Павел Химченко - Дитя Зла

— А если что–то найдём?

— Если что–то найдём, будем решать проблему уже на месте, если, конечно же, сможем решить. Твои бойцы смогут, в случае чего, сражаться с дикими людьми?

— Учитывая, что нас ведёт сам небесный воин, — патетически проговорил капитан, — думаю, что дикари не осмелятся напасть на нас. Но если вдруг такое и произойдёт, то мои ребята будут держаться до последнего, ибо знают, что храбрецы умирают быстрее и менее мучительно, нежели дезертиры.

— Я про тактику. Если численный перевес будет один к трём, например?

— Ну, самые примитивные тактические построения им известны: стена щитов, колонна, круговое построение и даже шилтрон.

— Держать строй умеют?

— Скажу так: теорию проходили, на тренировках отрабатывали, в реальном бою были не все, тем более таким составом, но думаю, что ребята справятся.

Алистер допил последний глоток эля, облизав жирные от мяса пальцы левой руки, затем потёр свою щетину, смотря куда–то вдаль за плечо Завида.

— Хорошо. Рискнём. Значит так, сейчас мы делимся на пять групп и разбредаемся по ближайшим сёлам в поисках провианта. Думаю, что запасаться нужно дня на три–четыре точно. Если я правильно помню, до Оврага Изгнанников идти день пути по лесной дороге, теперь уже чуть больше. Раздели своих людей, дай им указания, Завид. На всё про всё даю сутки. Завтра в полдень мы должны собраться тут и готовиться к входу в лес.

— А если в сёлах найдутся оставшиеся крестьяне?

— Оповестить их об опасности, сказать, что князь приказал оставлять свои жилища и покидать юг. У таковых еды сверх меры не отбирать, оставить им столько, сколько они смогут взять с собой в путь. Ищите также лошадей и домашний скот. Я сомневаюсь, что они ещё остались, но если мы их найдём, то сможем оставить со скотиной пару человек в ближайшем селе, и на обратном пути у нас будет свежее мясо. Скажи, чтобы переночевали в селениях, которые найдут, чтобы к утру они были отдохнувшие и свежи́. Всё понятно?

— Да, командир! — Завид ударил себя кулаком в грудь и немедля принялся исполнять приказ паладина. Алистер заметил негодование на лице уходящего капитана.

Свернув лагерь и разделив свой отряд на пять групп по двадцать человек, Завид отправил каждую группу в пяти направлениях: на запад вдоль леса, на северо–запад, на север, на северо–восток и на восток вдоль леса. Наиболее крепких и опытных бойцов он отправил с группами, которые шли вдоль леса. Сам Завид отправился с группой, шедшей на восток, а Алистер со своим оруженосцем отошли к ближайшему придорожному селу, где и остались на ночёвку.

На следующее утро отряды стали возвращаться со всех направлений, неся с собой добычу. Группа, ушедшая на запад, рассказала о своем столкновении с дикарями–рейдерами, которые в очередной раз вышли на промысел. Командир группы отметил, что дикари сражались стойко, хотя и не смогли никого ранить. Уровень их боевой подготовки оказался высок, и если бы не грамотное управление командира, то группа вполне себе могла быть разбита. Восточная группа, которую возглавлял Завид, также повстречала дикарей, но капитан избежал схватки, не желая вступать в бой с превосходящим в численности противником. К полудню вся сотня была в сборе, провианта, которого они собрали, хватало на три дня. При этом северо–западный отряд привёл три коровы и две свиньи, что позволило иметь «живой» провиант на обратном пути.

Алистер стоял и смотрел на лес, который покрыл ещё полтысячи шагов территории Славизема. Завид молча подошёл к паладину и прочистил горло, намекая на своё присутствие, но Алистер не обращал внимания, продолжая всматриваться в чернеющую гущу.

— Знаешь, что? — тихо начал паладин так, что капитан едва ли не пропустил начало диалога. — А ведь мы собираемся в опасное путешествие. Я, конечно, понимаю, что мы должны быть преисполнены мужества и решимости, но, смотря в глаза истине, я осознаю, что мы идём на серьёзный риск, Завид.

— Командир, я не могу обсуждать приказов.

— Это пока ещё не приказ, капитан, а так… рассуждения. Мне ничего не мешает сейчас же повернуть назад и дать отчёт Первому Мастеру, а в качестве доказательства принести ему свёрток с писаниной коменданта форта и, в принципе, моё задание будет считаться исполненным, цели достигнуты.

— Вас что–то тревожит, командир?

— Дело в том, что я чувствую необычайную тягу к этому лесу. Я больше ищу поводов туда проникнуть, чем отступить назад. Мой здравый, пока ещё здравый, рассудок твердит, что это может оказаться опасной авантюрой, а нутро и вовсе кричит о том, что это наш путь в один конец.

— Командир, изъясняйтесь яснее. — в голосе капитана промелькнуло раздражение. — Я не хочу угадывать ваши мысли и тем более прикладывать к ним свои. Отряд готов выступать, мы ждём ваших указаний.

Алистер не спешил отвечать. Паладин находился в глубоких размышлениях. Тяжёлая дума заполонила его разум ещё с ночи, когда оруженосец обратил внимание на необычайную широту зрачков мастера после выхода из леса. Алистер решил, что всему виной изрядная усталость от похода, но он не чувствовал никакой усталости, лишь прилив бодрости и энергии, даже когда время ушло за полночь. Паладин долго не мог уснуть, постоянно ворочаясь и бесконечно бряцая своей бронёй, — он на отрез отказался снимать латы, когда оруженосец предложил ему. Бесхозная изба радушно приняла небесного воина и его оруженосца, предоставив дрова, посуду и место для ночлега. Ночь, казалось, не закончится никогда, и вот ему удалось уснуть. Алистер долго дремал, слушая потрескивающий огонь в печи, но как ушёл в сон не заметил, впрочем, как и всегда.

Ему снился тот самый лес, тот самый форт. Во сне он снова перечитывал отчёт коменданта, но вот текст был другой. На листах было написано о каком–то древнем пророчестве или сказании, которое, вероятнее всего, написал либо просветлённый, либо сумасшедший человек. Речь шла о войне Богов и о супружеской неверности одного Бога другому; о каком–то ребёнке и затравочном семени; о тюрьме внутри земли и о предателе из числа рода человеческого, который суть есть человек, но по крови — от Бога.

Читая текст, Алистер стал подозревать, что находится не в своей реальности, что такого он точно не мог прочитать. Его сознание стало сопротивляться, пытаться выбросить его из сна. Паладин заметил, что свет огня падает на бумагу позволяя прочесть текст, но при этом он держит листы двумя руками, а рядом никого нет. Закончив читать бред безумца и сильно нахмурив лоб, паладин услышал какой–то шум снаружи. Он выбежал из здания и обнаружил, что по дороге, по которой он шёл со своим отрядом, движется колонна дикарей, и ей не видно ни начала, ни конца.

Одетые в шкуры, обрывки тканей и украденные у селян одежды, вооружённые палками, луками и предметами домашнего и хозяйственного быта, они не выглядели как захватчики, но походили на сборище нищих, убогих людей.