Эйми Картер - Сердце Хищника [litres]

– Обычно анимоксы ещё до превращения знают, к какому Царству принадлежат. Если твои родители – Птицы, то и ты будешь Птицей. У Зверей то же самое. Но взять тебя, например. Твоя мать – орлица, отец – волк. Никто не знает, кем именно ты станешь, потому что ты ребёнок двух Царств, гибрид.

– Не вижу в этом ничего плохого, – сказал Саймон.

– А хочешь узнать, где тебе будут не рады? – поинтересовалась она, и он пожал плечами.

– Да я как-то не задумывался.

– Ну так вот, поверь, нигде тебе не обрадуются. Особенно учитывая, что ты дитя Птичьего и Звериного Царства. Это опасно, и кем бы ты ни стал, кто-нибудь да вспомнит, что твоя мама орлица, а папа – волк.

Лично Саймон считал, что никого не будет волновать, кем были его родители. Он всё равно не собирался оставаться в Царствах надолго. Но не успел он ничего сказать, как из кармана выбрался Феликс, зашевеливший усами.

– Так себе путешествие, согласись?

Саймон нахмурился.

– Прости. Зато крыс нет. Иди сюда, тебе будет безопасней у меня в рюкзаке.

Он посадил мышонка на плечо, но не успел Феликс ответить, как Уинтер заорала и попятилась, врезавшись в скамью.

– Ты притащил крысу?

– Прошу прощения? – произнёс Феликс, дёргая усами. – Я не крыса…

– Он мышь, и он ничего нам не сделает, – сказал Саймон, мрачно поглядев на неё.

– Ты что, вообще не слушал Ориона? – спросила она. – Звери безжалостны. Они все работают на Альфу, и все хотят тебя убить.

– Мы с Феликсом друзья. – Он даже не знает, кто такая Альфа.

– Брось его, – сказала Уинтер, глядя на мышонка огромными дикими глазами. – Сейчас же.

– Не стану я его бросать! Он умрёт, – ответил Саймон.

– Если хочешь себе зверюшку, заведи канарейку. Не грызуна.

– Сказал же, он не «зверюшка». Он мой др…

– Либо он уйдёт, либо я, – сказала Уинтер. – Выбирай, кто?

Саймон скрестил руки.

– Тогда я просто пойду к Крысиной скале сам, а ты объясняй Ориону, почему вообще помогла мне сбежать.

Она открыла рот от удивления.

– Серьёзно, у тебя мозгов меньше, чем у планктона. Из-за тебя нас убьют.

– Возможно. А может, и нет. Но если мы и умрём, Феликс не будет в этом виноват.

Фыркнув, Уинтер резко развернулась и пошла дальше, а Саймон остановился, чтобы открыть для Феликса рюкзак.

– Можешь посидеть здесь, – сказал он и посадил его на стопку своих носков. – Крысиный король даже не поймёт, что ты с нами.

Носик Феликса возмущённо дёрнулся.

– Я ей не доверяю.

– Ну, зато я доверяю. Найди себе место поудобнее, чтобы я тебя не придавил.

Саймон застегнул рюкзак и побежал за Уинтер.

– Прости, – сказал он. – Феликс нам не навредит, обещаю.

– Очень на это надеюсь. Когда придём, говорить буду я. И ради всего святого, не пялься.

– Я уже видел крыс, – заметил Саймон, следуя за ней по насыпи деревянной стружки.

– Таких – нет, ты…

– Кто-то идёт.

Послышалось злобное шипение, и Уинтер дёрнулась. Саймон машинально загородил её собой и огляделся. Вокруг них метра на четыре вверх выступали скалы, отбрасывая тени на луг, с которого доносился слабый запах помоев.

Из глубины скалы выбралось нечто странное – ничего подобного Саймон ещё не видел. Оно пробежало по лугу, мотаясь из стороны в сторону без всякого направления, будто что-то ему мешало. Чем ближе оно подбиралось, тем крепче Саймон сжимал кинжал, висевший на поясе, пока оно наконец не ступило под солнечный свет.

