, та все же не послушалась. Тихо выскользнув из окна, умная животина побежала следом за Софи и много миль ничем не обнаруживала своего присутствия, показавшись на глаза хозяйке, лишь когда Лощина осталась далеко позади.

Они вошли в городок, где Софи думала продать пару рубинов, а затем снять комнату на постоялом дворе. Надо помыться, поесть горячего и отдохнуть: после ночевок на твердой, холодной земле каждая ее косточка взывала о мягкой постели.

Главная улица городка была длинной и узкой, с каменными домами по обеим сторонам. Кое-где на подоконниках стояли цветочные горшки, вот только цветы в них давно увяли и засохли. Софи огорчилась, увидев, что двери в некоторых домах разбиты и висят на одной петле – так, словно их выбили снаружи.

Вскоре пошли лавки. Судя по вывескам, в них торговали мясом, сырами (в двух местах), рыбой и зеленью. Однако идти по улице стало трудно – середина ее была запружена людьми. Софи даже пришлось поработать локтями, чтобы пробиться сквозь толпу. «Ярмарка тут у них, что ли», – подумала она.

Ей уже виделась вкуснятина, которую она купит на завтрак: желтый кусок жирного сыра, ломти подкопченной шелковистой ветчины, свежий хлеб, инжир. Желудок заурчал еще сильнее. Голова закружилась от голода, так что принцесса едва не упала.

Однако Софи скоро поняла, что люди на улице спешат вовсе не на рынок и не с рынка. Никто не держал в руках корзинку для провизии, никто не тащил под мышкой жирную курицу. Люди полукругом обступили чей-то дом и, не сводя с него глаз, изредка перебрасывались словами. Голоса были еле слышными, лица – угрюмыми. У дома стояла повозка, которую стерегли солдаты.

Софи стало любопытно, и она подошла ближе. В тот же миг из распахнутой двери дома вылетела кастрюля и с грохотом покатилась по булыжной мостовой. К ней шагнул солдат, поднял ее и бросил в повозку. Следом за кастрюлей на улицу полетели пуховые перины. В дверях появились еще двое солдат, они тащили кровать. За ними шел третий, со стопкой глиняных тарелок в руках. Стопка слегка накренилась, верхняя тарелка сползла с нее и тут же разбилась о булыжники. Весь этот шум напугал Зару, которая жалась к ногам Софи.

Перед толпой, напротив двери дома, стояла женщина. Худая. С запавшими глазами. Изношенная одежда висела на ней, как на палке. Она с горечью глядела на солдат.

– Что здесь творится? – обратилась к ней Софи.

– То же, что творилось у Мюллеров и Линдсов, – ответила женщина, кивнув на другой дом, с выбитой дверью. – Беккеров выбрасывают из дома за то, что они не платят налоги. Все их добро заберут и пустят с молотка.

– Так почему же они не заплатят? – не поняла Софи.

– Потому что нечем – налоги слишком высокие, – ответила женщина и посмотрела на Софи как на дурочку. – Их же удвоили.

– Кто?

– Королева, конечно. Военные корабли стоят денег. А где их взять?

Что-то со звоном разбилось о мостовую. Заплакал ребенок. На пороге дома показалась старуха. В руках у нее был узел с тряпьем. Сгорбленная от старости, она еле ковыляла. Из-за пазухи у нее вывалилась тонкая цепочка, на которой качался крошечный серебряный ангелок.

Прямо на глазах у Софи и горожан солдат деловито шагнул к старухе и сорвал цепочку с ее шеи. Старуха вскрикнула, потом взмолилась, чтобы ей вернули украшение, но солдат, даже не глядя на нее, повернулся и понес ангелочка капитану.

– Отдай лорду бейлифу, – распорядился капитан.

Софи похолодела. Лордом бейлифом был барон фон Арним, который знал принцессу с детских лет, – доверенный советник мачехи, он входил в круг особо приближенных к ней лиц. «Где он?» – отчаянно закрутила головой девушка. Нельзя, чтобы он ее увидел.

– У-у, боров вонючий! – процедила женщина рядом с ней, с ненавистью глядя на дорогую карету на высоких рессорах.

Софи проследила ее взгляд. И увидела барона. Он сидел в карете и ел пирожок. Когда солдат подошел к нему, барон облизал губы, внимательно осмотрел ангела на цепочке и отмахнулся от него унизанной перстнями рукой. У дверцы кареты стоял, вытянувшись в струнку, лакей и держал за горловину раскрытый мешок. Солдат опустил туда безделушку.

Старуха, безутешная после потери своего ангела, зашаркала к карете, чтобы молить о снисхождении. Старые глаза подвели ее, и она задела стопку глиняной посуды. Миски и тарелки покатились по улице. Одна подвернулась старухе под ногу, та наступила на нее, поскользнулась и рухнула на мостовую, больно ударившись спиной о камни.

Несчастная взвыла от боли, солдаты загоготали. Ни один не двинулся с места, чтобы помочь ей, и она, силясь подняться, бессильно скребла скрюченными пальцами камни мостовой. Пока солдаты веселились, отпуская грубые шутки, на пороге дома показалась женщина с большим животом, которая подталкивала вперед троих малышей. За ними, понурившись, шел мужчина. Он поднял голову как раз в тот миг, когда один из солдат подошвой сапога толкнул старуху в спину. Та снова упала и больше уже не поднималась – лежала на земле, громко охая.

В один миг мужчина набросился на солдата, сбил его с ног и уже занес было кулак, но его остановил сосед.

– Ты что, спятил? – завопил он. – Тебя же убьют!

– Эй, ты! – раздался окрик капитана. – Ты только что напал на солдата королевы! – И бросил двоим: – Взять его!

Солдаты схватили мужчину и заломили ему руку. Беременная жена бросилась к нему, но двое солдат перехватили ее. Детишки, увидев, что их папе делают больно, громко заревели. Еще один солдат ударил старшего и разбил ему нос.

– Что, отродье, еще хотите? – завопил он.

Тем временем капитан достал из ножен кинжал и подошел к мужчине.

– На колени! – рявкнул он. Державшие мужчину солдаты ударили его под коленки. Он рухнул на камни.

Капитан повернулся к горожанам.

– Дом этого человека – собственность королевы. Он сам – собственность королевы. Сейчас я сделаю так, чтобы он всегда помнил об этом! И чтобы вы тоже не забывали.

Наклонившись, он вырезал большую букву «К» на щеке несчастного.

Сердце Софи содрогнулось в ее груди, одна шестеренка зацепилась за другую. Раздался скрежет, который вполне можно было принять за вскрик. Но никто его не услышал – хозяин дома вопил от боли, его жена и дети громко плакали, старуха-мать стонала, барахтаясь на грязной мостовой. Забыв о страхе, о бароне фон Арниме, о свирепых, словно волки, солдатах, Софи пробилась через толпу и бросилась к капитану.

– Пожалуйста, хватит. Я заплачу налог. Покрою все их долги.

Капитан встряхнул кинжал. Капли крови упали на мостовую.

– А ты кто такая, черт побери? – спросил он.

Софи вдруг поняла, что горожане разглядывают ее во все глаза. И не только они. Солдаты тоже смотрят. И капитан. А еще она поняла, что знает его. Это был капитан Краузе. Вдруг он ее узнал? И фон Арним тоже? Она испуганно оглянулась на карету. Но барон уже уплетал следующий пирожок. И Краузе, кажется, тоже не понял, кто стоит перед ним. Да и как ему было понять – он ведь никогда не видел принцессу в штанах, в надвинутой на глаза бесформенной шапке и к тому же чумазую, как трубочист.