Терри Пратчетт - Пастушья корона [litres]

– Так вот, Тифф, по сравнению с тем, на что способны эльфы, это всё чепуха, – продолжала между тем старая ведьма. – Больше всего они радуются и смеются, когда видят чужой страх и мучения. И ещё они обожают детишек воровать. Ты правильно сделала, что разобралась с ними. Но они придут снова.

– Что ж, тогда они снова умрут, – безучастно сказала Тиффани.

– Это если ты будешь рядом, – осторожно заметила нянюшка.

Тиффани пала духом:

– Но что ещё мы можем сделать? Нельзя же быть везде одновременно.

– Ну, – начала нянюшка, – однажды мы уже прогнали их восвояси. Это было непросто, конечно, но мы справились тогда, справимся и теперь. Как думаешь, эта твоя эльфушка сумеет помочь?

– Белладонна? – переспросила Тиффани. – Нет, сейчас они её и слушать не станут. Они вышвырнули её из своей страны.

Нянюшка некоторое время молча размышляла, потом, похоже, решилась.

– Есть кое-кто, кого они могут послушать, – сказала она. – Точнее, раньше-то они всегда его слушались. Но штука в том, как уговорить его влезть в это дело. – Она оценивающе взглянула на Тиффани. – Он не любит, когда его тревожат. Хотя мне однажды довелось заглянуть к нему в гости, со мной тогда ещё один дружок был… – глаза нянюшки подёрнулись дымкой воспоминаний [55], – да и Эсме, думаю, случилось перемолвиться с ним словечком. Женщин он привечает, вот что. И хорошенькая девица вроде тебя как раз могла бы привлечь его внимание.

– Нянюшка, вы же не хотите сказать… – вскинулась Тиффани.

– О боги, нет! Всё, что от тебя требуется, – это быть убедительной. Ты ведь умеешь убеждать людей, а, Тифф?

– Да, убеждать я умею, – признала Тиффани, немного успокоившись. – О ком вы говорите и куда мне идти?

Верзила [56]. Тиффани была наслышана об этом вытянутом холме, под которым начинался ход в логово Короля эльфов. Своими познаниями она была обязана по большей части нянюшке Ягг, которая однажды, когда эльфы, оставшиеся без правителя, заявились в мир, спустилась в логово и поговорила с Королём.

Учёные сказали бы, что Король обитал под холмом с древних времён, когда люди ещё не знали одежды и на свете было не так уж много богов, а потому Король был для них кем-то вроде бога – божества жизни и смерти, а ещё, наверное, думала Тиффани, грязи и лохмотьев. И по сей день мужчины иногда собирались на холме, чтобы поплясать, нацепив на головы рога, а в руках, как правило, держали бутылки с чем-нибудь покрепче. Неудивительно, что женщины наотрез отказывались составить им компанию в этих плясках.

Холм представлял собой три близко расположенных бугра, вместе они складывались в фигуру, наводившую на вполне определённые мысли любую деревенскую девушку, которая когда-либо видела, как бык кроет корову или баран – овцу. Начинающие ведьмы всегда неудержимо хихикали, пролетая над Верзилой и глядя на него сверху.

Тиффани поднялась по заросшей тропе среди деревьев и терновника, едва не оставив свою остроконечную шляпу на шипах какого-то особенно навязчивого куста, и оказалась у зева пещеры. Ей почему-то очень не хотелось идти внутрь, мимо нарисованного на камне рогатого человека, отталкивать в сторону камень и спускаться по ступеням, которые откроются за ним.

«Я не могу отправиться к Королю совсем одна, – с ужасом подумала она. – А если я умру – кто расскажет об этом людям?»

И тут раздалось приглушённое:

– Раскудрыть!

– Явор Заядло?

– Ах-ха! Мы ж завсегды за тобой. Ты – карга холмов, а Верзила – громаздый холмина.

– Пожалуйста, подождите меня у входа, Явор, тут дело карговское, – сказала Тиффани вопреки первому побуждению, потому что вдруг почувствовала, что так будет правильно. Она убила троих эльфов. Теперь она встретится с их Королём.

– Но мы ж с Корольком-то знаемся, – возразил Явор Заядло. – Возьми нас с собой, мы этому чучундре прям в его мире бока намнём.

– Ах-ха, – поддержал его Мал-да-удал Штырь. – Он тот ещё громаздяра, но я ему таку рожу фиглюлей накидаю – век не прозабудет!

Он для разминки ринулся на камень у входа, врезался в него головой и отскочил с весёлым «тюк!».

Тиффани вздохнула:

– Этого-то я и боякаюсь… в смысле боюсь. Я иду просить Короля о помощи, мне не стоит его злить. А между вами и Королём в прошлом была нехорошая история…

– Да и вообче мы таки-сяки историчные! – гордо заявил Явор Заядло.

– Долой Королька! Долой Кральку! Долой господавов! – грянули остальные пиксты.

– И никаких Фиглей, – строго сказала Тиффани. Тут её осенило. – Явор Заядло, мне нужно, чтобы вы оставались здесь. Проследите, чтобы никто не мешал мне, пока я буду говорить с Королём о карговских делах. – Она помолчала и добавила: – А кроме того, вокруг рыщут эльфы. Если кто-нибудь из них явится сюда, чтобы встретиться с Королём, только вы – Явор Заядло, Мал-да-удал Штырь и остальные – сможете его остановить. Без вашей помощи мне не обойтись. Вы поняли меня? Это очень важно.

В рядах Фиглей послышалось ворчание, но потом Большой Человек широко ухмыльнулся:

– Тойсь ежли один из этих чувырл сюдыть заявится, мы могём им люлей накидать вдосталь?

– Да.

Маленькие воины радостно взревели:

– Нак-мак-Фигли не сдаются!

Они тут же стали препираться, кому какую часть Верзилы охранять, а Мал-да-удал Штырь принялся биться головой обо все камни у входа в пещеру, чтобы разогреться перед дракой, на которую он так надеялся. А Тиффани ступила в липкую темноту, сжимая в руке небольшой ломик и подкову. Другой рукой она обхватила пастушью корону в кармане, чтобы прикоснуться к своей земле, к своим лугам. «Вот и посмотрим, правда ли я – карга холмов», – подумала она, взявшись за большой камень, преграждающий вход. Он поддался легко и плавно, с тихим шорохом – никакой лом не понадобился. За ним показалась витая лестница, ведущая вниз, во мрак, всё глубже, глубже, в самое логово…

В проход между мирами.

Туда, где Король эльфов существовал вне времени и пространства в собственном маленьком мирке, предаваясь утехам. Там было душно, хотя огонь нигде не горел, – жар исходил от самой земли.

И ещё там стоял густой неприятный запах. Запах мужского мира, запах немытых тел и нестираной одежды. Повсюду валялись и стояли бутылки, а в конце прохода, покряхтывая и постанывая, сражались борцы, их обнажённые тела блестели, будто натёртые жиром. Женщин нигде не было видно – в этом мире мужчины радовались жизни без оглядки на противоположный пол. Но при виде Тиффани они прервали свои занятия и поспешно прикрыли то, что нянюшка Ягг наверняка назвала бы причиндалами. И Тиффани подумала: «Ха! Такие большие и сильные мужчины, которые расхаживают тут, выставив своё достоинство напоказ, вдруг испугались? Ещё бы, ведь я дева – и в то же время карга».