Владимир Корн - Адъютор [litres]

– Едут, едут! – раздался чей-то громкий крик.

Справедливости ради, они не ехали, скакали. Несколько всадников, причем не жалея коней.

– По-моему, сар Торриаса среди них нет! – удивился кто-то.

– Определенно нет! – поддержал его другой.

Часы-луковица вновь появились на свет, и через плечо их владельца мне удалось разглядеть, что до четверти девятого оставалась всего-то пара минут. Что означало – моему врагу уже не успеть сюда вовремя и дуэль будет считаться состоявшейся. Или перенесенной, по согласию обеих сторон. Никогда бы не подумал, что подобный факт сможет принести мне столько радости.

Бросив меня в одиночестве, во вражеский стан отправились все. И потому снова пришлось выбрать себе в компаньоны все тот же погребец. А заодно убедиться, что бренди за тот срок, который мне пришлось без него обходиться, нисколько не стал хуже на вкус. Теперь можно не опасаться, что алкоголя в крови будет чересчур много, а он давал облегчение от боли. Побаюкав в руке уже третий по счету стаканчик, поставил его обратно. С моего места отчетливо было видно: там происходит нечто такое, что требует срочного вмешательства.

Я направился к ним неспешно, в какой-то мере даже вальяжно. Как и следует ходить человеку, чьи противники, наплевав на честь, не являются на дуэль. Но что мне еще оставалось, если спина отдавала болью при каждом шаге?

– Эти господа привезли с собой весть, – указал на только что прибывших Клаус. – Армандо сар Торриаса больше нет в живых.

– Вот даже как?! – Новость стоила того, чтобы удивиться ей в полной мере. – И что же с ним произошло?

Ситуация позволяла и съязвить, но мне удалось удержаться, слишком непонятный вид был у всех, кто здесь собрался.

– Его нашли сегодня утром мертвым. Как утверждают, сар Торриас был забит дубинами. Судя по всему, вечером накануне.

Вот даже как? И теперь становились понятными устремленные на меня взгляды: то, что случилось, не связано ли каким-то образом со мной? Конечно же связано, самым непосредственным образом, достаточно продемонстрировать спину.

– Где именно?

– В Конюшенном переулке, недалеко от его дома.

Знать бы еще, где он находится и как далеко от того места, где меня едва не постигла такая же участь. Хотя и нетрудно выяснить.

– А второй господин, как его там…

– Сар Страуче? Он срочно отбыл из Брумена, как только узнал о смерти Армандо. – Эту новость я услышал уже не от Клауса.

Понять взгляд человека, который сообщил мне о нем, можно и таким образом: сар Страуче не пожелал, чтобы и с ним случилось то же, что с Армандо. Да уж, история становилась все более интересной. Теперь мне и в голову не придет связать нападение на меня ни с тем, ни с другим. И уж тем более не с мужем Клариссы – ему-то зачем смерть Армандо?

Я обвел всех взглядом, стараясь донести до каждого: не имею к происшедшему ни малейшего отношения. Все они промолчали.

– Клаус, тебе известно, в каком именно Доме находится наш попутчик Корнелиус Стойкий? – Имя мага я произнес с немалой долей сарказма.

– Конечно! – поспешил уверить он. – Значит, я все-таки не ошибся?

– Нет.

– Так что же с тобой случилось?

– С Рассвета упал.

Лгать, особенно друзьям, не делает чести никому. Но мне хотелось оградить Клауса от чего-то совсем непонятного хотя бы таким образом.

– Ну, как знаешь! – Сар Штраузен мне не поверил. – Что, едем к нему?

– Не откладывая.

Пусть он осмотрит меня как лекарь. И по возможности постарается помочь. Потому что, если в нынешнем состоянии в мою комнату на постоялом дворе нагрянут не четверо обученных мужчин, а столько же детей с мухобойками, даже им удастся забить меня насмерть. Есть и еще причина обратиться именно к нему: Корнелиус не местный и потому никто ничего не узнает. Совсем не лишнее, когда все непонятно.

– Напрасно ты произносишь его имя с таким пренебрежением, – продолжил наш разговор Клаус, когда мы с ним тряслись в карете, возвращаясь назад.

– Корнелиус?

– Стойкий! Мне рассказали, почему его прозвали именно так.

«Ну уж точно не из-за женщин!» – скептически подумал я, вспомнив о его ученице Сантре.

– И почему же?

Жаль, конечно, что погребец не остался со мной. Кое-что бы мне сейчас точно пригодилось. Тот же бренди.

– Все случилось во время эпидемии оспы. В степях, на западе Ландаргии, среди кочевников. Он прибыл туда вместе с миссией из Дома Милосердия.

– И что было дальше?

– Аборигены встретили их весьма холодно, если не сказать больше. Сами кочевники считали, что мор вызван гневом богов, которые решили их наказать. Ну и как они могли отнестись к чужакам? Которые, не понимая очевидных вещей, что богов необходимо умаслить, убеждали их делать царапины на коже. Мол, именно только таким образом и можно спастись. Им вслед плевали, кое-кого забили палками, как сар Торриса, – вспомнив о нем, Клаус помрачнел. – В итоге остался только Корнелиус с двумя помощниками, остальные попросту уехали, плюнув на все. И он пробыл там до самого конца, чем спас множество людей. Не спал сутками, когда до этих тупиц наконец дошло, что делать прививки – это спасение. Тогда-то он и стал Стойким, хотя сам Корнелиус очень не любит, когда его так называют.

Младший сар Штраузен посмотрел на меня: впечатлил его рассказ, нет? Конечно же. Хотя, если вдуматься, отчего бы Корнелиусу не воспользоваться всеми теми пассами и заклинаниями, которые просто обязан знать каждый приличный маг? Прививки – это наука, а она магию отрицает. Вот и думай, что хочешь – как могут совмещаться в одном лице подвижник и шарлатан?

По дороге Клаус несколько раз порывался о чем-то спросить, но так и не решился. Ну а затем мы приехали.

– Зря вы так скептически относитесь к магии, сарр Клименсе. – Корнелиус, обработав спину какой-то пахнущей мятой мазью, теперь водил над ней руками. Долго водил, наверное, уже минут пять. – Признайтесь же, чувствуете?

– Чувствую, – не стал отрицать я.

Только не там и по другому поводу. Как выяснилось, ваша, так сказать, ученица совсем недурна собой, когда на ней надето нормальное платье, а не тот балахон, который был все время пути. Черты лица у нее симпатичные, да и сложением Пятиликий явно не обидел. Помимо того, Сантре есть что показать в декольте. Этот факт стал совершенно очевидным после того, как мне удалось заглянуть в вырез ее платья в тот самый миг, когда она надо мной склонилась.

Что же касается предмета нашего разговора, моей спины… Ощущаю легкое жжение там, где наложена мазь. Непременно магическое, какое же еще. Поскольку пусть и немного, но мне полегчало. А руками можете махать сколько угодно. Разве что стоило бы немного поэнергичнее. Чтобы ваши руки уподобились опахалу, вызывая легкий ветерок и убирая жжение в местах, где оно особенно чувствуется.