Терри Пратчетт - Платье цвета полуночи [litres]

Странный это был способ сообщить неприятную новость, ну да госпожа Пруст до светской болтовни не опускалась – равно как и до утешений.

– Я ожидала чего-то подобного, – отозвалась Тиффани. – Я знала . Как он выглядит?

– Мы его пару раз потеряли, – сообщила госпожа Пруст. – Естественная надобность, и всё такое. Он мог вломиться в какой-нибудь дом и разжиться одеждой получше. Не поручусь. На тело ему наплевать. Он станет гнать его, пока не найдёт другого или пока это не развалится. Мы его покараулим. А это, значит, твой удел?

Тиффани вздохнула.

– Да. И теперь Лукавец гонится за мной, как волк за ягнёнком.

– Тогда, если люди тебе небезразличны, тебе нужно поскорее с ним покончить, – посоветовала госпожа Пруст. – Если волк достаточно проголодался, он сожрёт что угодно. А теперь вспомни в свой черёд о хороших манерах, госпожа Болен! Мы вымокли и продрогли, а судя по звукам, там, внизу, едят и пьют, так?

– Ох, простите, пожалуйста… а вы-то летели в такую даль, только чтобы предупредить меня, – покаялась Тиффани.

Госпожа Пруст небрежно отмахнулась.

– Наверняка Длинная Дылда Толстая Коротышка Салли и госпожа Тюхе захотят подкрепиться после долгой дороги, а я так просто устала, – промолвила она. И, к вящему ужасу Тиффани, не раздеваясь, опрокинулась на спину прямо на герцогинину кровать – так, что наружу торчали только ноги в грязных башмаках, с которых капала вода. – Эта герцогиня, она тебя, часом, не обижает? – осведомилась госпожа Пруст.

– Боюсь, не без того, – отвечала Тиффани. – Она, похоже, не уважает никого ниже короля, и даже за короля не вполне поручусь. Она и дочку тиранит, – добавила девушка и запоздало сообщила: – Её дочь, кстати, одна из ваших покупательниц. – И Тиффани рассказала госпоже Пруст всё про Летицию и герцогиню, потому что такой, как госпожа Пруст, рассказываешь всё; а госпожа Пруст усмехалась всё шире, и Тиффани не нужно было прибегать к ведьмовству, чтобы заподозрить: герцогиня здорово влипла.

– Так я и думала. У меня хорошая память на лица. Ты когда-нибудь слышала про мюзик-холлы, деточка? О нет. Конечно, нет, – здесь, в деревне, откуда бы? Там выступают комики, певицы, говорящие собачки – и, конечно, танцовщицы. Представляешь себе в общих чертах, да? Неплохая работёнка для девушки, которая умеет трясти красивой ножкой, тем более что после шоу у служебного входа поджидают шикарные кавалеры, чтобы пригласить девушек на романтический ужин и всё такое. – Ведьма стянула с себя остроконечную шляпу и бросила её на пол у кровати. – Терпеть не могу мётлы, – посетовала она. – Они мне натирают мозоли там, где мозолям вообще не место.

Тиффани была в замешательстве. Она не вправе требовать, чтобы госпожа Пруст встала с кровати; это ведь не её, Тиффани, кровать. И замок не её. Девушка улыбнулась. И вообще, это не её проблема. Как приятно столкнуться с проблемой, которую решать не ей!

– Госпожа Пруст, – промолвила она, – могу ли я всё-таки пригласить вас вниз? Среди гостей есть ещё несколько ведьм, с которыми вам стоит познакомиться. «Желательно без меня, но такое вряд ли возможно», – добавила она про себя.

– Это знахарки, типа? – Госпожа Пруст фыркнула. – Нет, в деревенской магии как таковой ничего дурного нет, – продолжала она. – Знавала я одну такую ведьму, она как-то раз провела рукой над бирючинной изгородью, и три месяца спустя изгородь разрослась в форме двух павлинов и до неприличия симпатичного пёсика с бирючинной косточкой в зубах, – и всё это безо всяких садовых ножниц, между прочим.

– А зачем ей это понадобилось? – поразилась Тиффани.

– Я очень сомневаюсь, что это понадобилось именно ей, но кто-то её попросил и заплатил хорошие деньги, и, строго говоря, в орнаментальном садоводстве ничего противозаконного нет, хотя и подозреваю, что если вспыхнет революция, так первым делом возьмутся за тех, кто горазд наводить тень на плетень. Плетнёвые ведьмы – так мы в городе называем деревенских ведьм.

– В самом деле? – невинно отозвалась Тиффани. – Я вот, к сожалению, не знаю, как мы тут, в деревне, называем городских ведьм, но матушка Ветровоск наверняка вам всё подробно расскажет. – Тиффани понимала, что поступает дурно, но день выдался тяжкий, неделя – и того тяжелее, можно же ведьме самую малость поразвлечься.

Спускаясь по лестнице, они миновали комнату Летиции. Из-за двери слышались голоса и смех. Смеялась нянюшка Ягг. Её смех ни с чем не перепутаешь: он этак панибратски похлопывает тебя по спине. Затем раздался голос Летиции: «И что, это вправду сработает?» А нянюшка шепнула что-то в ответ – Тиффани не вполне расслышала что, но что бы это ни было, Летиция чуть не подавилась хихиканьем. Тиффани улыбнулась. Юную застенчивую невесту поучала опытная наставница, с вероятностью, в жизни не покрасневшая ни разу, и, похоже, они отлично поладили. По крайней мере, Летиция не разражалась слезами каждые пять минут.

Тиффани отвела ведьму вниз, в зал. Удивительное дело: похоже, всё, что требовалось людям для счастья, – это угощение, выпивка и другие люди. Даже без подзуживаний нянюшки Ягг гости заполняли всё свободное пространство, ну, человечностью. Матушка Ветровоск, заняв стратегическую позицию, откуда могла видеть всех и каждого, беседовала с пастором Яйцем.

Тиффани опасливо подошла к ней: судя по выражению лица священника, он нимало не возражал против вмешательства в их беседу. Матушка Ветровоск в вопросах религии бывала весьма прямолинейна. Пастор явно перевёл дух, когда Тиффани произнесла:

– Госпожа Ветровоск, позвольте представить вам госпожу Пруст из Анк-Морпорка, владелицу знаменитого торгового заведения. – Сглотнув, Тиффани обернулась к госпоже Пруст: – Позвольте представить вам матушку Ветровоск.

Девушка шагнула назад и затаила дыхание: две пожилые ведьмы уставились друг на друга. В зале воцарилась тишина. Ни одна из ведьм не моргнула. И тут – да быть того не может! – матушка Ветровоск подмигнула, а госпожа Пруст заулыбалась.

– Очень рада знакомству, – промолвила матушка.

– Какая честь для меня, – откликнулась госпожа Пруст.

Ведьмы снова переглянулись и обернулись к Тиффани, а та внезапно осознала, что старые умные ведьмы на самом-то деле вот уже много лет как старше и умнее неё.

Госпожа Пруст заметила:

– Мы и без всяких имён друг дружку узнаём, и да позволено мне будет заметить, юная барышня, что тебе пора бы снова начать дышать. – И матушка Ветровоск едва заметно усмехнулась.

Матушка легко и чинно подхватила госпожу Пруст под руку и развернула её к лестнице: вниз как раз спускалась нянюшка Ягг в сопровождении Летиции, раскрасневшейся даже в таких местах, где люди, как правило, не краснеют.