Юлия Щербинина - Империя Инферно. Потерявшие себя

Волхонскому стоило явиться на одном из дворцовых балконов и сделать всего один жест, как у абсолютно каждого находящегося в городе демона, включая Загана, вдруг выжглась на груди метка в виде распятья. Выжигалась с болью, почти агонией во всём теле. Осаждающие дворец мятежники тут же попрятали головы в песок.

Руслан невозмутимо осмотрел едва пришедший в себя народ и в своей спокойной речи дал всем понять, кто теперь здесь главный. Любая попытка гвардейцев или вечных запротестовать награждала их зверской болью. Ни рыцарей Ордена, ни трети недавно посвящённого в вечность легиона и Амона, их генерала-предателя, ни императорской семьи нигде не было.

Дежурные гвардейцы распахнули снаружи двери, и в зал торопливым шагом вошёл новоиспечённый генерал гвардии, главнокомандующий, князь Станислав.

‒ Руслан, есть новости от патрульного отряда, ‒ сообщил он, приближаясь к своему месту по правую руку от правителя и поправляя свежий мундир. ‒ На одну независимую деревню было совершено нападение.

‒ Бандитские группировки? ‒ спросил Волхонский, не отрывая подбородка от тыльной стороны ладони.

‒ Хуже. Судя по докладу гвардейцев, кто-то устраивал в поселениях пожары, валил деревья, напускал ураганы. Никто из людей сильно не пострадал, но очевидно, что всё это дело рук не бродячих бандитов, а демонов.

Руслан нахмурился и опустил руки на стол. Заган впервые за всё заседание вырвался из гнетущих мыслей и вскинул глаза на Стаса:

‒ Демоны? Кто? Рыцари Ордена?

‒ Я не знаю, ‒ покачал головой юный князь, усаживаясь на стул против Загана. ‒ Они скрылись до прибытия на место гвардейцев. Со слов деревенских, неизвестные летали над поселениями на гигантских ящерицах, которые пускали из пастей огонь.

‒ Драконы? ‒ не поверили ушам сенаторы. ‒ У нас в Инферно?

‒ Говорят также, во время налёта творилась чертовщина. Растительность оживала и ловила людей, ветер кидал их в воздухе, как мячи, мусорные баки взлетали, а все отходы гонялись за жителями и окатывали их помоями.

‒ Что ещё за безобразие? ‒ донельзя помрачнел Волхонский.

‒ Ты тоже думаешь, что это больше похоже на эдакую потеху над людьми?

‒ Я думаю, такие развлечения должны караться. Генерал, вы ручаетесь, что весь город находится под надзором?

‒ М… Да, повелитель, разумеется, ‒ дрогнувшим голосом отчеканил Малфас.

‒ Тогда кто из демонов может совершать налёты на независимые поселения? ‒ ещё больше посерел лицом правитель.

Пониженный в должности генерал вздрогнул и озадаченно переглянулся с сенаторами.

‒ Среди нас нет только рыцарей Ордена Первого Света, бывшего генерала и членов императорской семьи. Но ещё многие вечные ушли из Инферно в другие миры много лет, а кто-то столетий назад.

‒ Драконы как раз из другого мира, ‒ сумрачно произнёс Заган, больше сам себе, чем совету.

‒ Значит, кто-то из вечных вернулся? ‒ спросил Руслан.

Молчание затягивалось. Заган поднял опущенную голову, сообразил, что вопрос Волхонского был адресован ему, и безразлично ответил:

‒ Видимо, да. Кто-то вернулся.

А стало быть, от рыцарей Ордена и их пленников нет совершенно никаких вестей. Ни Сагрит, ни Владимира с его женой и сыном, прямым наследником престола. Мысли о том, что могли сделать с ними заговорщики, разъедали мозг и сердце, как уксусная кислота соду, и всё внутри Загана шипело и растворялось. Куда пропали Александр и Вера, которые исчезли ещё до восстания нефилимов, он не мог даже предположить.

‒ …отправиться на патрулирование независимых деревень и разыскать этих «шутников», ‒ вырвал его из внутренних страхов голос Волхонского.

‒ Да, сейчас же. Кого мне взять с собой? ‒ беззаботно отвечал генерал Станислав. Вот уж кому теперь жилось хорошо и беспечно. У того, кто по счастливой случайности пережил сражение на Чёрном острове, метки на груди не было.

Правитель бегло осмотрел сенаторов, Малфаса, Адама, Киру, притихшую Астарту, обиженно прикрывающую метку на груди, и наконец Загана.

‒ Возьмёшь лучших боевых гвардейцев для дополнительных патрулей, сколько сам посчитаешь нужным. Заган. Ты не хочешь составить Стасу компанию?

Обжигающие взгляды Заган почувствовал всем нутром. Лучше бы этот захватчик небрежно помыкал им, чем награждал такой снисходительностью, что не только унижало Загана, но ещё и подставляло перед другими демонами, которые и так считали его виновным в захвате власти человеком.

‒ Как распорядитесь… повелитель, ‒ сухо выдавил из себя порабощённый демон и привычно отвёл взгляд.

Позже избранный генералом гвардейский отряд из двенадцати бойцов выстраивался в шеренгу на дворцовой площади. Во время торопливого построения кто-то грубо пихнул Загана в спину и тут же слился с остальными. Вечный всё равно бы ничего не смог сделать, и каждый из гвардейцев это знал. Солдаты выстроились в шеренгу и все как один насмешливо глянули на когда-то великого князя. Заган молча встал в строй между Стасом и первым офицером.

Граф Волхонский проходил вдоль шеренги. Да-да, именно граф. Захватив власть над империей и, соответственно, над всем Инферно, он отказался принимать титул императора или короля и объявил себя всего-навсего графом. Но безграничность его власти от этого отнюдь не сужалась.

Уставившись в заснеженный плац под ногами, Заган не переставал чувствовать себя штрафником или пленником концлагеря.

‒ Конечно, следовало бы отправить ещё кого-то из вечных, ‒ размышлял вслух Волхонский, останавливаясь против Загана и Стаса. ‒ Неизвестно, кто может стоять за этими нападениями. Но доверять им я… мы ‒ пока не можем.

Стас досадливо вздохнул:

‒ Вот если бы Данталион был жив… С ним действительно было ничего не страшно.

Руслан опустил глаза.

‒ Да… Его нам очень не хватает. Данталион был самым надёжным демоном, которого я знал. На него всегда можно было положиться.

Загана больно ущипнула скорбь от воспоминаний о драматурге. Сразу после проведения ритуала на острове он примчался к ним с Русланом, побитый гвардейцами и Орденом. Но не успел бедняга Данталион что-то сказать, как вдруг вспыхнул, как газовая лампа, и за считанные секунды обратился в прах. Его дикий крик до сих пор звенел в ушах, покрывая льдом все жилы.

‒ Данталион… Де Руссо… Джулиан Ховард… Ярослав и Акация… Никого не осталось, ‒ придавался воспоминаниям и Руслан. Он говорил медленно, тоном мужественно скорбящего, не поднимая глаз. Заган не смог подавить злость:

‒ Не говори так о Ярославе и Акации! Моя семья жива. Их только… надо найти.

Волхонский не подверг его пытке с помощью метки распятья. Не стал и обезнадёживать или злорадствовать, как то делают многие нефилимы. Даже сейчас некоторые из гвардейцев высокомерно фыркнули, не стесняясь диктатора.