Оголив острые зубки, к ним подбирался десяток грязных огромных крыс со свалявшейся шерстью. Теперь-то Саймон понял, почему они передвигались так медленно: их хвосты были связаны в единый узел, и они не могли разойтись.

– Это что… – начал Саймон.

– Ага, – сглотнув, отозвалась Уинтер. – Это крысиный король.

Саймон знал, что пялиться невежливо, но ничего не мог с собой поделать: всё его внимание занял клубок крыс, остановившийся в паре метров от них. Он в жизни не видел ничего подобного.

– Кто из них Крысиный король? – шепнул он Уинтер.

– Никто. Так крысы наказывают своих – связывают их хвосты вместе и издеваются над ними, – прошептала она в ответ. – Я же говорила, они посмешище даже в собственном королевстве.

Саймону они посмешищем не казались. Пусть они и не могли нормально передвигаться, зато словно вышли из настоящего кошмара.

– Отвечайте, – потребовала одна из крыс. Среди них она была самой большой, с неестественно вытянутой мордочкой и сальным спутанным серым мехом. – Кто вы такие?

– С-саймон, – представился он. – А это Уинтер.

– Саймон, – пробормотали остальные крысы. – Уинтер.

– Нарушители, – произнёс главный, и бормотание стало громче. – Мы не принимаем нарушителей.

– Да нам тоже здесь не особо-то нравится, – сказала Уинтер, и Саймон ткнул её локтем в бок. Она прожгла его взглядом.

– Я ищу маму, – сказал он храбрым голосом, хотя всё внутри дрожало. – Её похитила стая крыс, и я хочу узнать, где она. Её зовут Изабель Торн.

– Изабель Торн, Изабель Торн, Изабель Торн, – пробормотали крысы в унисон. – Нам известно всё – но у всего есть цена.

– Я отдам всё, что попросите.

– И что же у тебя есть такого, чего нет у нас? – поинтересовался Крысиный король.

Саймон огляделся в поисках чего-нибудь, что могло их заинтересовать. У него в рюкзаке были только одежда, книги и мамины открытки, а из ценностей – одни лишь карманные часы, подаренные мамой. Но он скорее отрежет себе руку, чем отдаст их.

– Кинжал, – выпалил он неожиданно, вытаскивая клинок, отданный дядей Дэррилом. – Я отдам свой кинжал.

Лидер фыркнул.

– И зачем нам человеческое оружие?

Отчаяние усиливалось. Должно же найтись хоть что-нибудь. Его взгляд вновь упал на Крысиного короля, и в голове возникла идея.

– Я вас развяжу.

Шипение смолкло.

– Что ты сказал? – переспросил лидер.

Саймон заткнул кинжал за пояс.

– Наверное, вам непросто искать пропитание и передвигаться. Готов поспорить, и в метро вы целую вечность не были. – Он слабо представлял, как они все вместе спускаются по лестнице. – Расскажите, где мама, и я вас развяжу.

Крысы переглянулись. Саймон расслышал шепотки, а потом лидер наконец-то приподнялся на задних лапках.

– Развяжи, и мы подумаем над твоим предложением.

– Откуда нам знать, что вы не сбежите? – спросила Уинтер.

Лидер потёр передние лапки.

– Довериться.

Она фыркнула.

– Я вас умоляю. Я скорее голубю доверюсь, чем крысе.

Крысиный король моментально вздрогнул, и несколько крыс поглядели на небо.

– Я вас развяжу. Но если сбежите – если хоть кто-то развернётся до того, как вы скажете, где мама, – я натравлю на вас всех голубей Нью-Йорка. Мы с ними дружим, – добавил он. – Так что, если хотите ещё хоть раз увидеть метро, то держите слово. Поняли?