Надежда Курская - По лезвию ножа

– Если нужно чтобы кто-то был первым, я могу рассказать… – все еще миролюбиво предложил я, пытаясь быть вежливым и одновременно продолжить затронутую тему.

– Мне не интересно, – эльф отвернулся и стал смотреть в сторону, наблюдая как незадачливый ночной мотылек кружится вокруг костра.

Мне тоже резко захотелось отвернуться, но смотреть в темноту было неинтересно. Мотыльки очень сильно рискуют, в темноте их манит свет и тепло костра, но случайная искра может опалит крыло. Мне вспомнилась старая, всем известная притча:

« Три бабочки, подлетев к горящей свече, принялись рассуждать о природе огня. Одна, подлетев к пламени, вернулась и сказала:

– Огонь светит.

Другая подлетела поближе и опалила крыло. Прилетев обратно, она сказала:

– Он жжётся!

Третья, подлетев совсем близко, исчезла в огне и не вернулась. Она узнала то, что хотела узнать, но уже не смогла поведать об этом оставшимся».

Смысл притчи в том, что получивший знание лишается возможности говорить о нём, поэтому знающий молчит, а говорящий не знает».

– У тебя слабое защитное поле 5 5 Защитное поле – магический круг для отражения физической или магической атаки. . Нестабильный круг 6 6 Стабильность защитного круга зависит от начертания и построения магических линий в круге, отвечающих за плотность силового поля, от количества силы, вложенной магом, устойчивости к атакам разного характера и длительности времени, сдерживающей угрозы. , – все таким же недовольным тоном напомнил мне он, указывая снова на мою слабость в заклинании оберегающего круга.

Это у него любимая тема для разговора!? Конечно, легче всего, вместо того рассказать немного о себе, лучше сменить тему и критиковать своего спасителя! Вот не знаешь чего еще от него ждать в следующую минуту! Каждый раз сюрприз!

Совершенно непредсказуемый эльф кажется таким странным, непонятным и оттого опасным. Он резко делает замечания и отказывается отвечать на простые вопросы, что делает его в купе со всем остальным просто невыносимым. Как по-доброму и с понимаем относится к тому, чьи мысли скрыты на лице застывшей маской отстраненного молчания? Пора бы уже привыкнуть к такому поведению. Но если эльф и дальше будет также неразговорчив – у него рот плесенью покроется!

Что ж, ладно, я не так упрям и скрытен как некоторые! Моя простодушность позволила мне покинуть раздражающую атмосферу затянувшегося тяжелого молчания, и уйти за пределы защитного круга, во-первых, по нужде, а во-вторых, хотелось побыть одному, и в-третьих, привести собственные мысли из хаоса назойливо гудящих пчел в стройный рой, то есть более-менее порядок.

С первым быстро управился, а вот остальное требовало не только свободы и отдаления, но и душевного спокойствия, которое мне сейчас было необходимо. Я хотел бы чувствовать себя в безопасности после нападения гончих, а мне видите ли не устают напоминать, что моя защита хромает! Ведь следовало ожидать преследования и нового нападения. Нет, он конечно же прав, как бы неприятно было это признавать. Побродив немного по местности, случайно обнаружил неплохое местечко.

Небольшое ущелье начиналось сразу же после ручья, мрачно-серая скала была не лучшим местом для времяпрепровождения, но другого места я поблизости не нашел, так что пришлось довольствоваться этим. Вначале убедился в его безопасности и пригодности, запустив сигнальный маячок, который сообщил об отсутствии внутри живности. Сюда не задувал промозглый ветер, а воздух был сухим – большего мне не требовалась на данный момент. Так что я смог в полной мере почувствовать себя одиноким, а значит и спокойным.

Прислонившись к стене камня, начал дремать, глаза слипались и подолгу оставались закрытыми, лелея надежду о возможном сне и отдыхе. Помогает быстрее уснуть, если следить за собственным умиротворенным дыханием и отсутствием блуждающих мыслей в голове, и действительно, я начал проваливаться в легкую дрему. Меня отвлекли порывы ветра, залетевшие внутрь, с удовольствием зевнув, я получше закутался в плащ. Стена позади была слишком холодной для отдыха. Уже и забыл, что погода в этих местах часто бывает непредсказуемой и резко меняется. И если днем солнечно и ясно, вполне ожидаемо было увидеть такое же ясное ночное небо, сплошь усеянное подмигивающими звездами, вместо этого прямо сейчас начал накрапывать мерзко барабанящий дождь. «Что же, не бывает худа без добра – я вовремя укрылся здесь, спрятавшись от сырости, ветра и холода, а гордый эльф пускай мокнет там снаружи» – злорадно подумал я. – «Так ему и надо! Даже природа отмечает неблагодарных».

И вместо того, чтобы подумать о том, как поступить с эльфом, лучше будет оставить его в ближайшем городе, дальше пускай сам, мои мысли вернулись к нашему так и не состоявшемуся разговору, снова взбунтовались.

Может этот эльф что-то скрывает? Но если скрывает, значит есть что скрывать? Может он – опасный преступник, которого все разыскивают? Поэтому мы избегаем крупных городов и идем окольными путями? Убийца? Изгнанник? Я мог продолжать гадать так еще очень долго, но все равно не прийти ни к какому выводу.

Мне всегда казалось, что нет ничего лучше взаимопомощи, котора быстро сближает людей. Видимо, я ошибался. На эльфов это правило жизни не распространялось. Может я излишне любопытен и слишком тороплю события? Какого черта я вообще сижу и переживаю об этом? Ведь именно это больше всего бесит меня сейчас. Почему целый рой ненужных вопросов в голове, гудящих как пчел, мешают мне расслабиться?

Дождь тем временем заметно усилился. Монотонная капель и собравшиеся лужи у входа только угнетали настроение и так безнадежно испорченное словами эльфа. Что бы я не думал, они меня глубоко задели.

Я не услышал шагов и должно быть за стеной шумящего дождя не разглядел фигуру. Эльф нашел мое убежище и ни слова не говоря, спустил с плеча рядом со мной намоченную сумку с вещами, и сложил практически сухой хворост передо мной. Стихия огня была моей любимой и примирительный огонек счастливо замерцал, освещая, даря необходимое тепло и бросая на стены наши тени. От холодного соприкосновения со стеной у меня уже заледенела спина, в частности лопатки и поясница. «Сейчас бы еще рыбку поймать и пожарить на костре. Может быть завтра удастся» – мечтательно подумалось мне.

С эльфа не просто капало, а текло. Волосы неравной длины потемневшими до серого цвета отдельными прядями облепили голову и шею, с них ручьем лилась вода. Снаружи видать льет как из ведра. И одежда у эльфа была мокрая, но он не жаловался, сел напротив, пододвинувшись чуть ближе к огню. Я бесстыдно разглядывал его лицо, не спрятанное волосами. Он, заметив мой внимательный взгляд, поднял голову. Глаза у него были сейчас другими: не ярко-зелеными, жесткими и упрямыми, а мягкого цвета темного, густого лесного массива, даже взгляд был иной: расслабленный, но с легкой грустинкой. Темно-зеленые глаза осмотрели небольшую по размерам пещеру и вернулись к огню, и от него снова ко мне, затем глядя мне прямо в глаза, он начал говорить: