Евгения Преображенская - Проклятие чёрного единорога. Часть II

Забытая было, обида вновь всколыхнулась в её сердце. Над Василисой издевались сверстники, потому что она отличалась от них. Леи отверг учитель, когда открылись её опасные способности. И уж не из-за этой ли треклятой силы сама судьба отказала Джиа в праве быть любимой и любить? Теперь же какие-то бандиты, мерзкие насильники обвиняют Дженну в том, что она «чудище», «бесиха»…

Где же справедливость? Наёмница Дженна не имеет права судить? Но если судить не ей, то кому? Кто защитит от врагов таких, как Василиса и Леи? Кто поможет Джиа, если не она сама? Эльф-наёмник? Ведьмак? Верховный жрец? Может быть, где-то бродит её рыцарь без страха и упрёка, о котором она писала сказки? Глупости!

Обида обратилась в ненависть – ледяную и жуткую. Гулом подземного потока она заполнила грудь девушки. Увидев направленный ей в лицо кулак, наёмница даже не попыталась увернуться. Она перехватила руку разбойника и впилась ногтями в его запястье.

– Ненавижу, – прошипела она, сжимая пальцы и выдыхая сквозь них всю ту боль, что накопилась в её сердце за долгие годы – с самого детства. – Ненавижу!

Крепыш скривился, обмяк и повалился на землю. А из глаз, из носа и изо рта у него вдруг выпорхнули сотни крошечных планктосов.

– Ведѐма! – взвыл последний из оставшихся в живых, высокий и худощавый.

По-видимому, он был главарём. По крайней мере, именно ему выпала честь первым спустить штаны. Но что-то спугнуло желание разбойника. И его инструмент мог сейчас разве что обмочить порты со страху. На ходу подбирая штаны, насильник подскочил и пустился наутёк.

Новая волна гнева подкатила к горлу Дженны, и девушка вдруг увидела всё вокруг словно изнутри . Золотые и синие нити – сосуды витали – переплетались в разбойнике подобно венам и артериям. Наёмница заметила, как тонкие разноцветные каналы связывают деревья, землю, камни и… убегающего человека – воедино.

– Ненавижу, – повторила она и, привстав на четвереньки, запустила пальцы в обледеневший мох. Добравшись до волшебной паутины и не спуская глаз с насильника, наёмница со злостью потянула за одну из самых ярких нитей, что вела к мужчине. – Не-на-ви-жу!

Разбойник дёрнулся, охнул, на миг расцвёл фонтаном огоньков и рухнул как подкошенный. Застонав, повалилась на бок и Дженна.

Мелодия таинственной реки ещё гремела в её сознании, но становилась всё тише и тише. Меркло и видѐние. Деревья вновь оделись корой и лишайником, земля покрылась редкими сугробами, мхами и жухлыми травами.

Только теперь девушка ощутила, как сильно её сотрясает озноб. Руки стали холоднее льда и белее снега, словно в них не осталось ни кровинки. Вены впали, а ногти приняли голубоватый оттенок.

Наёмница зажмурилась. У неё перехватило дыхание, будто она оказалась на самом краю обрыва – между смертью и жизнью, и достаточно было лишь малейшего дуновения ветра, чтобы сорваться вниз. Казалось, даже её сердце замерло от страха.

Мысленно девушка заставила себя отойти от обрыва. Она сосредоточилась на дыхании, осторожно раздувая в груди крохотный огонёк жизни… И вдруг в окутавшей лес тишине Дженна услышала, как будто кто-то тихо зовёт её.

Кто-то произнёс имя. То самое имя, которое она считала настоящим .

Она откликнулась.

* * *

Широко раскинув чёрные крыла, он парил в небесных волнах. Ветер наполнял силой его тело, а полёт даровал сердцу ощущение счастья.

Далеко внизу зеленели пастбища, проносились холмы и леса. Объятые утренним туманом, таинственно мерцали чаши озёр. День постепенно вступал в свои права, наполняя мир теплом и светом.

На бескрайние просторы Энсолорадо возвращались гармония и вечное лето. А иначе и быть не могло. Единый благословил королевство силой, щедро напоив витали русла невидимых рек.

Знахари, ведуны, чародеи и просто чующие намеренно или случайно черпали эту силу. Но прислушиваясь к их молитвам и заклинаниям, тихим шёпотом переплетавшимся с мелодией жизни, он так и не смог различить того, что искал.

Уже много лун странник высматривал хотя бы какой-то знак, импульс – намёк на её существование. Но беглянка будто сквозь землю провалилась.

Он уже решил было, что девушка погибла, как вдруг услышал крик и всплеск силы: жуткой, тёмной и опасной магии . Точно чья-то рука неумело тронула струны, связующие пределы живых и мёртвых, пробуждая фальшивую мелодию.

«Её сила витали… anti bios – мёртвая вода», – вспомнил он.

Пропавшая ли девушка сотворила запретное колдовство или же другой чародей, в любом случае отзвук силы разжёг его любопытство. Нужно было выяснить, кто посмел нарушить естественное течение вод и поколебал равновесие между жизнью и смертью .

Это была далёкая зарница – слабая, но всё же возможность, наконец, отыскать её . Следуя вдоль вибрирующих нитей, он потянулся мыслью к источнику их колебания и произнёс имя . Однако вместе с ответом ощутил острую леденящую боль.

Описав в воздухе петлю и стремительно набирая скорость, он повернул в сторону Северных гор.

* * *

«Боль – это ничего, это пустяк. Боль пройдёт», – упрямо убеждала себя Дженна.

Холод постепенно отпускал душу девушки. Что же касается тела, то ей повезло, разбойникам не удалось добраться до желаемого. Придя в себя, насколько это было возможно, наёмница смогла подняться на ноги. Она поправила на себе одежду, подобрала оружие и огляделась.

Бандиты были мертвы. Да, она не имела права убивать, но при виде бездыханных тел не почувствовала ни сожаления, ни страха, ни отвращения – лишь лёгкое удивление к тому безразличию, которое у неё вызвала эта картина. Словно бы она прошла ритуал единоцелостности и концентрации, случайно, сама того не заметив. У её ног лежали не убитые ею люди, но останки: как сухие ветви, опавшие листья или… грибы, вырванные из питающей их грибницы, – несъедобные и потому совершенно бесполезные грибы.

Однако кое-кто из компании «рыцарей» всё же остался жив. Это был юноша. Благодаря собранным в хвост длинным и несколько поредевшим надо лбом волосам да круглым очкам на носу он выглядел немного старше и производил впечатление высокой учёности. На его плечах лежал запылённый и покрытый заплатками плащ. Кольчуги не было видно, только изрядно поношенная синяя ряса облачала невысокую фигуру. На шее юноши наёмница заметила знак солнца. «Мракоборцы носят на шее такие картинки», – вспомнила она.

Молодой мракоборец сидел на коленях поодаль и, то и дело хлюпая носом, с настоящим боевым азартом что-то записывал на листах бумаги. Заметив её взгляд, он подскочил на ноги. Дженна насторожилась, но, вопреки её ожиданиям, юноша не взялся за оружие – да, кажется, оружия у него и не было – и даже не выпустил из рук перо и бумагу.