Алексей Кадигробов - Рейс 307

– Рискните, – ответила Ольга. Если номер не пройдёт, легко переведёте всё в шутку.

– Вы считаете, стоит попробовать? – колебался тот.

– А что-нибудь для сугреву будет? – крикнул толстый мужчина с красным лицом, ранее пересевший из первого класса.

– До особого распоряжения командира лайнера – только кофе и чай, – сообщила Вера по селектору.

– Тогда два чая, – немного расстроившись, заказал он.

В салоне действительно становилось зябко. Но закрыть двери не представлялось возможным – мешал надувной трап.

Стюардессы роздали пассажирам одеяла. Из нескольких лишних решено было смастерить занавес на дверь.

– А где мы, – проснулся профессор.

Спортсмен, чувствуя себя пока старшим на борту, подошёл к нему и объяснил обстановку.

Профессор протёр глаза и прошёлся по салону, потом проверил санузлы.

– А где Самойлов и Живцов? – спросил студентов встревоженный преподаватель.

– Пошли искать экипаж, – бросил Никита.

– Давно?

– Час уж как, – ответила одна из стюардесс, взглянув на крохотные часы у себя на руке.

Профессор подошёл к дверному проёму и стал присматриваться, но кроме тумана не увидел ничего.

– Поможете закрепить?, – спросила его подошедшая к проёму Надежда со только что сшитым занавесом.

– Разумеется, ответил тот и протянул руки, принимая полотно.

Внезапно с улицы донеслась череда мощных выстрелов. Пассажиры повернули головы к иллюминаторам. Профессор и стюардесса – в дверной проём, где по-прежнему не было ничего кроме тумана.

– Я пойду туда, – решительно сказал профессор. Вдруг им нужна помощь.

– Я не могу отпустить вас одного, – вмешался Никита.

– Тогда пойдёмте вместе, – призвал его профессор. Я не могу бросить ребят. Я за них головой отвечаю.

– Хорошо, – ответил атлет.

– Кто-нибудь хочет пойти с нами? – спросил Никита, обратившись к салону.

– Мы можем, – проблеяла одна из студенток, беря за руку подругу, сидевшую на соседнем месте, на что Никита только махнул рукой.

– Я пойду! – крикнул комик. А что? Небольшая прогулка после еды ещё никому не вредила, – улыбнулся он, повернувшись к спутницам.

Троица собралась у выхода.

– Вот возьмите, протянула Вера больной пакет с едой, наспех приготовленный Надеждой.

– И это протянула Надежда бутылку коньяка Никите.

– У меня режим, – сказал Никита, а вот экипажу может пригодиться, добавил он и засунул бутылку за пояс.

– Ну что же первый пошёл! – крикнул комик и поскользил по трапу вниз.

ГЛАВА 13

Живцов стоял на переднем мостике рубки субмарины, вцепившись за рукояти трёхствольной, палубной, зенитной установки.

– Вот это мо-о-щь! – с восторгом кричал он после выпущенной в воздух очереди.

– Ты что?! – вскрикнул перепуганный Самойлов, взобравшийся по трапам на самый верх рубки. Я чуть в штаны не наложил. Предупреждать надо!

– Предупреждаю! – крикнул Живцов и выпустил ещё одну очередь, после чего чертыхнулся и отпустил рукояти зенитки. Эх, заклинил! Честно говоря, я и не думал, что она сработает. Лодка, по ходу, старая. На современных, – сверху ничего такого не ставят.

– Откуда ты знаешь? – удивился Самойлов.

– Мой батя – первый мамкин муж был подводником. Я его лодку видел.

Из стволов зенитной установки пошёл лёгкий дымок.

* * *

– Нужно идти туда, – махнул Стратежник рукой по направлению раздавшихся выстрелов.

Компания изменила свой маршрут и повернув на девяносто градусов побрела навстречу признакам цивилизации.

* * *

– Вы думаете, стоит пойти на выстрелы, профессор? – поинтересовался Атласный.

– Несомненно! – ответил Бородин, ускоряя шаг. Там, где Живцов и Самойлов, – там жди беды, – добавил он.

– Ну, вы нас просто окрылили, – улыбнулся Никита.

Троица шла вперёд, обходя валуны и сухие карликовые деревья. Никита весело переступал торчащие из земли коренья, воспринимая этот процесс как некую тренировку для ножных мышц, – двух же его спутников этот процесс не очень воодушевлял.

– Их что, корнями вверх посадили? – причитал комик, на что Никита только усмехнулся.

Прошло полчаса.

– Сделаем привал, – предложил профессор. Бег с препятствиями хорош для молодых, – заключил он. А нам с Семёном Яковлевичем нужно беречь свои силы.

– О, как вы правы, профессор, – отозвался Атласный. Я и сам хотел предложить, тем более надо сходить по нужде.

Комик отошёл за большой, выше его роста, валун. Справившись с делами, он отвернулся от камня, застёгивая блестящий, змеиной кожи ремень на брюках. Туман нависал над местностью, укрывая её сырой прохладой, сквозь него просматривались очертания маленьких, кривых деревьев, больших пней, с поваленными рядом огромными деревьями, и непонятно откуда взявшимися валунами различной величины, укрытых зелёным мхом.

Туман то сгущался – то редел, плавая по округе, словно низколетящие облака, зачаровывая наблюдателей причудливостью своих форм.

Будучи городским жителем, и не имея возможности наблюдать подобную красоту, Семён Яковлевич смотрел, не отрывая глаз. Вот плывёт облачко в виде ежа, с яблоком на спине, а вот дом с трубой. Атласный стоял, словно ребёнок перед телевизором, а мимо него всё плыли и плыли сказочные образы. Вот проплыл конь, за ним – жираф, за жирафом девочка с бантиком на голове, за девочкой машина – похожая, на его Мазду, машина. Семён почувствовал что-то неприятное, настораживающее. Машина продолжала плыть, а силуэт девочки не исчезал. У Атласного руки сжались в кулаки и вспотели ладони. Встретившись с машиной, силуэт девочки отлетел в сторону, упав прямо под ноги комика, так близко, что тот мог рассмотреть её, переполненные боли, глаза.

Атласный негромко вскрикнул и закрыл своё лицо ладонями.

– С вами всё в порядке, Семён Яковлевич? – крикнул заскучавший атлет.

Атласный открыл лицо. Вокруг было всё спокойно. Туман стал однородной белой массой, в которой больше не угадывалось ничего.

– Да. Я уже иду, – вышел он из-за камня зачем – то махая рукой.

– Мы слышали металлический стук, – сообщил Бородин. Совсем близко.

– Никита, – обратился комик к атлету, я понимаю, что моя просьба прозвучит, быть может, эгоистично, но не дадите ли вы мне глоток коньяка. А то я продрог до костей.

– Пожалуйста, – протянул бутылку тот. Для этих целей мы его и взяли.

Комик мастерски открыл бутылку и сделал пару глотков из горла.

– Закусывать будете? – предложил Никита.

– Нет. Спасибо. Не хочу портить вкус, – махнул рукой Атласный.

– А вы тут без меня ничего странного не заметили? – спросил он, возвращая бутылку.

– Вроде бы нет, – ответил Никита глядя на профессора.

– И я ничего, – пожал плечами Бородин.

– Ну что же, тогда пойдём дальше бодро сказал комик, приободрённый спиртным.