Терри Пратчетт - Платье цвета полуночи [litres]

При том, что сегодня выражение используется иносказательно: кто сумеет проконтролировать служителей порядка и закона? – и чаще всего подразумевает коррумпированность власти, в первоисточнике Ювенала речь идёт о якобы неисправимой развращённости женской природы, и только.

Но он сделал ещё кое-что… ох, вот честное слово, мне при одной только мысли тошно делается.

Убийство заключённым беззащитной певчей птички, как страшнейший из грехов (ведь глава так и называется – «Всем грехам грех»), перекликается с ключевой темой романа Х. Ли «Убить пересмешника»: персонажи романа говорят о том, что «убить пересмешника – большой грех». Когда героиня романа, маленькая Джин Луиза, спрашивает почему, ей объясняют: «Пересмешник – самая безобидная птица, он только поёт нам на радость. Пересмешники не клюют ягод в саду, не гнездятся в овинах, они только и делают, что поют для нас свои песни. Вот поэтому убить пересмешника – грех» (пер. Н. Галь, Р. Облонской). Несмотря на то что в романе Х. Ли происходит много страшного и несправедливого, вплоть до осуждения на смертную казнь невиновного человека, слово «грех» употреблено только по отношению к убийству безобидной птички. Убить пересмешника означает убить ни в чём не повинное существо – в этом образе и заключается символизм романа. Тот же символ убедительно перенесён Пратчеттом в книгу о вымышленном мире.

Тиффани подарила Эй старой ведьме совсем маленьким жалким котёночком. Теперь Эй превратилась в настоящую королеву, ещё более надменную, чем герцогиня. Тиффани она, должно быть, узнала, потому что, так и быть, милостиво мигнула – и тут же отвернулась, словно соскучившись. В доме у матушки мышей нынче не водилось; Эй просто неотрывно глядела на них, пока мыши не сознавали в полной мере собственное ничтожество и не убредали прочь.

В пляс, в пляс, саваном тряхни! В пляс, в пляс, слышишь – это Пляска Смерти…

И снова персонажам мира Пратчетта оказывается хорошо знакома песня нашего мира. Нянюшка Ягг запевает популярную английскую балладу, относящуюся к жанру макабр, или данс макабр (от фр. Danse macabre ). В Средние века аллегорический сюжет о том, как Смерть ведёт за собою к могиле пляшущих представителей всех слоёв общества, всех сословий и всех возрастов, распространился и в живописи, и в словесности. Данс макабр существовал и в виде особого танца как такового – танцоры подражали воображаемой пляске мёртвых, а завершался танец тем, что все падали на землю, словно и впрямь умерли. Персонифицированная Смерть в этом сюжете выступает или водителем хоровода, в котором невольно участвуют люди любого возраста и звания, или злорадным музыкантом, заставляющим всех и каждого плясать под звуки своей дудки. Именно такой зловещий дудочник увлекает всех в пляс в балладе, исполняемой нянюшкой Ягг; задорный припев её полностью звучит как:

Текст баллады «Саваном тряхни» ( The Shaking of the Sheets) впервые был опубликован около 1568 года. Сегодня баллада превосходно звучит в исполнении британской фолк-группы Steeleye Span.

В тихой долине ночь напролёт слушай, как ветер в травах поёт…

Ещё одна песня Плоского мира, действительно существующая в нашем мире: «В тихой долине», она же «Бирмингемская тюрьма» – американская народная баллада, известная во множестве вариантов и разночтений.

Палец у меня зудит, что-то злое к нам спешит.

Это рифмованное двустишие – дословная цитата из трагедии У. Шекспира «Макбет» (акт IV, сцена 1; перевод С. Соловьёва). Три ведьмы колдуют в пещере перед кипящим котлом в ожидании прихода Макбета. Трагедия уже близится к развязке: узурпатор Макбет, поправший законы Божеские и человеческие и запятнавший себя убийством законного правителя, придёт узнать свою судьбу: может ли он полагаться на собственную неуязвимость и откуда ему ждать удара? О приближении «чего-то злого» – Макбета – одна из ведьм узнаёт по покалыванию в пальце. А два последующих рифмованных двустишия («Нос мой чует мерзкий смрад – к нам идёт какой-то гад» и «У меня мигает глаз – зло развеять пробил час») «додуманы» самой Тиффани и шекспировскими не являются.

Господин и госпожа Боксёры, которым избыток образованности на пользу явно не пошёл, решили, что «трюизм» – отличное имя для их третьего ребёнка.

Отец говорил, такой нос называется «носом пьяницы», но он, скорее всего, ошибался; я потом узнал, что это – хроническое заболевание кожи носа (под названием ринофима, но, наверное, это уже избыточная информация).

Джордж Юарт Эванс (1909–1988) – фольклорист-самоучка, родился в шахтёрском городке Аберкеньон Южного Уэльса и, впоследствии обосновавшись в Блаксхолле (Саффолк), заинтересовался как местным диалектом, так и подробностями сельской жизни. Многие его соседи родились ещё в прошлом веке и работали на фермах до прихода механизации. Вооружившись звукозаписывающим устройством, Эванс собрал немало устных свидетельств в том, что касается диалектных особенностей, традиций, обычаев и фольклора Восточной Англии. Этот бесценный материал лёг в основу его книг, посвящённых сельской жизни Саффолка (в том числе – «Спроси тех, кто косит сено» (1956) и «Прыжок зайца» (1972). В отзыве журнала «Обзервер» о второй из них говорится: «Здесь, от стерни до котелка, собраны все факты: наука, литература, мифология, предрассудки, псовая охота и богатейший срез наречия поселян. Восхитительная книга!»