Диана Дуэйн - Человек-Паук. Веном-фактор [сборник litres]

Человек с щупальцами хлопнул в ладоши, довольный проделанной работой.

– Идемте.

Большая часть его команды мигом растворилась в темноте, но парочка наемников маячила возле босса, когда он подошел к Джиму и остальным.

– Надеюсь, джентльмены, вы простите нас за то, что мы вас не подбросим, – произнес он, – но нам предстоит преодолеть еще много миль, прежде чем мы сможем лечь спать.

Джиму было холодно, все тело болело, а по виду парня было понятно, что не стоит действовать ему на нервы.

– Мы должны дать какие-то обещания, которые нужно будет сдержать?

Человек со щупальцами улыбнулся. Джим Хеффернан хотел бы больше никогда не видеть эту улыбку, но он не моргнул, не зажмурился и не отвел взгляд. Если этот парень захочет или прикажет его убить, Джим ничего не сможет с этим поделать.

– Некоторые считают юмор величайшим даром, – произнес человек, в его мрачном тоне послышалась издевка, – лично у меня нет на это времени, да и обещания мне не интересны. Меня больше заботит награда. Однако это не значит, что я не могу оценить юмор висельников. На вашем месте, я бы тут не задерживался.

Он и оставшиеся шестерки растворились в ночи.

Прошло много времени, прежде чем Джим осмелился пошевелиться. Каждое движение превратилось в агонию из-за спазмов, холода и проблем с кровообращением из-за излишне тугих оков. Голос в голове кричал: «Беги отсюда! Беги как можно скорее и как можно дальше». Чувство страха поднималось в нем как струйка дыма, вьющаяся над скважиной, этой темной и тихой дырой в земле. Но Джим не собирался бросать своих друзей и коллег. Даже несмотря на то, что Хэнк на прошлой неделе приклеил моментальным клеем крышку его контейнера с обедом.

Но он все равно заставил себя двигаться. Первым делом постарался расслабиться. Проклятые пластиковые оковы были затянуты очень туго. Ему пришлось серьезно повозиться, прежде чем удалось просунуть связанные руки под задницей. Джим подозревал, что в процессе он вывихнул запястье или даже заработал смещение пары костей. Затем он смог прижать колени достаточно плотно к груди, чтобы просунуть руки и под ногами. Для этого пришлось немного поизвиваться, сбросить ботинок и даже упереться ногой в Тома, который по-прежнему пребывал в отключке. После того, как ему удалось наконец подняться на ноги, оставалось только немного попрыгать, чтобы надеть второй ботинок, а потом найти что-нибудь острое.

К счастью, в округе не было недостатка в острых предметах. Люди в черном прислонили сверло с карборундовым наконечником к стене, и до него легко можно было дотянуться. Дискообразное сверло состояло из двух наборов лезвий: внешнего, состоящего из небольших пластин промышленного алмаза, и внутреннего – из карборунда. Алмазные и карборундовые пластины были установлены елочкой вокруг центра сверла. Джим выбрал себе подходящий резец и принялся распиливать пластиковые стяжки.

На это ушло много времени. Джим ненавидел вид собственной крови, но сегодня ему довелось изрядно на нее насмотреться, прежде чем удалось перепилить стяжки. К счастью, он хорошо знал, где находятся крупные вены и артерии – курс оказания первой помощи для сотрудников компании был довольно подробным – и старался их не задеть. Но на ладонях еще долго будут видны следы порезов. Руки так онемели от оков, что какое-то время он не чувствовал боли. К сожалению, через пару минут после освобождения руки буквально завопили о том, как им не хватало крови и кислорода. И теперь они сполна отплатят ему, позволив прочувствовать каждую рану, полученную сегодня ночью. Особенно последние.

Джим выругался и, стараясь не обращать внимания на боль, попытался усадить Гарри и слегка встряхнуть его.

– Ты в порядке? Скажи что-нибудь!

Гарри сказал. В ответ на такую тираду Флора бы возмутилась о плохом примере детям. Затем Пуласки добавил:

– Я чувствовал себя лучше, пока ты не стал трясти меня из стороны в сторону. Прекрати!

– Хорошо. Встать сможешь? Нам нужно убираться отсюда. Я позабыл захватить свой швейцарский нож. Иди к сверлу и разрежь стяжки.

Том все еще был без сознания.

– Нам придется нести его, – постановил Джим, – и мне не нравится вид этой шишки. Придется проявить осторожность. Жаль, что здесь нет носилок или еще чего…

– Там есть кусок фанеры, – ответил Гарри, возясь со сверлом. – Полагаю, мы могли бы им воспользоваться.

– Отлично. Принеси его. Хэнк…

Хэнка трясло. Когда Джим подошел к нему, охранник поднял голову и произнес:

– Они сказали, что сожгут меня. Они сказали, что сожгут меня. Я ничего не мог поделать.

– Ну разумеется, ты ничего не мог поделать, – поддержал его Джим. Он пришел в ярость от мысли, что «они» довели хорошего, доброго человека до такого состояния. «Ублюдки, вот погодите, только дайте мне добраться до вас, когда у вас не будет ваших навороченных пушек…» – Хэнк, выбрось из головы. Никто кроме босса не будет спрашивать тебя об этом, уж мы постараемся. Все хорошо? А теперь поднимайся, иди туда, освободи руки и помоги нам с Томом.

Гарри уже пошел за «носилками», а Джим тем временем помог Хэнку разобраться со стяжками. Затем осторожно, как их учили, они подняли Тома и положили на кусок фанеры.

– Жаль, что мы не можем подняться так же быстро, как они спускались, – пробормотал Джим.

– Ну уж нет, спасибо, – возразил Хэнк, – я видел, как вы, ребята, спускались после того, как нас повязала первая партия. Я чуть инфаркт себе не заработал.

– Ты главное сейчас его не заработай, – предостерег его Джим, – который сейчас час?

Гарри взглянул на небо.

– Скоро рассвет. – Он перевел взгляд на часы. – Черт побери, мои остановились, – добавил он. – Твои идут?

Джим и Хэнк посмотрели на запястья: их часы тоже остановились.

– Прямо как в кино, – мрачно произнес Джим, – парни, одетые словно пришельцы… А, неважно, пошли. Тому нужен врач.

Они поднимались по дороге так быстро, как только могли. Но для Джима их скорость была недостаточно высокой. Он не мог отделаться от мысли, что внизу, в скважине, вот-вот случится что-то очень плохое. Примерно на полпути к поверхности это чувство усилилось.

– Так, ребята, – обратился он к остальным, – нам нужно поторопиться. Поживее!

К его огромному облегчению, ни Хэнк, ни Гарри не стали задавать вопросов. Они оба заметили, что он оборачивается, тоже оглянулись… и прибавили шагу. Том неподвижно лежал на спине, голова была зафиксирована на подложенных под нее куртках. Шульц только тихо постанывал время от времени. Джим очень надеялся, что он не придет в себя в ближайшее время. Скорее всего, он их только задержит, а если Джим и был в чем-то уверен сегодня ночью, так это в том, что им ни в коем случае нельзя задерживаться здесь.