Терри Пратчетт - Пастушья корона [litres]

– Да, но для чего та старушка отдала свои деньги? В чём её выгода?

– Ну, возможно, у неё, как мы это называем, стало немного легче на душе оттого, что она помогла кому-то, кто нуждался в помощи. Глядя на бродягу, она поняла, что её собственная жизнь не так плоха, ведь ему-то приходится гораздо тяжелее. И, наверное, после этой встречи она воспрянула духом.

– Но бродяга выглядел вполне здоровым, он мог бы сам заработать эти пенсы, а она отдала ему свои.

Белладонне нелегко давалась человеческая концепция денег – сами эльфы могли в любой момент наколдовать столько золота, сколько нужно, что и делали [61] Правда, существовало оно недолго, как вскоре обнаруживал каждый, кому попадало в руки волшебное золото. Обычно до утра, что давало возможность провести весёлый вечер в пивной. А потом ещё один, куда более весёлый вечер, если тебя снова занесёт в то же заведение. .

– Это правда, – признала Тиффани. – Такое бывает. Возможно, бродяга на самом деле просто лентяй и бездельник, но старушка всё равно ушла с ощущением, что сделала доброе дело, а значит, она хороший человек. И не все нищие такие.

– В вашем мире есть король Веренс, – продолжала Белладонна. – Я наблюдала за ним когда-то. Он никогда не указывает людям, что им делать.

– Ну, зато у него самого есть жена, которая указывает ему, – рассмеялась Тиффани. – Так уж люди устроены. Все люди, даже бароны и лорды, короли и королевы. Между нами и нашими правителями действует своего рода соглашение: мы не возражаем, чтобы они правили, пока нас устраивает то, что они делают. Раньше люди много сражались, но в конце концов поняли, что лучше жить в мире со всеми вокруг. Потому что в одиночку нам не выжить. Мы, люди, нуждаемся в других, чтобы оставаться людьми.

– А ещё я заметила, что ты не слишком часто используешь магию, – сказала Белладонна. – Хотя ты ведьма. Тебе дана сила.

– Понимаешь, мы, ведьмы, обнаружили, что силу и могущество лучше не брать с собой, когда выходишь из дому. Магия – штука коварная, она может извернуться и натворить бед. Но если окружить себя другими людьми, у тебя появятся друзья – люди, которым ты нравишься и которые нравятся тебе.

– Друзья… – повторила Белладонна. Некоторое время она обдумывала слово и его смысл, потом спросила: – А я – друг тебе?

– Да, – сказала Тиффани, – ты могла бы стать мне другом. – Она оглядела прохожих на дороге и предложила: – А попробуй-ка вот что! Смотри, вон та старушка несёт тяжеленную корзину, а дорога идёт в гору. Подойди и помоги ей занести корзину на холм. Увидишь, что будет.

Эльфийка не на шутку испугалась:

– А что мне ей сказать?

– Скажи: «Позвольте, я помогу, госпожа».

Белладонна содрогнулась, но перешла на другую сторону дороги и заговорила с женщиной. До Тиффани донеслись слова старушки:

– Ты так добра, милая девушка, спасибо тебе большое, что решила помочь бабушке. Да хранят тебя боги!

К удивлению Тиффани, Белладонна не только помогла старушке поднять корзину на холм, но и понесла ношу дальше по дороге. Тиффани услышала, как бывшая Королева спросила:

– Как вам живётся, госпожа?

Старушка вздохнула:

– Потихоньку, полегоньку… Муж-то мой уж много лет как помер, но я шью неплохо, вот этим и зарабатываю. Милостыню просить не приходится. Худо-бедно на жизнь хватает, да и домик у меня свой. Как говорится, грех жаловаться…

Старушка пошла дальше, а Белладонна осталась смотреть ей вслед. Вдруг она попросила Тиффани:

– Ты не могла бы дать мне немного денег? Пожалуйста!

– Видишь ли, – сказала Тиффани, – у ведьм деньги редко водятся. Деньги – это не по нашей части.

Белладонна просияла:

– Но я могу помочь! Я же эльф, я без труда смогу проникнуть туда, где водятся деньги!

– Даже не думай! – отрезала Тиффани. – Неприятностей не оберёшься.

Из придорожной травы донеслось ворчание: «Эт’ токо ежли тебя сграбастают», но она сделала вид, будто ничего не слышала.

– Мы куды хошь пролезнём, – добавил другой Фигль [62].

Белладонна пропустила слова Фиглей мимо ушей, её мысли занимало другое.

– У этой старухи совершенно ничего нет, а она такая весёлая. Чему она радуется?

– Тому, что жива, – ответила Тиффани. – Это ещё одно свойство людей: обходиться тем, что есть. И порой то, что есть, оказывается очень хорошо. – Она немного помолчала и спросила: – Что ты чувствовала? Ну, когда несла корзину?

Белладонна не сразу нашлась с ответом.

– Не знаю… – медленно проговорила она. – Но кажется, я чувствовала себя как-то не по-эльфийски… Это хорошо?

– Знаешь, – сказала Тиффани, – волшебники говорят, что когда-то очень, очень давно люди были больше похожи на обезьян. А быть обезьянами – это они очень умно придумали, потому что обезьянам ведь всё интересно. И вот они поняли, что если одна обезьяна попытается убить, скажем, волка, то она быстро станет мёртвой обезьяной, а если две обезьяны объединятся, то будут вполне счастливы, и у них появятся другие счастливые обезьяны, так что скоро их станет много-много. И эти довольные жизнью обезьяны лопотали, болтали и говорили, пока в конце концов не стали людьми. Вот так и эльф может измениться.

– Когда я верну себе власть над моим королевством… – начала Белладонна.

– Постой, – перебила Тиффани. – Сначала подумай и скажи, почему ты хочешь её вернуть. Что хорошего тебе принесла королевская власть? Подумай как следует, ведь я – человек, который выходил тебя, и твой единственный друг. – Она серьёзно и внимательно посмотрела на Белладонну. – Я же говорила, что я, то есть мы, будем рады, если ты снова станешь Королевой эльфов, но только при условии, что ты запомнишь полученные здесь уроки. Научишься жить в мире и объяснишь своему народу, что всё изменилось, что им больше нет места на этой земле.

В её голосе звучала надежда – надежда на то, что один человек и один эльф могут изменить историю людей и эльфов.

Принцесса не обязательно должна быть белокурой и голубоглазой, и размер её туфель не обязательно должен быть меньше, чем число прожитых лет, думала Тиффани.

Люди же научились доверять ведьмам и не бояться одиноких старушек, живущих в лесу, старушек, которые провинились лишь тем, что давно лишились всех зубов и имеют привычку разговаривать сами с собой.

Так может быть, и эльф сумеет понять, что такое милосердие, сумеет научиться человечности?

– Если ты узнаешь больше, возможно, однажды тебе захочется построить совсем другое королевство, – мягко сказала она.

Старики, живущие поблизости от матушкиного домика, быстро прикипели душой к Джеффри. Если нянюшку Ягг и Тиффани они уважали, то Джеффри по-настоящему любили.